— Не имею права говорить, — нехотя выдавил.
От него скрыть все равно не удастся. Лоу был вершиной системы, у которой я бегал в самом низу, исполняя грязную работу.
— Ты и здесь находиться не имеешь права, — раздраженно заметил он.
— Я знаю. Но у меня есть право обращения к судебной системе… и к вам как высшему представителю этой системы.
— Да, против гормонов не попрешь — право у тебя есть. — Злился. — Где же эта счастливица бегала три года назад, чтобы тебе мозги вставить?
— Мистер Лоу, — чувствовал, что никакой выдержки может не хватить, если он продолжит взбалтывать мои гормоны, — нихрена это не счастье…
— Твой брат проиграл только потому, что сдался ты, — повысил он голос. — То, что не имел права сдаваться — мы видим сейчас. Ты весь департамент ушами к паркету прижал одним появлением! Надеюсь, заметил? Такому место здесь, а не по локоть в крови на помойках!
Я скрипнул зубами.
— Вы мне поможете? — процедил. Не время отыгрываться. Считал меня слабым — мне плевать. Да, сдался. Да, хотел сдохнуть. Но все поменялось. Я не смог отказаться от шанса, который упал в руки. Внутри грызло дурное предчувствие, что я снова получу по морде, что ни черта не выйдет, но все равно конец один, так почему не попытаться? — Мне надо выдрать ее из человеческой системы.
Я не мог скрываться. Это не выход — мне нужна помощь. Сам я натворю таких дел, что никто не разберет.
— Вот только не говори… — начало было Лоу.
— Она — мой заказ, — придушил все его надежды в зачатке. — Но если я ее официально оформлю, ее не смогут забрать.
— Кто она? — сдавленно потребовал старик, потирая лоб.
— «Жучок»…
«Жучками» у нас пренебрежительно назывались вот такие человеческие засланцы-смертники, которых ни одно правительство на самом деле ни капли не жалело. Свои ее могут забрать назад, наши могут докопаться, что она была на здании и потребовать выдать. Она даже не числилась в моем списке, мне просто сказано было «зачистить». Поэтому мне нужно было срочно заявить на нее права.
Лоу застыл изваянием, сжимая пальцы в кулак. Я знал, что втягиваю его туда, куда не надо, но по-другому никак. Он выстоит. А я один — нет.
— Хорошо. Сначала оформим девушку, потом подадим заявление на возврат твоего дела…
Я знал, что его охотно возобновят. Праймов становилось все меньше. Если бы тогда не сдался, Аарон бы дожал суд, а тот бы и рад был. Но я признал вину. Только мне все равно не дали сдохнуть в отместку за слабость. Теперь же, не сомневался, вытащат.
— …Взамен я хочу, чтобы ты вышел на должность моего заместителя. И преемника. — Он прожег меня решительным взглядом, от которого тот охранник на парковке расстался бы с сердцем. Я только дыхание задержал, чтобы в кровь снова не рванулся адреналин. — Я вытащу тебя на свет. Сейчас, когда ты сам хочешь, я смогу. Но никакой пощады, Джейден. Занимаешь должность, которая тебе подходит по статусу, и отдаешь всего себя системе. Моей системе.
Решения, которые принимались сейчас в этом кабинете, решали судьбу не только мою и Зои — всего нашего мира. Мне делали предложение, которое никогда не делается дважды. Думать тоже не предлагалось. Я должен ответить сразу.
— Хорошо.
Я знал, куда и на что иду. Втягивать Аарона снова в эту мясорубку не стал бы. Ставить под удар его репутацию главы семьи и верховного прайма — тоже. Да и… не виделись мы все эти годы…
… Он так и не простил.
* * *Когда где-то под окнами раздался звук подъезжавшего мотоцикла, ладони взмокли, и я едва не выронила чашку с кофе. Почему-то дневная уверенность в безнаказанности испарилась. Я метнулась взглядом к открытому ноутбуку, лихорадочно соображая, видел ли он меня в камеры и что думает по этому поводу.
Но вскочить так и не решилась.
Когда дверь чирикнула электронным замком и открылась, меня затрясло — в квартиру будто скользнуло что-то потустороннее. Обрыскало ее всю за один удар сердца и, обнаружив меня, вцепилось в горло. А потом уже явился и сам хозяин этого спецэффекта. Сложно сказать, кому я была не рада больше — ощущению когтистой лапы на горле или его источнику.
Зверь бесшумно прошел внутрь — если бы не смотрела на него в упор, не услышала бы ни звука. Бросил куртку на тумбочку у двери, следом стянул футболку, открывая взгляду свое крепкое тело, и направился ко мне. Я вжалась спиной в стул, на котором сидела, но он только скользнул по мне хмурым взглядом и свернул в ванную. Лапа на горле исчезла, убравшись следом за хозяином, и я рывком наполнила легкие воздухом. Но все равно не шевелилась. Территория спальни меня никак не привлекала — слишком свежими были воспоминания о том, что там со мной произошло. Сознание будто трезвело — я с ним собиралась договориться? Да пока шелестит душ, надо хватать пистолет и целиться ему в голову! Откроется дверь из ванной, а я выстрелю… и…
В горле стал ком от взгляда, который будто испепелил на мне одежду, я даже сжалась рефлекторно, пытаясь удержать на себе ее ошметки. Зверь был в джинсах, на плечах виднелись капельки влаги, короткие волосы блестели в тусклом свете лампы… И смотрел так, будто знал все мои мысли.
— Говори.
От его короткого приказа все спустилось с поводка.
— Отпусти меня!
— Нет. — Холодно, спокойно, без эмоций. Только взгляд дикий, как у зверя на охоте. Будто дернусь — кинется. Сразу же вспомнились его просьбы не делать резких движений, не кричать… — Я объяснял почему.
5
Он прошел к разделочному столу и принялся готовить себе кофе.
— Я пыталась взломать твой ноут, — зачем-то бросила ему в спину.
— И что? — даже не обернулся он.
— Не вышло.
— Могу научить, — усмехнулся он.
— Ты что, шаришь в защите?
— Когда-то… «шарил», — будто заставил себя произнести это слово. Аристократ чертов. Что же он тут делает в этой дыре, раз такой породистый?
— Вы что, так не говорите?
— Как?
— «Шарить».
— Нет, я так не говорю, — он обернулся с кофе, опираясь на столешницу задом. — Чем еще занималась?
— Думала, как тебя убить, — пожала плечами.
— Ну и что придумала? — спокойно спросил.
— Решила сначала поговорить, — подняла на него глаза.
Разговор напоминал выслеживание животного по следам. Кажется, они такие четкие, манящие… но лучше поворачивать от греха подальше…
— О чем?
— О своей свободе.
— Ты меня совсем не слушаешь, да? — его голос прозвучал устало.
Я не верила в чушь, которую он мне пытался вдолбить. Не хотела. Не выходило!
— Прости, но не укладывается все это в голове.
Почему-то говорить с ним откровенно было просто. Злость на него, на обстоятельства толкала к