А за спиной захлопала в ладоши графиня-мать, заставляя всех обернуться.
— Молодцы, — сказала она, с пренебрежением оглядывая собравшихся. — Мои дети, подготовленные воины, считают, что играют чужими жизнями, но не смогли остановить одного старого барона. Вместо того чтобы задобрить его и заставить снова быть на нашей стороне, вы напугали его своим видом, действием и заставили поверить слухам. Поздравляю. Скоро от дома Делерей ничего не останется и все из-за того, что вы сочли себя умнее всех остальных и забыли, что значит следить за безопасностью. Что с ней?
— Ее ударили, но ничего страшного, — ответил маг, поднимая Тиану и лично укладывая на постель. — Скоро придет в себя. Я бы сделал отвар.
— Нет нужды, — проговорила графиня. — Натаниэль, займись ученицей. Всех остальных прошу пройти за мной. Адриэн, усиль охрану замка, мы должны быть готовы. И, Элиот, ты нужен мне.
— Адриэн, — добавил Деор. — Пошли стражников к главным дорогам, в городе к твоим присоединится мой личный отряд.
Тиана
Голова болела, тело ломило и единственное, что ощущалось сквозь эту странную боль — теплые прикосновения к лицу. От них становилось приятно и спокойно, хотелось лежать так как можно дольше, но почему?
— Что с ней? — раздался в тишине шепот Замка.
Он волновался, я слышала это, но ничего не могла сказать.
— Она уже возвращается, — ответил вместо меня кто-то другой и его голос казался таким же легким, как прикосновения.
Желание узнать, кто рядом, заглушило все, и я открыла глаза. Красивое молодое лицо с острыми чертами, короткие темные волосы, и хищный взгляд серых глаз — склонившись надо мной, сидел Натаниэль собственной персоной, продолжая еле касаясь проводить рукой по моему лицу.
— Просыпайся, — произнес он также тихо, но сразу убрал руку, как только понял, что я очнулась.
— Что произошло?
— Это ты нам расскажи.
— Я… я не помню, — воспоминания не желали приходить, а все произошедшее казалось таким далеким, и я села на постели, ощущая неловкость от происходящего. — Я ждала, пока вернется Сатиф или ко мне придет кто-нибудь из вас.
— Лонц, — неожиданно поправил Натаниэль.
— Лонц. Но вместо них в комнате оказалось это странное существо.
— И ты на него напала? — спросил алхимик.
— Это оно на меня напало, — возмутилась я, держась за голову, которая сейчас раскалывалась. — Мне пришлось защищаться. Но оказалось, что меч эту тварь не берет, также как и деревянная ножка от стола или стекло, да и вообще ничего не помогало. Оно ударило, я отлетела. Последнее, что помню — как кто-то выбивал дверь.
Натаниэль прошелся по комнате и присел рядом с местом, где исчезла странная тварь, проводя рукой по полу. На пальцы прилипла серебряная пыль — единственный признак магии.
— Кто это был?
— Не знаю.
— Я знаю, — произнес Элиот. — Это химера.
— Откуда? — Натаниэль был озадачен, а в голосе проскакивали нотки недовольства.
— Я больше тебя существую, ребенок, — ехидно заметил замок. — Я многое знаю.
— Так может, скажешь, как здесь появилась химера?
Алхимик встал в полный рост и, не обращая на меня внимания, подошел к большому зеркалу на стене, которое сразу пошло рябью. Даже по нескольким фразам было понятно, что эти двое не любят друг друга, и это еще мягко сказано. Видимо, прав был Деор.
— А что здесь непонятного? — продолжил издеваться Элиот. — Я расскажу тебе, ее вызвали.
— Если ты продолжишь так говорить, то я все-таки найду способ тебя уничтожить, — пригрозил Натаниэль.
— Жду с нетерпением.
— Ждешь?
— Конечно, все твои прежние попытки пошли крахом.
— Кажется, это ты упорно пытался убить меня, как только я появился в замке.
— Ты мне никогда не нравился!
— Поверь, ты не единственный. Хотя твои попытки чуть не увенчались успехом.
— Ты сам напросился!
— Да я тебе и сделать ничего не успел…
— Замолчите оба! — прикрикнула я, несмотря на острую боль, понимая, что от важной темы они ушли слишком далеко. — Не знаю, что между вами происходит, да я даже понятия не имею, кто такая химера, но если вы не замолчите, то мое желание убивать не ограничится этой тварью.
— Химера — это существо из другого мира, единственное, кого можно перенести сюда, — сказал после недолгих раздумий Замок. — Только маг должен быть очень сильным и искренне ненавидеть жертву.
— Обрадовал, только лютой ненависти мне сейчас не хватало. Ты же должен знать, кто ее вызвал.
Замок снова замолчал, на миг даже показалось, что он пропал. Но через несколько минут зеркало помутнело, а Натаниэль недовольно отошел к моей постели.
— Я не могу сказать… я не знаю… не вижу… — обрывки фраз, словно он сам не понимал, что происходит. — Я ничего не могу сказать. Если я скажу, то все изменится, а все должно идти так, как идет.
— Так ты знаешь?
— Тиана! Я ничего не знаю! — прокричал Элиот и от его крика задребезжали стекла, на мелкие осколки разлетелся стоявший на столе графин, сломались ножки у бокалов, начала шататься люстра. Оставалось только закрыть уши, пытаясь спрятаться от этого шума, а Натаниэль упал на колени. — Я не помню! Я не могу сказать!
Внезапная тишина ударила еще сильнее, чем крик. И тут я видела, как Натаниэль держался за голову — ему досталось больше — он пытался меня защитить.
— Что это было?
— Он не может ответить, — еле произнес алхимик, отдышавшись, садясь на пол рядом со мной и облокотившись на кровать. — Все хорошо, он ушел. У нас всегда так.
— Весело живете. — Его, и без того бледное, лицо теперь казалось бескровным, создавая причудливый контраст с волосами. — Замок пытается убить всех подряд, один из так называемых братьев ненавидит другого, в комнате графини нашли труп, кражи, проникновения, двери везде, еще и химеры по дому шляются. Пожалуй, это самое опасное из всех безопасных мест, которые я видела. Как с бароном поговорили?
— Все закончилось химерой, — серьезно ответил Натаниэль. — И барон выпрыгнул в окно, считая, что это я убил его дочь.
— И зачем тебе это?
— Поверь, он может придумать зачем, было бы желание.
— Что будешь делать? — Сложно было представить алхимика, сражающегося за свою жизнь. Скорее за него это сделает семья, а такая защита не останется без внимания королевских шпионов. И вот он — самый подходящий момент для нападения, видимо, именно его и ждал тот человек в закрытой комнате. Неужели Натаниэль настолько глуп, что не способен сам этого понять?
— Уеду на некоторое время, — безразлично ответил он, не подтвердив моих опасений. — Графиня в любой момент сможет сказать, что лично выслала или казнила меня, если не докажет всем мою невиновность.
— Наверное, это ужасно вот так скрываться.
Он задумался. Странно, но в выражении его лица можно было заметить заинтересованность, и мужчина улыбнулся.
— Нет, напротив. Кто бы знал, как сильно я не люблю сидеть дома. В этом мы похожи в Адриэном — нам обоим нужна