Я села на пятки, посмотрела на кофейный столик, где ждала книга по Демонике. Призыв демонов. Дело семьи. Древний гримуар. Тайны. Столько тайн. Мои родители были призывателями, как дядя Джек, или они избегали магию, как научили меня? Что они скрывали от меня? Амалия могла ошибаться?
Если призыв демонов умели все в семье, и древний гримуар передавали от призывателя к призывателю поколениями, дядя Джек никогда не отдаст мне его. Мне нужно получить его первой.
— Пайилас.
Я посмотрела на темный купол. Обе салфетки были нетронуты на серебряной линии.
— Чего ты хочешь? — спросил демон.
Гримуар. Правду. Вернуть родителей к жизни.
— Я хочу увидеть твое лицо.
— Тц. Упрямая пайилас.
Я полагала, что это был отказ. Я уже отворачивалась, когда тьма в круге завертелась… и пропала.
Он сидел на краю круга, уперев руку в пол за собой, подняв колено, на котором лежало предплечье. От моего потрясенного вскрика он склонил голову с вызовом, алые глаза смотрели в мои глаза. Тусклое сияние магмы виднелось в его глазах.
Он точно был демоном, но сильно отличался от того, который был под теплицей, словно они были разных видов. У него не было крыльев. И он выглядел…
Почти как человек.
Его гладкая кожа была цвета ириски с красноватым оттенком. Черные волосы были короткими сзади, но длиннее спереди, были спутаны над темными бровями, словно их никогда не расчесывали. Резкая линия его челюсти переходила в плавные скулы, его уши были заострены. Как и у того демона, из его волос выглядывало четыре рога, по два над каждым виском, но они были крохотными, всего в пару дюймов.
Сердце гремело в ушах. Я поняла, что склонялась на месте, пытаясь увидеть ближе, не подвигаясь.
— Довольна? — спросил он.
Этот хриплый голос. Я видела теперь, как его губы двигались, звуки слетали с его губ… как я могла представить, что его голосом говорил тот крылатый монстр?
Если бы я услышала это слово из тьмы, заметила бы только сухой вопрос, но я видела его лицо, наклон головы, алые глаза были чуть прищурены — сухой сарказм, раздражение и, может, нотка недовольства от моего пристального взгляда.
— Я… я… — я не могла говорить. Была потрясена. — Попробуй пирог.
Он посмотрел на ангельский пирог. Демон придвинулся плавно и быстро, поймал край салфетки, который пересек круг. Он подтянул кусочек и схватил.
Он поднял кусочек и посмотрел на меня сияющими алыми глазами.
— Пайилас мейлешта, хватит пялиться.
Мой рот раскрылся. Я заставила его закрыться.
— Прости.
Он выждал миг.
— Все еще пялишься.
Я опустила взгляд на пол. Я подавляла желание посмотреть десять секунд, а потом, как магнит, тянущийся к стали, я подняла взгляд и успела заметить, как он запихивает в рот последний кусочек пирога.
— Ты уже его съел? — поразилась я.
Он проглотил, облизнул взбитые сливки с большого пальца. Он его вообще жевал?
Я смотрела на его необычное лицо, пытаясь понять выражение лица.
— Ты… тебе понравилось?
Он не ответил, подвинул печенье — обычное с шоколадной крошкой — в круг. Он сломал одно пополам, бросил оба кусочка в рот. Проглотил. Взял следующее.
— Нужно жевать, — тихо сказала я. — Так… лучше.
Он раздраженно посмотрел на меня, сунул следующее печенье в рот, словно не ел неделями.
Так и было. Кроме пары печеньиц, что я ему дала, никто не приносил сюда еду. Он нуждался в еде? Он явно мог есть.
Я смотрела, как он поглощает печенье в рекордное время, отмечая взглядом детали. Я не заметила одежду того демона, но теперь могла рассмотреть вещи этого демона.
Знакомой формой были его шорты из темной ткани с толстым кожаным поясом. Потертые кожаные ремешки пересекали его правое плечо и бок, придерживали пластину металлической брони на левой стороне его груди. Две пересекающиеся пластины прикрывали его левое плечо, и сияющий щиток был на левом предплечье, пристегнутый к узкому рукаву, тянущемуся до бицепса. Схожие щитки защищали его голени поверх… леггинсов? Я не знала, как еще назвать тугую черную ткань от его лодыжек до колен. Полоски ткани обвивали его ступни посередине, не закрывая носки и пятки.
Кроме шортов, остальная ткань была только для защиты кожи от металлической брони и кожаных ремешков. И… оставалось много голой кожи.
Он проглотил последнее печенье, схватил салфетки двумя пальцами и большим. Кончики пальцев стали красными, бумага задымилась и вспыхнула. Я отпрянула, но огонь поглотил салфетки за секунды. Пепел застучал по паркету. Я сглотнула.
Его глаза сияли ярко, как у другого демона, посмотрели на меня. Его губы изогнулись в волчьей улыбке, мелькнули белые зубы. Улыбка дразнила меня, насмехалась. Голодная хищная улыбка.
А потом тьма окутала круг, вернулся черный купол.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Я включила свет.
— Хорошо!
Желтое сияние залило библиотеку. С тарелкой на ладони я прошла к темному куполу и опустилась, скрестив ноги.
Прошлой ночью, дав демону кусок пирога, я три часа просидела на диване, читая пособие призывателя. Решив узнать больше о Демонике, я вернулась к третьей главе и изучала бесконечные страницы о ритуалах призыва. Даже с моим уровнем латыни и древнегреческого из колледжа технические указания были сложными.
Читая, я ощущала на себе взгляд демона. Он не говорил снова, и я не пыталась разговорить его, но он скрывался во тьме и смотрел, как я читаю. Это было… странно.
— Ты следишь? — спросила я. — Этой ночью я принесла тебе целый пирог минус кусок, что ты съел вчера.
Я опустила тарелку на пол. Четыре больших белых куска под взбитыми сливками, клубникой, голубикой и шоколадной крошкой. Технически это был не остальной пирог — я тоже съела кусочек — но это не нужно было упоминать.
Тихое фырканье донеслось из круга.
— Я должен быть польщен, пайилас?
Мои щеки вспыхнули от смущения.
— Если не хочешь, я просто возьму пирог и уйду.
Словно дым на ветру, тьма пропала в круге. Демон взглянул на меня краем глаза, лава в его глазах тускло сияла. Он лежал на спине в центре круга, согнув одну ногу, опустив на колено лодыжку другой ноги. Рука была под головой как подушка, и он выглядел удивительно удобно, хоть лежал на твердом холодном полу.
Я упивалась видом, обводила взглядом его странную одежду, блеск брони и кожу цвета красноватой ириски. Я должна была бояться, но он был не опасен, без оружия. Он был тигром в зоопарке, диким видом за прутьями, необычным и чарующим.
Он посмотрел на десерт.
— Что ты хочешь в этот раз?
— Твое имя.
— Какое?
Я махнула рукой.
— Не то, что для призыва. Личное имя.
Уголок его рта приподнялся в насмешке, и он сел. Он повернулся ко мне, и быстрое движение привлекло мой взгляд — что-то длинное и тонкое двигалось по полу за ним.
Я застыла.
— У… тебя есть