Однажды Бальтазар наведался на принадлежащую ему текстильную фабрику и при разговоре с управляющим обратил внимание на одну из работниц, которая весело щебетала каждый раз, как пробегала мимо директорской будки, таща за собой подругу по цеху. В какой-то момент владельцу фабрики стало любопытно, чему это так радуется юная ткачиха, и он попросил мистера Стока привести ее к нему в кабинет.

Растрепанная девушка лет шестнадцати с грязным платком в руках вломилась к Бальтазару и с порога начала оправдываться, почему в рабочее время позволяла себе отлучаться от станка. Ее звонкий голос заставил даже птиц умолкнуть за окном. Грубые черты лица молодой работницы тем не менее совсем не портили внешний облик, даже наоборот придавали образу некую изюминку. Большие серые глаза, задорно торчащий курносый нос с веснушками на кончике, верхняя тонкая и пухлая нижняя губа вместе словно олицетворяли собой портрет в голландском жанре «трони»[1].

– Тише! Тише! – рассмеялся хозяин фабрики. – Я не понял ничего из того, что ты скороговоркой сейчас проговорила. Как твое имя?

– Простите, мистер Барроу. Сюзанн Кэтрин Бёрк.

– Давно ты работаешь на моей фабрике?

– Мама устроила меня сюда, как только мне исполнилось 16 лет. Уже полгода.

– А кто твоя мать?

– Алисия Бёрк, одна из здешних контролеров. Она следит, чтобы брак не попал в партию.

– И сколько она у меня работает?

– Уже около семи лет, мистер Барроу. То есть приступила она к работе, когда был жив еще Ваш отец.

– Да, он подарил много рабочих мест.

– Пусть душа его покоится с миром.

– Аминь.

– Могу быть я еще чем-то Вам полезна, мистер Барроу? – спросила Сюзанн, неловко себя чувствуя.

– Да, пожалуй, можешь, – промычал Бальтазар.

– Что, простите?

– Я говорю, чтобы ты подошла в конце рабочего дня к управляющему Стоку и получила расчет, – ответил хозяин.

Девушка побледнела и чуть не упала в обморок, однако сильные мужские руки подхватили ее.

– Мистер Барроу! Мистер Барроу, – затараторила юная ткачиха, придя в себя, – могу я искупить свою вину? Прошу Вас, не увольняйте меня! Я самая старшая в семье после мамы, а у меня еще четверо братьев и сестер.

– Успокойся, Сюзанн! – попытался остановить излияния крестьянки Бальтазар, когда она схватила его ладони. – Тебя никто не увольняет! Вернее, увольняю из фабрики, но принимаю на службу в Барроу-Хаус в качестве горничной. Там более приемлемые для твоего возраста условия труда, питание и более высокое жалование, чем здесь.

Глаза юной мисс Бёрк засияли.

– Вы правда приглашаете меня работать в свое поместье? – воскликнула она и повисла на шее работодателя. – Ой, простите меня, мистер Барроу! – засмущалась она, когда их глаза встретились. – Просто я очень Вам благодарна.

– Тогда со следующей недели приступай к работе в Барроу-Хаус. Мой дворецкий О’Теренс будет предупрежден, а старшая горничная все тебе покажет и расскажет. Униформу горничной ты также получишь у нее.

– Благодарю Вас, мистер Барроу! Мама будет несказанно рада такой новости! Спасибо!

Когда Сюзанн выбежала из кабинета, Бальтазару показалось, что в солнечном дотоле помещении стало пасмурно. Какая необычная особа, оказывается, работала на его фабрике и могла зачахнуть здесь же, если бы он ее не заметил. «Возможно это судьба, – подумал сэр Барроу, – ведь я решил осуществить свой визит именно сегодня, а беспечная девчонка отлынивала от работы, не спрятавшись где-нибудь за станком».

Ее образ преследовал молодого аристократа до самого вечера, где, добравшись, наконец, до спальни, он смог вдоволь насладиться воспоминаниями о ней.

Первое время хозяин в доме старался не выказывать своей симпатии к новой горничной, однако тяга к столь совершенной непохожести на остальных служанок не давала ему покоя. Как она могла так беззаботно просыпаться по утрам, не страшась будущего? Как выполняла довольно трудоемкие поручения, не жалуясь на усталость? Милое дитя. То и дело сэр Барроу бросал на нее, как бы невзначай, короткие взгляды, но она их не замечала, усердно перетаскивая с места на место занавески, скатерти и ковры. Было видно, что дело свое Сюзанн любила и выполняла его скрупулезно.

– Не таскай тяжелые вещи сама, – предостерег в коридоре Бальтазар. – Для этого есть лакеи.

– Мне совсем не в тягость, мистер… сэр Барроу, – отшутилась горничная. – Вы платите мне хорошее жалование, и я Вам очень благодарна.

– Перестань повторять одно и то же при каждой встрече, Сюзанн. Ты заслужила эту должность, и у меня нет к тебе никаких пререканий. Только не перекладывай на себя слишком много задач. Побереги свое здоровье.

– Обязательно! Спасибо, мистер… ой, сэр Барроу!

Забежав на второй этаж, девушка чуть не столкнулась со старшей горничной и уронила простыни.

– Господь милосердный! Научишься ты когда-нибудь ходить по-человечески?

– Простите, миссис Фокс! Я просто торопилась.

– И куда это ты торопилась? Торопилась скрыться после того, как пожаловалась хозяину на тяжелые условия труда?

– Что Вы, миссис Фокс! Я не жаловалась. Наоборот, благодарила его за чудесную работу.

– Не лги