Узнав, что рядом больше нет Фирдана и Одры, я расплакалась.

На следующее утро нас выволокли из того душного места, где все время держали и, развязав меня и младших, усадили на телегу и повезли. Очень далеко. Всю дорогу я следила, как уж получалось, за маленькими. Везли под тяжелым, душным пологом. Все время чем-то поили с раннего утра, и я и маленькие почти все светлое время суток спали. А дед все время пути лежал связанный и такой тихий… Я кормила его сама из своих рук, всовывая под пристальным хмурым взглядом орка куски пищи ему в рот, а дед и жевать-то еле мог. Поила из кувшина тухлой водой. Руки развязывать ему не разрешали. В темноте попробовала сама развязать ему руки, но не смогла справиться с тугими узлами.

Эти веревки изуродовали его руки.

Ночью полог с телеги, в которой нас везли, снимали. Кругом, куда ни глянь, сновали орки. Страшные орки. Самые ужасные создания на белом свете, про которых мне рассказал связанный дед, и этот рассказ… Из него я узнала только плохое: что они едят людей (очень вкусное мясо) и что вообще они очень опасны. Если нападают, то всех убивают.

Но нас не убили. Точнее, не убили меня и моих сестер. Маленького братика выволокли из-под кровати в ночь похищения и, подняв за ножку, долго гортанно что-то радостно орали на непонятном языке. Маленького Дрена, Одру, Фирдана, меня и младших сестер – всех забрали темной ночью, и наша жизнь в корне изменилась.

Мы не умерли. Через шесть дней нас довезли до поселения свенов, и там я узнала, какая участь нам всем приготовлена. Деду Орису сохранили жизнь только затем, чтобы он следил, чтобы мы, его маленькие внуки, не умерли. Но скоро выяснилось, что старик совсем не может работать. Руки так и не отошли. Чувствительность пальцев совсем пропала, и теперь он мог выполнять лишь самые примитивные движения, что-то прихватывая конечностью, что-то зубами. Зубов у него, кстати, тоже почти не осталось. До нападения на наш дом у деда были сильные руки и много-много зубов. Но это было до нападения…

В течение двух дней после нашего приезда деда пытались пристроить к работе, но ничего не вышло. Хорошо еще, что не убили. Выволокли на свет меня и объявили, что работать буду я, пока я.

Я и работала.

Начальника группы орков, который был смотрящим в поселке лесорубов, звали Хано. Молодой серый орк. Серый, потому что цвет его кожи был серым. Глаза мутные, желтые. Если смотреть в самые глаза, то зрачков почти не видно, одна желтая муть. Я один раз посмотрела и все, больше сил посмотреть прямо в глаза нашему смотрящему у меня не нашлось. А орк смотрел… Я даже спиной чувствовала его взгляд.

А еще он был страшным. Если появлялся рядом, то все, даже местные, замолкали. Низко кланялись, в три погибели сгибая спины. Все. Наш староста особенно старался согнуться.

Худой, жилистый, стремительный и ловкий. Одет лучше всех. Его подолгу не бывало в поселке. Когда он приезжал, затихали всякие разговоры и беготня. Лишний раз к нему не подходили. А орк сидел верхом на лошади и смотрел по сторонам. Староста ему наш о чем-то все время докладывал. Орк молчал. Всегда. Я вообще раньше думала, что он немой.

Когда именно он обратил на меня внимание, я не помнила. Просто однажды поймала на себе его внимательный, странный взгляд и, когда поняла, на кого он смотрит, мне стало плохо.

Больше ничего не помню. Кажется, меня окликнули по имени. Я не ответила. Опустила голову и постаралась затереться среди местных. Не вышло. Меня толкнули в плечо, потом еще раз толкнули и вытолкнули прямо под желтые, мутные очи нашего начальника.

Что было дальше – ничего не помню. Вроде бы меня о чем-то спросили.

И вот я стою вместе со своей семьей на почетном и видном всем месте, рядом –жертвенный столб. Кругом, выстроившись тесными рядами у стен, выходящих на площадь строений, собралась вся наша община. Теперь – наша, я начала привыкать так называть наш нынешний дом. Пришли даже древние старцы, даже те приползли, которые уже пару зим не слезали с теплых печей в своих домах. Как же! Такое событие! Сейчас невесту выбирать будут.

Я тряслась как лист молодой осины. Меня, понятно, не выберут. Меня уже выбрал сначала сын старосты, потом отобрал Хано. Я не подхожу на роль невесты. Критериев отбора я не знала. Но почему-то точно знала, что сегодня сожгут не меня. Староста и сейчас так смотрел в мою сторону, как будто хотел взглядом прожечь дыру в груди. Значит, выберут одну из моих сестер. Какую?

Дед в последние дни все больше молчал. А я плакала всю последнюю неделю. Сестры вообще ревели, не замолкая, три последних дня; по очереди – одна уставала, начинала плакать другая. Даже им, маленьким, было понятно, что выбирать будут именно из них.

Недалеко от капища на уложенном на землю седле сидел орк. Когда он появился в поселке, я не знала. Он долго отсутствовал. Как и обещал тогда, уехал, и больше я его не видела. И вчера еще не было. Это точно. Рубашку я носила, как и приказал, не снимая. Она уже вся засаленная стала. Я мучительно размышляла последние недели, а не постирать ли ее в речке, песком потереть или углем. Но не решилась снять ни разу.

Стояла сейчас в ней, а сверху был напялен грязный рваный тулуп, подпоясанный веревкой. На ногах –сапоги по случаю отсутствия другой обувки. Голова – непокрытая. Было тепло, даже жарко.

Посмотрела украдкой в сторону Хано, не смотрит на меня. Хорошо это или плохо? Не знаю.

Вся община молчала. Только слегка задувал теплый ветерок, весенний, такой приятный… Ветер было хорошо слышно, как истаю ворон над нашими головами, они, не переставая, все время каркали прямо над толпой собравшихся селян.

Поля и леса уже просохли. Пели птички. Светило солнце. По чистому синему небу плыли барашки облаков.

Все молчали и будто ждали чего-то. Я начала оглядываться. За моей спиной, держа руку на плече Эльмы, стоял дед Орис. Тут же жались остальные. Нас окружали не свены, а орки. Я умела считать на пальцах. Так вот, орков было семь, не считая Хано. Все семь стояли рядом с нами.

Неожиданно ветер резко усилился. Рядом со мной, а я стояла впереди моей семьи, так сильно начало крутить пыль, что образовался маленький пыльный смерч. Я прикрыла глаза рукой, но все равно не успела –попал песок. Когда проморгалась, увидела, что рядом стоит черная фигура в длинных одеяниях до