Когда мы пришли к моему дому я была рада, и замызганной входной двери и стертым ступенькам, и лампочке Ильича на тонком проводе, которую ветер раскачивает из стороны в сторону.
Повернувшись к нему я хотела поблагодарить за «прекрасный» вечер и наконец сбежать, но встретив его цепкий взгляд, и замолчала, теряя улыбку на словах:
— Вот мы и…
— Я проведу тебя. — Безапелляционно заявил он и забрал мои ключи.
— За-зачем? — голос сел, как только я представила, что он поднимется за мной. Ведь сам в первый час свиданья рассказывал, что по паре, вернувшейся в подъезд, видно — будет у них совместная ночь или нет. И вдруг…
— Я провожу тебя до дверей, чтобы никто не обидел.
— Но зачем тогда домофон?
— Именно, — он открыл двери и пропустил меня с обычной фразочкой, — дамы вперед.
И я пошла вперед. На этаж мы поднимались в тишине, он шел сзади. Но так как был выше меня на добрых сорок сантиметров, казалось, дышал в затылок и с каждым пролетом его дыхание все тяжелее и тяжелее. Я предложила идти рядом. Денис отказался, сославшись на скорую остановку около моих дверей. А ключи он так и не отдал, и это тоже настораживает. У квартиры сам открыл дверь, дождался, пока я отключу сигнализацию и с плутовской улыбкой побряцал ключами перед моим носом.
— Хочешь их получить, сделай мне кофе.
— Денис, завтра день тяжелый, я еду домой. Отдай ключи.
— И даже чаем не угостишь? — от чего-то развеселился он.
— У нас все запасы на исходе…
— У кого это — у нас.
— У меня и Люси, мы вместе живем.
— Люсек! — хохотнул он, — сделай кофе!
— Тихо ты…
— Разбужу?
— Да, соседей, ее нет. И кофе тебе никто не сделает.
— Ну, раз так, — он вручил мне ключи, порывисто наклонился и чмокнул в губы, спи крепко красавица.
— Хорошо, спокойной ночи.
Денис вышел, прикрыл дверь и начал спускаться по лестнице, насвистывая саундтрек из фильма. И только сейчас я позволила себе брезгливо повести плечами и старательно стереть его поцелуй с губ, прошла на кухню, включила электро-чайник, и вдруг прозвучал щелчок.
В квартире не должно быть щелчков, это я знаю точно. Ужас, что кто-то воспользовался моей забывчивостью и вошел, был колоссальным. Я ощутила как по спине прошел мороз и волосы на затылке стали дыбом. Прикусив губу схватила нож и выскользнула в прихожую, а там стоит Денис.
— Вот ты где, мой мышонок. — И глаза вновь цепкие и черные почти. И с чего вдруг ему приспичило меня мышонком звать вообще не понятно. Может быть мы друг друга не поняли, я в постоянные девушки не метила вовсе.
— Ты ушел спать. Помнишь?
— Помню. Но ты этого не хотела, ведь так. Не хотела же… — он начал медленно двигаться ко мне.
— В смысле?
— Ты не закрыла двери. — Расстояние между нами сокращается, а я чувствую как мой голос пропадает.
— Я не успела еще…
— Знаю, и поэтому их закрыл я. — Еще шаг.
— Денис, чего ты хочешь?
— А ты не догадываешься?
— Нет.
— Ну как же. В кафе я заплатил, в кино я тебя сводил, от прогулки ты сама отказалась… глупышка.
— Если хочешь чтобы я возместила, без проблем. Я верну сумму, потраченную в кафе в понедельник. А сейчас ты должен уйти.
— Не получится.
— Что не получится? Двери сзади тебя, ключ все еще в замочной скважине, открывай и иди.
— О, как я хочу быть в замочной скважине…, мышонок. — Его кадык дернулся, а руки раскинулись в стороны, чтобы не дать мне уйти. — А со счетами я привык не откладывать, глупышка. Иди ко мне!
Его рывок совпал со звуком отключившегося чайника. От ужаса происходящего наяву я потеряла голос и ощущение реальности.
Нет! Это не со мной! Это не в квартире, где я прожила год с подругой! Это не может быть знакомый мне красавец Денис со старшего курса! Нет!
Я отбивалась слабо и молча, опрокинула закипевший электрочайник и ошпарила его. Он действовал с силой, шипя, чтобы не рыпалась, иначе он за себя не отвечает. Назвал Олесей, и когда ошпарился, ударил наотмашь по лицу. Не ожидала, не увернулась, не ответила… налетела на кухонные шкафы и рассекла губу. Слезы брызнули из глаз, а вкус крови во рту наполнил паникой и сковал и без того пассивную меня, не умеющую защищаться.
Он тут же оказался сзади, надавив на голову, опрокинул животом на нижние шкафчики и начал задирать юбку. Взбрыкнула, попыталась оттолкнуться и задеть его, все так же молча. За что получила удар головой о кафельный фартук. В глазах потемнело…
— Что, тварь, ждешь, су..!
— Ты у меня еще пососешь, стерва!
Из тумана пришла мысль, а ведь нам в школе рассказывали как себя вести в таких ситуациях. Жаль не уточняли, что делать, если он называет тебя избаловавшейся тварью Олесей, которая бросила его. И вот сейчас она Олеся получит наказание по полной. Он меня не слышал, и на имя не отзывался. Хотя может быть, мой шепот не перекрывал его ругань, пока он возился с моей одеждой. Узкая джинсовая юбка до колен заняла у него время. Я впервые, пожалела, что газовая плита старая и зажигается от спичек. Что я из-за своей педантичности прячу все приборы в ящики, чтобы поверхности кухни были свободными, что я дура не сбежала со свиданья раньше, и не держу газовый баллончик в лифе или нож в рукаве…
Я убеждала себя, открой рот и хотя бы закричи. Хоть что-то, хоть звук. Чтобы он отстал, чтобы проснулись соседи или прохожие с улицы. Хоть что-то!
Открывала рот и ни звука произнести не могла, пока что-то мокрое и горячее не коснулось бедра:
— Убери лапы!
Крик был не шуточный, последовавший за ним удар головой о кафель таким же.
В какой момент он отступил, я не поняла, упала на пол и сквозь красную пелену боли, как слуховую галлюцинацию слышала многократно повторяющиеся слова «Убери лапы!» под странный хруст.
Через вечность в пространстве прозвучало:
— Ольчик? Малыш…
Я не сразу поняла, что это не Денис, дернулась, когда он попытался натянуть юбку на мои ноги, а затем забилась, давясь слезами, когда он притянул к себе на