– Люк отвел меня к акушеру, и мы разработали специальную программу питания. Она даже провела сонограмму, и я впервые увидела своего малыша. Несмотря на то, что я была полностью разбита, я все равно хотела этого ребенка больше всего на свете, и тогда я пообещала себе поправиться. Я так хотела иметь частичку тебя, даже, если ты не хотел НАС.

– Я до сих пор не могу понять, почему ты не пришла ко мне? – его плечи опустились и он смотрит на меня в замешательстве.

– Я попыталась однажды. Я поджидала тебя около тренажерного зала, но тебя там не оказалось. На следующий день Дин Харрис назначил мне встречу. Когда я пришла, то он сообщил мне, что была подана жалоба о том, что я преследую тебя. Он угрожал мне, что лишит меня стипендии, и дал еще один шанс, с тем условием, что я буду держаться подальше от тебя. С тех пор я и старалась не приближаться к тебе. А почему ты не пришел ко мне?

– Я пытался. Моя сестра была у меня в течение недели своих весенних каникул и пыталась держать меня в здравом уме. Когда я прочитал ту записку и понял, что ты порвала со мной, тогда я отправился на эту чёртову вечеринку и напился лишь бы приглушить эту боль. На следующий день я проснулся таким несчастным, и она пыталась помочь мне. Даже когда я сдался и решил отправиться на твои поиски, она была на моей стороне. Сперва я пытался дозвониться до тебя, но телефон был выключен. Поэтому я направился прямиком в твоё общежитие. Твоя соседка сказала, что ты с Люком. А когда Кара уехала, я встретил в кампусе тебя с Люком. Он обнимал тебя, и ты ему улыбалась. Тогда я почувствовал себя таким дураком… А теперь скажи мне, почему ты не сообщила мне о ребенке?

– Моя стипендия была под угрозой и, если ты не понял, я думала, что ты променял меня на свою школьную любовь. Спустя несколько недель Софи уговорила меня попытаться еще раз. Я тогда уде собиралась вернуться домой, чтобы родить там, так что моя стипендия уже не имела значения. Тогда я и решилась встретиться с тобой. Когда я пришла к тебе домой, ты был с какой-то девушкой, и мы оба знаем, чем это закончилось. Когда вы закрылись в спальне, я подсунула записку под дверь с просьбой поговорить. Но ты так ничего и не ответил. После этого я была уверена, что ты не хочешь нас.

– Тупой ублюдок! Какой же я придурок! Ты должна знать, что она ничего не значит для меня, я хотел сделать тебе больно. Когда ты вошла, все, о чем я думал, так это о тебе с Люком.

Я не могу ничего сказать. Их образ, исчезающий в дверях спальни в тот вечер, навсегда отпечатался в моем мозгу.

– Честно говоря, я была удивлена, что это была не твоя подружка Бэйли.

– Да я даже не знаю кто это еб*ная Бэйли! Никогда не знал. Я даже понятия не имею, кто бы это мог быть. И я не видел никогда эту записку.

Все эти воспоминания запутали меня. Что будет дальше? Зачем он вообще здесь, что ему нужно?

– Рид, как ты нашел меня?

– Я нанял частного детектива, после того, как встретил тебя на пляже.

– Зачем?

– Зачем? Потому что я увидел улыбку Дэвиса, и это встряхнуло меня. Его улыбка в точности, как у тебя, и я решил, что должен удостовериться. Потом, когда я увидел тебя с ним на пляже и сравнил с Люком, то до меня дошло, что между ними нет ничего общего. Я должен был все узнать, – он указывает на наполненный конверт, лежащий на столе.

– Ты узнал то, что хотел?

– Я не читал это. Как только я увидел Дэвиса Люка Уильямса, я понял все, что нужно.

– Мне жаль, если это расстраивает тебя, но я посчитала это правильным.

– Я не расстроен. Смущен, но не расстроен.

– Я не знала пол ребенка до родов. Я просто подобрала имена для девочки и для мальчика. Но когда я взглянула на него, я сразу поняла, что назову его Дэвисом. Он выглядел в точности, как ты, и я вспомнила ту историю, что ты рассказывал. Это твое наследие, и я не хотела нарушать это. Я собиралась назвать его Майклом или Мэтью, но не смогла. Он был всем, что у меня осталось от тебя... – мой голос надрывается от волнения, и я не пытаюсь сдерживать слезы.

– Черт побери, – его голос тоже немного надрывается. – Господи, кто мог поступить так с нами?

– Я не знаю, кто сделал это с тобой, но со мной это сделала некая Бэйли и ее компания.

– Я даже не знаю, что сказать... Всё это время... Всё это время ты думала, что я не хотел быть с тобой? Не хотел Дэвиса? Я был бы на седьмом небе от счастья. У тебя было так мало веры в меня? Даже если вся эта чушь была правдой, неужели ты думала, что я не должен был знать о своем ребенке?

– Рид, ты не понимаешь. МЫ никогда не говорили о детях. Все было так запутано. Я была двадцатиоднолетняя, беременная, со всеми эти гормонами, еще и напуганная, и опустошенная. Единственный человек, которого я любила, был крутым перцем кампуса и кинул меня. Мне не хотелось стать еще бОльшим посмешищем, чем я уже была на тот момент. Ты знал тот путь, который выбираешь, я нет. Тут речь шла уже не о вере в тебя. Я хотела защитить своего ребенка.

– Нашего ребенка!

Этот его порыв шокирует меня, и я прижимаюсь к спинке дивана. Он замечает это и встает. Нервно шагая по комнате и тяжело дыша, он запускает пальцы в волосы.

– Я хочу все узнать о нем. Я хочу встретиться с ним. Когда у него День Рождения? Его любимая игрушка? Он любит футбол? Он когда-нибудь видел меня на поле? Господи, я не могу поверить, что у меня есть сын.

Время останавливается, и я снова погружаюсь в воспоминания. Рид тогда узнал, что его хотят заполучить четыре различные команды. Он нарезал круги по комнате и выдавал вопрос за вопросом, пытаясь переварить эту новость.

***

– Ари, ты знаешь, что это значит? Где я окажусь в конечном итоге? Частью какой команды я буду? Я буду в запасе? Я мог бы быть в любой точке страны. Каждая