Теперь он выглядел ещё торжественнее, чем раньше. Его украсили флагами Лэнсома, цветами и ковровыми дорожками.

Я, если честно, не ожидал увидеть столько народу.

Собрались самые сливки лэнсомской аристократии. Близкие и далёкие родственники Рингов и представители других знатных родов. Мужчины в дорогих костюмах, дамы в роскошных платьях. А ещё слуги, агенты и парадный солдатский караул.

В кресле на возвышенности сидел Тадеуш, в мантии и венце.

Прибыли и те самые международные представители, которых до этого я видел за круглым столом переговоров. Они устроились в креслах рядом с императором и внимательно следили за проведением инструктажа.

Была тут и Ребекка, окружённая помощниками.

Она вышла на середину зала, заложив руки за спину — ждала, когда наследники наконец соизволят собраться.

Перед ней, прямо на коврах, я заметил три алых подушки с золотой вышивкой паука. Они лежали в ряд на расстоянии метров пяти друг от друга.

Рядом с каждой подушкой стояла подставка с кубком, украшенным драгоценными камнями.

Ни подушки, ни кубки не вызвали во мне восторга.

Ещё один имперский обряд, которого мне не избежать. Всё это попахивало очередным подвохом.

Я зашёл последним и именно за моей спиной плотно закрылись двери рыцарского зала. Сестра бросила на меня короткий и равнодушный взгляд (обычно так смотрят на мебель), после чего отвернулась.

Матиас стоял у зоны для поединков и перебрасывался короткими фразами со своими матросами.

А вот Георг молчал.

Он сидел на стуле у стены. Похоже, ещё не совсем отошёл от ранения. Мрачный и бледный, он смотрел на меня уничтожающим взглядом и, наверняка, в мыслях раз десять переломил мне шею.

Рядом с ним сидела Сильвия. Старшая сестра Теодора Ринга. Во дворце она не жила, потому что была уже замужем. Её я видел ещё в Ронстаде, она приезжала якобы на моё опознание вместе с Фердинандом. И, кажется, она была единственной, кто серьёзно испугался за Теодора и плакал о его смерти.

Увидев меня, Сильвия махнула рукой и улыбнулась.

— Тео!

Георг тут же ткнул её локтем. Девушка смолкла и опустила глаза.

— Ита-а-к! — громко произнёс Тадеуш. — Наследники в сборе. Приступайте, капитан Грандж.

Ребекка кивнула и протянула руку, указывая на подушки.

— Наследники, подойдите к местам клятвы. Можете выбрать любое.

Я нахмурился.

Меня всё ещё смущали эти кубки.

С другой стороны, если разрешено выбрать любое место, то, значит, отрава исключалась, чтобы случайно не убрать своего.

По крайней мере, вывод напрашивался именно такой.

Ближе всех ко мне находилась третья подушка справа, но я прошёл дальше и встал рядом с левой. Матиас остановился на середине. Георгу досталась последняя.

В зале воцарилась тишина. Лишь изредка потрескивал факельный огонь.

— Преклоните колено перед императором, — сказала Ребекка торжественно. — Дайте клятву. Исполните долг. Пройдите испытания. Честь и хвала вашей смелости.

Первым на колено опустился Георг, потом я и Матиас.

Мне всё это сильно не нравилось. Клятва, кубки, колено… Аристократы, как всегда, слишком всё усложняли.

Как только мы преклонили колено, с кресла поднялся император и спустился со ступеней.

Ребекка тут же поспешила посторониться.

— Мои дорогие наследники, надежда рода, гордость империи! — обратился к нам Тадеуш и развёл руки, будто собирался обнять весь мир. — Сегодня в вашу честь запоют фанфары дворцового оркестра. Сегодня вы делаете историю. Сегодня вы даёте клятву верности своей семье, великому роду Рингов!

К императору подошёл Ховард с серебристым подносом. На нём лежало что-то, прикрытое бархатной чёрной тканью. Тадеуш сдёрнул ткань и отбросил её на пол.

Увидев, что лежит на подносе, я мгновенно напрягся.

* * *

Там белели три кинжала из слоновой кости. Одним из таких меня уже пытались прирезать совсем недавно.

Император взял первый кинжал из трёх, а другой рукой подхватил кубок с подставки и подошёл к Георгу.

— Возьми вино сие, наследник.

Георг принял кубок, обхватив его ладонями за чашу.

Император плашмя положил на правое плечо Георга клинок кинжала.

— Клянись, наследник, что ты не откажешься от исполнения ритуалов Четырёх Искушений, какими бы жестокими они ни были.

— Клянусь, патриций, — с готовностью ответил Георг, склонив голову.

Тадеуш переложил кинжал на левое плечо внука.

— Клянись, что сделаешь всё, чтобы выстоять против искушений тела, чувств, духа и веры, которым тебя подвергнут.

— Клянусь, патриций.

Император взялся за кинжал обеими руками и занёс его над головой Георга остриём вниз. Казалось, он готовится воткнуть клинок внуку точно в макушку.

— Клянись с достоинством встретить смерть, если таковое случится. Клянись стать патрицием рода Рингов, если выдержишь все испытания. Клянись нести свет и благодать своим подданным.

Георг поднял голову и сказал с придыханием:

— Клянусь, патриций.

Тадеуш резко опустил кинжал.

В этот момент где-то сбоку вскрикнула Сильвия.

В полумраке зала остриё белого клинка сначала чиркнуло Георга по тыльной стороне ладони, потом ещё раз поднялось вверх и вошло точно в кубок с вином.

— Испей до дна вино сие, наследник. В честь клятв, что ты дал роду Рингов.

Император шагнул назад.

Он не сводил с Георга глаз, пока тот пил вино из кубка.

Меня от всей этой ритуальной хрени пробрал мороз. Выглядело жутковато и напоминало обряды из древних времён.

Тадеуш забрал пустой кубок у Георга и вернул обратно на подставку. Затем подошёл к Матиасу и повторил ритуал клятвы один в один: вручил кубок, потребовал поклясться, резанул по ладони, опустил кинжал в вино и заставил проглотить напиток.

Матиас клялся с пренебрежительным прищуром, будто ему глубоко плевать на то, что он говорит, а вот дорогущего винишка хлебнуть он совсем не против, а если б вместо вина налили корабельного рома — было б ещё приятней.

Когда дело дошло до меня, император взял третий кинжал с подноса.

— Возьми вино сие, наследник, — сказал он, нависнув надо мной в своей роскошной мантии.

Я взял кубок и вгляделся в напиток.

Красный, с терпким ароматом — вино как вино. Только чтобы его залпом выпить, надо изрядно постараться. Налили его примерно полбутылки, а на пустой желудок эти полбутылки легко обеспечат мне опьянение.

Отличное начало.

Тадеуш положил кинжал на моё правое плечо.

— Клянись, наследник, что ты не откажешься от исполнения ритуалов Четырёх Искушений, какими бы жестокими они ни были.

— Клянусь… патриций, — произнёс я нехотя.

Чёрт возьми, уже в который раз меня заставляют поклясться в этом проклятом дворце.

Хорошо, что все клятвы не имели для меня веса, а значит, можно было на них наплевать. Кажется, из нас троих лишь Георг отнёсся к ним серьёзно. Даже слишком серьёзно. Я заметил в его глазах слёзы, когда он клялся.

Тадеуш тем временем продолжал:

— Клянись, что сделаешь всё, чтобы выстоять против искушений тела, чувств, духа и веры, которым тебя подвергнут.

— Клянусь, патриций. — Этот ответ дался мне уже проще.

Император кивнул и занёс над моей головой кинжал.

По спине пронёсся холодок, но я сразу себя успокоил — слишком много свидетелей для убийства. Тадеуш ведь ещё не выжил из ума.

— Клянись с достоинством встретить смерть, если таковое случится, — произнёс он глухим голосом. — Клянись стать патрицием рода Рингов,