– Значит, ты очень сильная ведьма! – уважительно протянул Атвуд.
Это был спорный вопрос, но я не стала пускаться в объяснения. Чем меньше знают обо мне, тем больше шансов выжить и найти способ вернуться в нормальный мир – так я считала. Поэтому сменила тему:
– У тебя есть сокращённое имя? Как я поняла, Анастазия не очень любила длинные имена… Ну, разве что кроме собственного. Как она звала тебя?
– Она меня не звала, – обиженно, как ребёнок, насупился дух. – Наоборот, всегда прогоняла. Вредная старая карга… Хуже своего подлого фамильяра!
– Вижу, ты её очень любил, – усмехнулась я и прищурилась. – Может, это ты пришил старушку?
– Я шить не обучен.
– То есть ты её не убивал? – уточнила я.
– Чёрт с тобой! – Окна снова увеличились, и стало заметно светлее. – Как я мог это сделать?
– Ты же не просто привидение, а дух дома, – пожала я плечами. – Почешешься, и штукатурка сыплется, глаза расширишь – окна становятся большими. Что тебе стоит подстроить несчастный случай? Например, заставить исчезнуть на лестнице одну из ступенек. Бабулька запнулась, упала и свернула себе шею.
– О-о-о! – восхищённо протянул Атвуд, будто раньше подобные мысли не приходили ему в голову. – А ведь правда мог…
– Не вздумай проделать это со мной! – запоздало спохватилась я и скорчила зверскую мину.
Я надеялась, что так и получилось, но в глазах мальчика не было и капли страха. Наоборот, заметила, как он доверительно приблизился ко мне и даже потянулся, собираясь прикоснуться, но в последний момент передумал и неохотно убрал руку за спину. А когда он начал таять, я насторожилась:
– Что происходит?
– Моё время уходит, – вздохнул он и исчез. Лишь сквознячок пошевелил волосы, когда донёсся шёпот: – Ты мне нравишься, новая хозяйка.
Видимо, он не всегда может проявляться в физическом виде. Я подождала ещё немного, пока не стала активно зевать. Сказывались нервные потрясения прошедшего дня, очень сытный ужин и дикая усталость. Кое-как выбравшись из тяжёлого бабкиного платья, я скользнула под одеяло.
Но заснуть мне не дали – на кровать запрыгнул невесть откуда появившийся в спальне скелет кота. Я подскочила от неожиданности и едва сдержала крик. Успокоившись, погрозила животному:
– Больше так не делай! И вообще, чего ты здесь забыл? Дай поспать.
– Нельзя. – Он сверкнул зелёными глазами. – Ночь – самое активное время. Ведьмы спят от рассвета до полудня, и если не будешь следовать этому правилу, тебя быстро раскусят. И в прямом, и в переносном смысле.
Кот мерзко захихикал.
– И что тогда делать? – подавив зевок, обречённо уточнила я.
– Колдовать, конечно! – мурлыкнуло это чудовище.
– Интересно как, если я не ведьма, – прищурилась я.
– Придумаешь что-нибудь. – Он махнул костяным хвостом. – Если не хочешь спалиться!
Юморист нашёлся!
Глава 9
Кот сузил зелёные глаза и, спрыгнув, исчез за ширмой.
Делать нечего, пришлось отдирать себя от кровати. Поднявшись, я с вожделением посмотрела на подушку и вздохнула. А после решительно направилась за котом – ширма скрывала дверь в ведьмовскую гардеробную.
Успела заметить лишь хвост, мелькнувший в складках одежды, – скелетик животного будто за кем-то охотился. Я же потрясённо осматривалась. Ох, сколько же тёмных платьев было у Анастазии! Все наглухо закрывающие тело от шеи до пола. Снова вариться в собственном соку не хотелось, поэтому я выбрала одно и решительно отодрала длинные рукава.
Затем в ход пошли ножницы, и вот вместо устаревшего фасона получился вполне симпатичный наряд в готическом стиле. Я оставила корсет, до которого почти доходил длинный разрез юбки с неровным краем. Выставив ножку на носок, положила ладони на пояс и чуть наклонилась, любуясь соблазнительным декольте.
– Отлично. Уверена, что изображать из себя ведьму станет гораздо проще. Вряд ли кто-то будет смотреть, что я делаю, когда открываются такие виды!
Усмехнулась и, довольная собой, направилась к многочисленным полочкам, сплошь уставленным обувью. Вздохнула:
– Печалька… Столько всего, а надеть нечего!
Туфли были одинаково добротными, тёмными, с высокими каблуками, но смотрелись совсем уж допотопными. Я выбрала тонконосые лодочки на изящных шпильках и оглянулась на ворох ткани, оставшейся от переделки платья.
– Посмотрим…
Несколько взмахов ножницами, и я обвила получившейся лентой каблуки и свои изящные щиколотки, которыми очень гордилась. Завязав пышный бант, полюбовалась полученным результатом.
– Вот вам асимметрия и модный штрих, – подмигнула своему отражению. – Не хватает только алой розы в волосах и…
Я осеклась и испуганно глянула на ожившие стены, из которых ко мне потянулись веточки. Чем длиннее они становились, тем быстрее появлялись почки, росли и разворачивались листочки, наливались бутоны. Когда я вспомнила, как дышать, уже распустилась первая роза, и воздух наполнился сладким дурманящим ароматом.
– Ого! – Я потянулась к цветку. – Какая красивая… Ай!
Поранившись о шип, отдёрнула руку и подула на саднящий палец, где уже выступила капелька крови. Слизнув её, я недовольно покосилась на стену, по которой змеями извивались стебли, и проворчала:
– Эй! Что творишь? Мне показалось, мы подружились.
Я обращалась к духу дома, который, видимо, решил преподнести мне подарок, но из платьев вылез кот.
– Ещё чего! – высокомерно проговорил он и махнул хвостом. – Вот мой единственный и верный друг. Куда я, туда и он!
– Не поспоришь, – рассмеялась я.
Стебли застыли, а потом неторопливо втянулись обратно в стену. О былом великолепии напоминал одинокий цветок, упавший на каменный пол. Я осторожно подняла его и, вдохнув приятный запах, прицепила к волосам. Кинув взгляд в зеркало, осталась довольна.
– Как тебе? – спросила у кота.
– Очень странно, но чрезвычайно интересно, – изучая мой образ, честно ответил тот. – Не ожидал от зелёной тинки!
– Почему зелёной? – удивилась я, но тут же тряхнула волосами и возмутилась: – И вообще, хватит меня так называть. Сказала же, что я совершеннолетняя!
– А что толку? – хихикнул кот. – Колдовать не умеешь, заклинаний не знаешь, зелий не варишь. В этом мире ты беспомощнее младенца!
– Кстати, об этом, – помрачнела я. – Есть ли в доме какая-нибудь колдовая?
– Что-что? – шевельнул он костяными ушками. – Ты хотела сказать кладовая?
– Что хотела, то и сказала, – осадила его и пояснила: – Где Анастазия делала зелья и всё остальное?
– Зелья – на кухне, – лениво потянулся он, скрипя косточками. – Остальное – где придётся.
– То есть колдовой нет, – подытожила я. – Окей, разберёмся по ходу. Всем падать ниц, ведьма идёт на дело. Кто не спрятался, я не виновата!
Подавив зевок, направилась к дверям, но стоило распахнуть их, как остолбенела от испуга. Передо мной на коленях стояли оба раба и смотрели так, что заледенел затылок. Они всё слышали? Тайное стало явным, и теперь недоведьму прикончат с особой жестокостью. Вон как ноздри подрагивают у обоих!
– Вы подслушивали?! – вырвалось очевидное.
– Нет, только подглядывали, – ответил Уся и попытался улыбнуться, но правая половина лица его задёргалась.
«Неужели у демонов тоже бывает нервный тик?»
– Ничего они не слышали. – Скелетик кота, задрав хвост, важно вышел из спальни и обернулся. – Атвуд защищает секреты госпожи высшей ведьмы!
Я едва не умерла от облегчения. Вытерла взмокший лоб и выдохнула:
– Отлично… Погоди. Но почему