Призрак всмотрелся в схему внимательнее. Что-то неразборчиво пробормотал и сделал вид, что в целом удовлетворен. Половины не понял, что было логично. Я успел изучить многие современные работы, так что уже успешно совмещал старинные плетения и новые подходы.
Мир усиленно шел по пути упрощения, но и из этого можно было извлечь пользу. Например, мне крайне понравилось, как используют эфир в качестве ломовой силы. Чуть видоизменить, чтобы сократить потери и получается отличный подпитывающий контур.
Митрофан Аникеевич давно не занимался артефактами. Сотни лет в виде духа многое стерли из памяти. Поэтому в работе он, увы, помочь не мог.
— И потом, — продолжил я. — Сами подумайте, вот испугаете вы графиню, а она доложит об этом, разбирательства потребует, скандал устроит. Вдруг заявит, что это было покушение? Так и до дворянского суда дело дойти может.
— До какого суда? — оторопел дух от подобного развития событий.
— Такого, где рассматривают жалобы аристократов друг на друга. А тот уже решает, дуэлью решать конфликт или имущественным возмещением морального ущерба. Изобразит из себя перепуганную женщину и всё, решат не в нашу пользу. И уж точно не поединком.
Говорить о том, что пугать женщин вообще недостойно, я не стал. Слишком воинственно был настроен предок.
— Возмещение… — задумался он. — То есть она ещё и состояние оттяпать может?
— Вполне возможно, — ответил я, пусть такого позволять точно не собирался.
— Ну что за времена! — возмутился дух, но скорее наигранно, чем по-настоящему. — Раньше всё просто было. Свой дом можно было защищать любыми способами. Хоть от кого. А сейчас и припугнуть нельзя…
Спорить я не стал. Раньше всё так же было, вопрос чести стоял превыше сиюминутных эмоций. Но Вознесенскому нравилось считать, что было иначе, это его явно утешало.
— Разберемся, — заверил его я. — Только пообещайте мне, Митрофан Аникеевич, что не станете ничего предпринимать без предупреждения.
— Ладно, ладно, — проворчал предок. — Даю своё слово. Мы всё же на одной стороне, уж своих я не подведу. Но и ты, Александр, уж не дай в обиду Луку.
Я бы посмотрел на того, кто посмел бы обидеть патриарха. Несмотря на солидный возраст, граф обладал исключительной волей и стальным характером. Но, очевидно, не в случае с родней.
— Обещаю, что сделаю всё для этого, — серьезно сказал я.
Дух довольно кивнул и испарился.
А я закончил со схемой и стал собираться на ночную вахту.
К тайне маяка я решил приступить, не откладывая. Ночью там, днем дома. Таков был предварительный план.
Мне хотя бы не нужно было обходиться без сна. Только настроиться на чувствительность к любому изменению магического фона. Стать своего рода сканирующим устройством.
Долго подобным заниматься вредно, но на ночь вполне допустимо. Благодаря целителю и его подарку, в особняке восстановление возле амулета-накопителя будет быстрым. Да и рассчитывал я на относительно быстрое решение задачи.
Главное, подстеречь нужный момент.
Сборы напоминали те, что делаются для охоты. По сути так и было, я охотился на неизвестную добычу. Поэтому в дорожной сумке оказалась удобная одежда, разнообразные накопители, запас еды из нескоропортящейся, и несколько книжек по стихийным аспектам.
Готовился я к долгой осаде, несмотря на оптимистичные ожидания.
Но и время в праздности тратить не желал. Поэтому подобрал в домашней библиотеке труды по основам выбранной пары сил. Отыскал и в эфирном хранилище императорской библиотеки интересные экземпляры.
* * *
Маяк встретил меня ярким огнем и сильным ветром, поднявшимся к ночи. В темноте место выглядело совсем иным. Кронштадт был в удалении и свет его фонарей до сюда не доставал.
Создавалось впечатление, что ты находишься на краю земли. Особенно если не оборачиваться назад, к городу.
И только слабый свет в окне домика смотрителя и пламя наверху башни были живым местом. Залив был где-то там, во тьме. Облака не давали прорваться луне и море лишь шуршало волнами и обдавало соленым воздухом.
Луч прокладывал себе дорогу куда-то в эту пустоту. Он то гас, то загорался вновь, указывая путь.
Волков в этот час находился наверху, дежурил возле фонаря. Как и каждую ночь, на своем посту.
Я не стал беспокоить смотрителя, прошел в дом, где для меня была оставлена записка и блюдо, накрытое крышкой. Григорий Иванович велел непременно угощаться.
Заварив себе чаю и прихватив несколько яблок, я устроился у распахнутого окна, за которым плескалось невидимое море. На подоконнике сражалась за жизнь герань. Её трепал ветер, но цветок пока держался. Я влил в него немного магии жизни.
Зажег масляную лампу и взялся за чтение.
С первым аспектом я определился. Вода.
Тем более на берегу будет удобно заниматься развитием. Успокоить шторм для начала, например. Недостаточно для ранга, но хватит для активации источника.
Потом съезжу в деревню и устрою там надежную водную переправу из шахты. Вот уж такая задача должна обеспечить мне необходимое развитие.
Под плеск волн я вгрызался в сочные яблоки и научные труды по стихиям.
И искренне сочувствовал студентам. Продраться через уйму теорий, а то и просто предположений, было сложно. Мой учитель подходил к процессу иначе. Только практика и короткие пояснения, когда был в настроении. Не получилось — начинай заново. Ну и что, что рука обгорела. Вторая пока работает.
Подход не гуманный, но очень действенный. Первый ранг я взял в рекордно короткий срок. И почти без помощи целителей.
Лука Иванович своего внука тоже обучал лично. Без подобных экстремальных условий, но аналогично в основном на практике.
Поэтому мой мозг бунтовал и требовал сотворить что-нибудь, кроме перелистывания страниц. Поднять маленький смерч или закрутить небольшую воронку.
Буквы расплывались, а суть текста начинала ускользать от меня. Последнее, что я запомнил перед тем, как отрубиться прямо на книжке, это бесконечно нудная глава об устройстве капельного полива на усадебных участках. И про какие-то особенности капризных сортов томатов.
Глава 4
Что может прекраснее, чем выйти утром на берег моря, с хрустом потянуться и подставить лицо соленому ветру и яркому солнцу?
Пожалуй, чтобы было чуть теплее.
Мыс обдувало отнюдь не тропическими ветрами, а единовластным столичным — колким, хулиганистым и весьма непостоянным. Но всё равно было чертовски хорошо!
В комнатку, выделенную мне смотрителем, я перебрался ещё ночью. Проснулся, отодрал от лица учебник и полусонным отправился в подобающую постель, предварительно успев раздеться.
И теперь я стоял на обрыве в рубахе и исподнем, благо смутить было некого, кроме пасущихся коз. Но животных мой вид никак не задел, они упорно скакали по скалам, вырывая из них клочки растений, чудом выросшие с этой стороны. Почему козы игнорировали жизнерадостную