— Не знаю. Я вообще ничего не знаю. Давай ты как-нибудь попроще будешь говорить, у меня уже винегрет в голове из общаг, Максов и Чаек.
— Да уж, ты реально плывешь. А ведь непохоже, что накатывал. Приторчал? На чем сидишь?
— Глаза разуй, я на койке сижу.
— Да я не о том. Ну, в том смысле — принимал что-нибудь? Как называлось, у кого брал?
— А ты что, из Госнаркоконтроля, чтобы такие вопросы задавать?
— Да ну, Рок, я ведь просто разобраться хочу. Вот ты часто видел, чтобы человек все забывал?
— Я и тебя-то впервые вижу, или это до сих пор не дошло?
— Рок, как-то ненормально вообще. Говоришь вроде по делу, голимую пургу не несешь, но сам ничего не помнишь. Интересно получается, не знаю, под чем ты, но это точно что-то тяжелое. А ну-ка, сейчас гляну, может, в сети что-то нарою. Слышал, что колеса недавно такие появились, от них реально память отшибает, скорее всего, ты ими и закинулся. Совсем ничего не помнишь?
— Лестницу помню.
— А еще?
— Плиты каменные, еще лифт там был, по-деловому выглядел: двери четкие, внутри полный фарш, все блестит, ни разу не ободранный. И еще костюм на мне был. Серый. А где мое барахло? Только не надо втирать, что я в трусах и майке сюда заявился.
— Ищи, должны быть. Вон, на стуле, не твое?
Говоря это, Серый не выбирался из-под одеяла и суетливо водил пальцем по экрану здоровенного планшета. Лицо его чуть нахмурилось, он недовольно произнес:
— Че за фигня, вай-фай отвалился. Рок, будь другом, жамкни роутер.
— Тебя мама не учила по-человечески разговаривать?
— Так нормально же все, роутер, говорю, перезагрузи, Интернета нет. Ну, в смысле шнур выдерни, потом вставь, бывают у него заскоки. Да вон же он, слева. Забыл, что ли? Сам же его подогнал, мы еще пакет к нему вместе оформляли.
Упорное непонимание ситуации со стороны собеседника начало Рока напрягать, о чем он и сообщил:
— А может, тебе в голову разок оформить?
— Ты че?!
— Сколько тебе, непонятливому, можно повторять, что с памятью у меня не все в порядке? Какой, в задницу, роутер с пакетами, если я даже имя свое вспомнить не могу?!
— А, ну да, извини, никак не могу вкурить, каково это — не помнить ни фига. Просто выдерни шнур, потом назад вставь.
— Вот так и надо было говорить… пакет мы с ним вместе оформляли… ну да…
Выполнив просьбу Серого, Рок с сомнением спросил:
— А это нормально, что фигня не светится?
— Ты о чем?
— Да роутер твой. Ни одного огонька на нем не наблюдаю.
— Не, это вообще ненормально. А ну-ка. — Серый протянул руку, клацнул выключателем, недовольно заявил: — Света нет. Может, у всех выбило, сходи в коридор, разведай.
— Я тебе что, мальчик, по коридорам разведывать?
— Да я не в напряг, тебе к двери два шага сделать, глянь одним глазом.
— И на что мне там смотреть?
— Есть там свет или нет.
Электричество Рока сейчас интересовало меньше всего, но почему бы не посмотреть, ведь до двери и правда рукой подать. Она оказалась незапертой. Чуть потянув створку на себя, он обнаружил за ней сумрачный коридор, с другой стороны которого выглядывал зеркально похожий на Серого парень — как внешностью, так и возрастом один в один.
Уставившись на Рока, тот спросил:
— У вас что, тоже света нет?
— А разве похоже, что есть?
— Да тут, походу, ни у кого света нету. А телефон работает?
Отвернувшись, Рок спросил у продолжавшего терзать планшет Серого:
— Тут население интересуется насчет телефона. Пашет?
— У меня в планшете своя симка стоит, но ни хрена не показывает. И смарт сеть не ловит. Спроси там, вода хоть есть или мы в каменный век попали?
Выглянув в коридор, Рок доложил:
— Можешь свой телефон выбросить, поговорить не получится. А как обстановка с водой? Имеется в кране?
— А я откуда знаю? Только глаза продрал, у бати день рождения, поздравить хотел, а хрен дозвонишься. У него все строго, если не позвоню вовремя, придется до конца семестра жить на стипендию.
Прикрыв дверь, Рок заявил:
— С водой вопрос неясный.
— Я слышал.
— Вот думаю… Может, мне к врачу сходить?
— На кой?
— А к кому еще идти, если память отшибло? К пожарным, что ли?
— Так ты реально не придуриваешься?
— Я тебя реально по черепу сейчас ударю.
— Рок, да просто в такое не верится, да и на тебя не похоже вообще. И мрачный ты какой-то.
— А ты бы не был мрачным на моем месте?
— Ну да, реально мрачно, когда ничего не помнишь. Барыг этих тоже не помнишь? Ну, в смысле тех, кто подогнали эти колеса.
— Очень хотелось бы вспомнить. А ты не в курсе, у кого такие достают?
— Я не в теме, но можно с народом пообщаться. Только зачем они тебе нужны?
— Головы хочу кое-кому проломить. Товар не понравился.
— На таких темах серьезные ребята сидят.
— Такие серьезные, что у них даже голов нет?
— Не, ну головы, конечно, должны быть, как без них.
— Значит, есть что проламывать. Ты поспрашивай.
— Это дело небыстрое, — предупредил Серый.
— Схожу к врачу, а ты пока узнай, кто это, где их искать, чем дышат. Ну ты меня понял.
— Если тебя после колес так накрыло, нельзя врачам показываться. Они же с ходу тему веществ просекут и кровь на анализ возьмут, химия долго в ней держится. Хотя тебя вряд ли выпрут даже за такие дела, ведь Паровоз к тебе неровно дышит, а он без пяти минут ректор, с такой мохнатой лапой главное — не ширяться в паховую вену на парадном входе, все остальное сойдет.
— Так что мне тогда делать, если не к доктору идти? Серый, я себя реально овощем ощущаю, в голове космос.
— В смысле — вакуум? У меня бывало, но на память жалоб не было. Я тебе точно скажу, что перед врачами светиться не надо, а то мало ли. Паровоз может и выводы сделать… нехорошие. Да ты полежи, расслабься чуток, до вечера эта гадость сама должна рассосаться, башка опять варить начнет. И больше этим не закидывайся, тебя торкает ненормально, загнешься, как Пашка в прошлом году. Чего тебя вообще на это дело потянуло, ты же спортсмен и все такое? Из-за того, что со Светкой разбежались?
— Кто такая Светка?
— Реально забыл?! Ну тебе точно поваляться надо.
— Да не могу я лежать, места себе не нахожу, ты даже не представляешь, каково это — имя свое не помнить. Кто я