Дав разрешение на операцию, Фермер успокоился и сел, что называется, «ждать у моря погоды». Но, поскольку пассивное безделье было не свойственно его натуре, он уже через несколько минут позвал к себе Тотена и Несвидова, дабы разобраться, чего же там сержант понапридумывал в плане снаряжения.
— Ну, Емельян, рассказывай, как ты докатился до жизни такой? — начал командир.
— Товарищ майор госбезопасности, так хотелось же как лучше, — с виноватым видом ответил сержант, — У вас, вон какие удобные раз… «разгрузки»! Так чего же ребятам не попробовать?
— А что в тайне? Посоветовались бы с более опытными…
— Так чего из-за мелочи вас от важных проблем отвлекать?
— Эх сержант, не мелочи это… Или вы нам не доверяете? — огорошил Саша вопросом Несвидова.
— Не! Что вы, товарищ майор! Как это «не доверяете»? — ошеломлённо спросил старый служака. — Это… Я ж понимаю, что вон, сколько на вас свалилось: и задания командования выполнять, и нас диверсионной науке учить, и о снабжении заботиться!
— Ну ладно, проехали… Давай, доставай свой шедЁвр.
— Ага. Вот, — и Емельян протянул Фермеру самопальную «разгрузку», предназначенную, как определил Александр по внешнему виду подсумков, для автоматчика с МП-38.
Повертев её в руках и несколько раз открыв и закрыв подсумки, он отдал изделие Тотену:
— На, прикинь на себя, а то на мой рост подгонять долго.
Алик быстро скинул с себя «фирму» и надел «самопал». Повертелся, попробовал достать магазин из подсумка…
— Не, фигня, командир. Подсумки должны горизонтально быть, или, в крайнем случае, под углом, а иначе магазин быстро хрен достанешь.
— Понял, Емельян? Ты бы раньше посоветовался, глядишь, и перешивать сейчас не пришлось.
Несвидов сокрушённо почесал затылок.
— Так точно, товарищ майор.
— Ну, а для человека с винтовкой есть чего?
— А как же! — и сержант достал из объёмистого вещмешка ещё одно изделие.
Александр окинул взглядом топорщащуюся подсумками «сбрую»:
— И сколько патронов в неё умещается?
— Мы считали — на сто восемьдесят! — с гордостью сказал Емельян.
— Ну и на фига столько? Ты подумай — это сколько же затвор дёргать надо? Вот эти верхние снимите, и подумай насчёт подсумков для гранат — это важнее, чем лишние патроны… Короче, — и Александр обратился уже к Тотену, — давай вместе с сержантом займись всем этим самостроком, пока время есть.
— Слушаюсь! — козырнул Алик.
Как раз в этот момент из динамика рации раздалось:
— Арт вызывает Фермера!
Александр взмахом руки отпустил подчинённых и ответил:
— Фермер в канале.
***
Когда мы выехали с хутора на просёлок я, пребывая в отличном расположении духа, стал напевать себе под нос какую-то песенку. А что мне было не петь-то? «Языков» взяли, немцам бяку сделали, машину надыбали да ещё и съестными припасами разжились — как там Карабас Барабас говорил: «Это просто праздник какой-то!» Правда, я не обратил бы на это никакого внимания, если бы Трошин, ехавший вместе с пленными сзади, громко не спросил меня:
— Антон, а что это ты поёшь?
— Извини, что оскорбил твой музыкальный слух своим скрипучим голосом! — отшутился я.
— Нет, моему слуху после гаубиц ничего не страшно, а вот офицер что-то нервничает.
Я задумался и воспроизвёл уже в полный голос, то что напевал:
Böses Erwachen[2]
«Чёрт, любовь к немецкому «металлу» меня как-нибудь под монастырь подведёт!» — только и подумал я, обернувшись и увидев испуганные глаза немецкого интенданта. Правда, игру в гляделки практически тут же пришлось прекратить, так как машина влетела колесом в рытвину, да так, что руль чуть не вырвало у меня из рук.
— Хорошо, петь не буду! — бросил я через плечо, — Хотя, может, у него абсолютный музыкальный слух, вот и нервничает, когда я фальшивлю.
Спустя некоторое время, когда мы уже въехали в лес и, свернув в чащу, остановились, Слава вылез из машины и сказал:
— А я и не знал, что ты так хорошо немецкий знаешь. Вон, даже песни поёшь…
— Чтобы песни петь — язык не обязательно знать. Ритм, слова… Я даже не всегда понимаю, о чём пою.
— Как это так? — удивился Трошин.
— Элементарно! То есть о чём пою, примерно представляю, но чтобы художественно на бумаге изложить, да чтоб на стихи похоже получилось — тут, брат, талант нужон.
— А, — понимающе протянул он.
— Ладно, хорош лясы точить, сейчас наших предупрежу, а ты давай «пешеходов» иди встречай.
Разделившись, мы двинулись каждый в свою сторону: я поехал к базе, а Слава скрылся в лесу.
Когда я был метрах в ста от предполагаемого местонахождения базы, из кустов донеслось:
— Стой! Двадцать восемь.
Я притормозил, хотя и так тащился с поистине черепашьей скоростью и ответил
— Двенадцать.
— Проезжайте, товарищ старший лейтенант, — ответили мне из кустов и добавили уже вдогон, — Поздравляем с «языком»!
Командир вышел из-за грузовика, как только я заглушил мотор. Подошел и, не дав мне даже начать рапорт, радостно приобнял за плечи:
— Молодец, Тоха! На ловца и зверь бежит!
— Сань, а мы ещё и продуктов привезли…
— Это тоже хорошо… Пойдём, что ли твоего интенданта поспрошаем?
— Вы с Аликом идите, я то вам зачем? А пока вы там майора будете плющить, я его переводчика попытаю. Время заодно съэкономим.
— Неплохая мысль, только вот список вопросов давай, согласуем, — одобрил мою идею командир. — Ещё какие-нибудь идеи есть, чтоб потом не отвлекаться?
— Ага, я с местным старостой скорешился. Договорились, что он совхозное стадо с ферм угонит и людям раздаст.
— Хм, наш пострел везде поспел? — с непонятным выражением на лице пробормотал Саня. — Ещё что-нибудь?
— А староста предложил налёт на элеватор сделать — его только пара полицаев сторожит.
— Ну, и на кой нам это? Только светится зазря!
— Так нам то опасности практически никакой — всё одно сегодня вечером отсюда ноги сделаем.
— А польза какая?
— Много от этого пользы. Сам посуди: немцев без зерна оставим — это раз, народу от голода пухнуть не дадим — это два, пару полицаев к ногтю — это три…
— Стой, стой, стой… Развоевался тут, понимаешь. Вот мужиков дождёмся и тогда решим. Иди, пока продукты Емельяну сдай.
Поскольку мешки с продуктами мы разместили на переднем сиденье машины, то вытащить унтера-переводчика, не выполнив приказ командира, было сложновато. К моей удаче мимо проходил лейтенант Скороспелый с охапкой сушняка.
— Товарищ лейтенант, — окликнул я его, — Вы не на кухню, часом?
— Да, туда.
— Будьте добры, приведите сюда сержанта Несвидова.
Через пару минут лейтенант вернулся вместе с Емельяном.
— Товарищ сержант, принимайте продукты! — весело поприветствовал я нашего старшину.
— И что там, товарищ старший лейтенант? — невзирая на всё больше входящие в обиход «боевые прозвища», Несвидов строго придерживался в общении с нами устава.
— Не знаю, времени заглядывать не было…
Емельян укоризненно покачал головой:
— Товарищ лейтенант, помогите донести, пожалуйста! — попросил он контуженого танкиста.
— Отставить! — вмешался я, — Вы, лейтенант, лучше пока