— Приятный зверек, правда? — спросил у меня за спиной смотритель.
Когда я убедился, что все-таки не умер от разрыва сердца, то смог выдавить из себя парочку звуков. Смотритель, длинноносый, словно присяжный поверенный, посмотрел недоверчиво и заметил, что у меня нездоровый цвет лица. И тут же посоветовал купить чудодейственные капли Береша, которые продаются недалеко от павильончика.
Я не стал объяснять ему, что так выглядят и ведут себя все волшебники на грани помешательства, не то бы он посоветовал мне еще одно средство, на этот раз для успокоения нервов. И тут я заметил, что Тристан отсутствует. Целиком и полностью.
— А где тот белокурый юноша, похожий на личинку колорадского жука? — спросил я.
— Ушел, — ответил смотритель, — Сказал, что тут скукота. Я ему твержу, что нигде больше он не найдет такой сочной экзотики, как здесь, а он заявил, что видал такую экзотику, что…
Конец сей увлекательной повести остался для меня неизвестным, ибо я уже вылетел из логова крагениггнусов как ошпаренный.
И сразу окунулся в море посетителей «Волшебного уголка». Посетители были разные: толстые, худые, длинные, короткие, стройные и коренастые, старые, молодые и средние — и все они вознамерились помешать мне отыскать Профитроля-младшего. Вместо того чтобы стоять у павильона и зычно взывать к своему подопечному, надеясь на чудо, я бросился в толпу. Меня принимали за ненормального и так же обзывали. Я пихался локтями, извинялся на ходу, переворачивал разные вещи и налетал на почтенных мигонцев, которые почему-то выбрали именно этот день и час, чтобы собраться в «Волшебном уголке».
Также я хватал соломенноволосых подростков, поворачивал лицом к себе, чтобы убедиться, что они не Тристан Профитроль, после чего бежал дальше. Кто-то предложил позвать стражу, другой тип, похожий на циркуль, выдвинул гипотезу, что лучшее средство успокоить хватателя детей — трость, что и продемонстрировал. Его увесистая палочка опустилась мне на голову, так что шляпа моя сползла ниже бровей, но я почти не обратил на это внимания. Я чесал дальше, представляя, что со мной сотворит Ойли Профитроль, когда узнает, что я потерял его любимого отпрыска. Самое меньшее, что мне грозит, — быть обмазанным в меде и вывалянном в перьях с последующим изгнанием из столицы. А уж моя родительница так и вовсе спустит с меня все шкуры.
Соображая той частью мозга, которая еще была способна соображать, я остановился под навесом возле лавчонки гадальщика и перевел дух. Стража не появилась, толпа понемногу теряла ко мне интерес, и это было хорошо. Если меня сцапают и закуют в цепи, будет намного хуже. Я не найду Тристана, что позволит ему натворить таких дел, что город не забудет его во веки веков.
Но куда идти? Повсюду грохочут и призывно сверкают развлечения — карусели, качалки и прочее. Акробаты и музыканты стараются изо всех сил. Бородатые женщины улыбаются. Мужчины-змеи шипят и сворачиваются кольцами. Глотатели огня глотают огонь, а выдыхатели огня выдыхают огонь. Наряду с этим, в закрытых павильонах для взрослых дамочки исполняют танец живота или демонстрируют «волнующие секреты», как сказано в объявлении. Тристан, учитывая его натуру, мог оказаться где угодно, в сотне мест!
Я должен был предвидеть такой поворот событий. Маленькое чудовище обнажило свою гнусную сущность и посмеялось надо мной. Если после этого мне кто-нибудь скажет, что дети — цветы жизни и созданы приносить исключительно радость, я огрею его стулом.
Так, поразмышляем, куда бы двинулся я, будь на месте Тристана Профитроля.
Не помогло. Понятия не имею, в какую сторону способны течь мысли малолетнего изверга.
Думай, думай, Браул. Думай, как если бы от этого зависела судьба вселенной. Ты ведь не желаешь, чтобы она погибла?
Нет, не желаю. Хотя бы потому, что я в ней живу.
«Хорошо, — сказал я себе. — Браул оказывался в разных неприятных ситуациях, но всегда, собрав волю в кулак, находил достойный выход! Вперед!»
Я двинулся дальше и следующие сорок кошмарных минут посвятил прочесыванию местности. Было тихо, то есть ничего катастрофического, и я заключил, что пока (по неизвестной причине) Тристан не успел натворить никаких безобразий.
Изнуренный морально и физически, я наконец добрался До павильона, где за приемлемую цену зрителям показывали виды иных измерений. Есть такое нехитрое развлечение. Чародей создает порталы, через которые, словно через окна, можно видеть, что творится в мирах не столь отдаленных, но доступных лишь при помощи магии. Картинки меняются, их ассортимент достаточно велик, и, как правило, от желающих приобщиться к неведомому нет отбоя.
В общем, сунул я нос за дверь и услышал следующее:
— …это разве чудеса? Это разве виды? Я видал такие чудеса и виды, которые вам и не снились!
Перед плотной кучкой зевак, заплативших за вход, на дальней стене павильона мелькали красочные образы. Чародей, похожий на бочонок, с тяжелыми черепашьими веками, при помощи волшебной палочки управлял смотровым порталом. Видимо, я упустил не так уж много из этой сценки, и у меня отпали всякие сомнения. Спорщиком оказался Профитроль-младший. Он стоял в первом ряду и, скрестив руки на груди, критиковал чудеса, заявляя, что они не более чем халтура и он видел такие чу… Здесь я, протолкавшись через толпу потных мигонцев, схватил его за плечо.
— Ух ты, Браул! А я-то думал, куда ты потерялся! — воскликнул мальчишка.
— Я потерялся? Это ты потерялся… ты…
Я не стал выносить сор из избы и подарил публике вымученную улыбку. Черепаховый чародей не стал скрывать вздоха облегчения. Он вытер пот со лба клетчатым платком и сказал:
— Ваш сын на удивление самоуверен. Он утверждает, что он волшебник.
— Я не утверждаю! — возмутился Тристан. — Слышали о Скелосе?
Чародей, несомненно, слышал об этом достойнейшем учебном заведении, но не мог поверить, что неряшливо одетое чудовище с торчащими волосами имеет право даже приближаться к его стенам.
— Извините, простите, — пробормотал я, оттаскивая брыкающегося мальчишку к выходу.
— Он сказал, что это обман и халтура, — подал голос человек, по виду помощник мясника.
— Да-да. Халтурная работа! — подхватила женщина, по виду кухарка, у которой выдался выходной. — Эй, чародей, мы за что платили деньги?
— Этот мальчуган, похоже, знает, что говорит! — пропыхтел старикан, сжимая палку. — Каждый так и норовит облапошить! — И заполоскал губами, словно верблюд.
— Конечно, знаю! Это надувательство! Это не портал, а просто картинки!
Тут я закрыл Тристану рот, но изверг вывернулся и проорал что-то такое, что смахивало на заклинание.
Ох и верткий был малец! Браулу пришлось применить всю свою силу. Толпа загудела, обращая свой ропот на чародея с тяжелыми веками, и тот побледнел от