Таня вскинула голову:
– Но благодаря этому мы раскрыли мошенничество, и сберегли для казино деньги, разве не так?
Габриэль кивнул:
– А он подумает, что это был не единичный случай. И будет прав по-своему. Мы нарушали правила, имея в мониторной телефон. Для чего? Мы в сговоре с парочкой игроков, координируем их действия по телефону. Мы давно этим занимаемся, у нас команда, есть и свои люди среди крупье. Время от времени организовываем выигрыши своим игрокам, те с нами делятся.
Таня присвистнула:
– Хорошо у тебя с фантазией обстоит.
– Нет, с логикой хорошо обстоит.
Она нахмурилась, побарабанила тонкими пальцами по столу, допила шоколад и вытерла рот салфеткой. На улице Таня надела желто-красный шлем, окликнула Габриэля и подошла к нему.
– Признайся, что нагнетаешь. Просто не хочешь, чтобы меня наказали за проступок. На корпоратив, как понимаю, не придешь.
Прежде чем он успел что-нибудь ответить, она приподнялась на цыпочках и, быстро прильнув к его губам, круто развернулась и пошла к мотоциклу.
Габриэль сел в машину и завел двигатель. Поцелуй всколыхнул воспоминания годичной давности. На прошлогоднем новогоднем корпоративе Таня изрядно перепила текилы и чуть было не устроила драку. Габриэлю пришлось отвозить ее домой на такси. Он и сам выпил немало, и это, наряду с недавним разрывом с Марией и желанием покончить с переживаниями, привело к тому, что они оказались вместе в постели Тани. Габриэлю врезались в память точеная изящная фигурка и невероятная страсть, с которой Таня отдалась ему. Наутро Таня была сильно расстроена, несмотря на то, что, как оказалось, почти ничего не помнила. Они, к облегчению обоих, списали случившееся на алкоголь и решили про все забыть, тем более что в казино категорически запрещались подобного рода связи. Оба в течение года ни единым словом, взглядом либо жестом не дали друг другу и намека на память о той ночи. И теперь – этот поцелуй.
По дороге к торговому центру он решил, что все-таки она не пойдет со своим признанием куда не следует.
Огромное полукруглое здание торгового центра неоновым пятном выделялось на фоне серой пасмурной обстановки. Габриэль увидел выходящих из стеклянных раздвижных дверей людей. Значит, работает несмотря на то, что сегодня первое января. Нужный магазинчик, насколько он помнил, должен был быть на последнем этаже. Хотя он туда ни разу не заходил, и даже не обращал никогда внимания на него, в памяти отложилось примерное его расположение.
Он рассматривал парики, надетые на головы манекенов, когда краем глаза заметил приближающегося продавца.
– С Новым годом. Могу вам чем-нибудь помочь?
Габриэль обернулся к нему и скрыл удивление, увидев худенького парнишку с лиловой прической а ля ирокез.
– Спасибо, и вас также, – отозвался он. – Да вот, смотрю, что у вас тут есть.
Он посмотрел на голову Габриэля:
– Решили что-то поменять в новом году? Очень похвальное решение. Всегда следует меняться и не думать о том, что подумают другие. Ну что, можем подобрать вам каштановый парик под цвет ваших волос. Или вы хотите другой цвет?
– Сам не знаю, чего хочу, – нерешительно пробормотал Габриэль. – просто чтобы никто не узнал.
– Не спрашиваю, для чего. Пройдите со мной, померяем что-нибудь, – парнишка подвел его к длинной стойке и усадил на стул с металлический спинкой.
Взяв со стойки разлинованную мягкую полоску, он ловкими движениями снял мерки с головы.
– Готово. Можно в принципе взять набор из парика, усов и бороды, так кстати, выйдет немного дешевле. Сейчас я вам принесу. – С этими словами он скрылся за маленькой дверью позади стойки.
Габриэль чувствовал себя крайне неловко, даже начал подумывать о том, не уйти ли ему сейчас, пока продавца нет. Но тот вернулся и поставил на стойку пластиковый шар с париком и коробочки с усами и бородкой.
– Парик из натурального волоса, можете потрогать, – жестом пригласил он.
Трогать Габриэлю не хотелось, но он все же протянул руку и дотронулся. Ощущение было такое, словно он провел рукой по голове незнакомого мужчины. Габриэль окончательно понял, что не в силах надевать на голову чужие волосы.
– Пожалуй, ограничусь пока только усами, – сказал он и взял из коробки пучок волос, прикрепленных резинкой к картонной подставке. Усы ему не понравились, слишком пышные, с загнутыми лихими кончиками. – А есть что-нибудь поменьше?
Продавец с ирокезом принес несколько образцов, и Габриэль выбрал узенькие аккуратные усы. Получив к ним тюбик с медицинским клеем и инструкции, как с этим обращаться, он расплатился и уехал.
8
Оранжевая снегоуборочная машинка медленно двигалась вдоль кромки дороги, собирая широким щитом впереди себя снег. Припаркованная серебристая Honda нехотя сдвинулась с места, освобождая дорогу, когда на крыше оранжевой машинки замигали маячки. Стоя у окна, Габриэль думал сначала про Таню, про Марию, потом мысли вернулись к Софи. Чувство горечи опять подступило к горлу, на этот раз сильнее, чем раньше. Его не рождённой Софи могло бы быть примерно столько же лет, сколько Софи, находящейся сейчас между жизнью и смертью.
На голую черную веточку клена, росшего прямо под окном, уселся маленький пестрый снегирь и стал поглядывать на него, часто поворачивая головку и заглядывая в окно. Габриэль нетерпеливо посмотрел на часы – время шло удивительно медленно. Он почувствовал, как сильно ожидание и эти мысли вымотали его. Нужно обязательно немного поспать перед этим, решил он.
Ему удалось расслабиться с помощью метода обратного отсчета метода Сильва и вогнать себя в сон, в котором ему приснилась какая-то девушка. Она сидела в лодке, держа низко над головой большой полосатый зонт от солнца, а он сидел на веслах лицом к ней. Он знал, что это мать Софи, и ему было очень важно попросить у нее прощения, но никак не удавалось увидеть лицо, как бы он не наклонялся. Наконец он бросил весла и встал, чтобы подойти ближе. Солнце светило в глаза, лодка сильно качалась, а он не мог сдвинуться с места, чтобы не упасть.
Было довольно темно, когда он проснулся, досадуя, что не чувствует себя выспавшимся, а это может помешать быть в хорошей форме ночью. Бриться не стал, двухдневная щетина тоже порядком меняла лицо. Надел очки и примерил усы, приставив их к верхней губе. В сущности, маскировка была необязательной. Туда, куда он собирался, по идее его никто не должен знать. Тем более, что работники видеомониторной – засекреченная каста, их даже в собственном казино мало кто знает, только менеджер имеет право войти к ним. Так как мониторная следит за правильностью ведения игры, это правило действует в целях безопасности, чтобы исключить вероятность возможного сговора с дилерами или пит-боссами, то есть с теми,