Парень достал телефон-раскладушку и продемонстрировал его друзьям.
– Не трогай! – сквозь слезы заверещала я. – Он совсем новый!
– Еще лучше! – обрадовался Карп. Затем повернулся к одному из своих приятелей: – Как думаешь, за сколько такой толкнуть можно?
Я поправила шапку, снова предательски ползущую на глаза, и потянулась за телефоном. Нет! Нет! Не отдам!
– Мне его на день рождения подарили! – вопила я, заливаясь слезами.
Карп вытянул вперед руку с телефоном, а я принялась подскакивать на месте, чтобы его выхватить. Придурки-друзья гоготали, глядя на мои унижения. Внезапно подул такой сильный ветер, что вокруг нас с Карпом закружилась жухлая листва. Несколько дождевых капель неприятно упали за шиворот.
– Эй! – послышался за моей спиной ломаный мальчишеский голос.
Я только закатила глаза. Все-таки Витя отправился на мои поиски. И для чего? Чтобы нас сейчас трясли на пару? Еще, чего доброго, скрипку отберут и тоже «толкнут». Представляю, как расстроится мама. Инструмент у Вити дорогой. Брат ходил в школу с одним и тем же ранцем третий год, а вот скрипку для предстоящего международного конкурса ему купили новую…
Вите было тринадцать, но выглядел он в то время намного младше – лет на десять-одиннадцать. Иногда со стороны мы вовсе казались ровесниками. Брат был мелким и щуплым. По словам нашей бабули, пошел в породу отца. Папа у нас тоже невысокий. Витя тихо говорил, занудничал и постоянно носился со своей скрипкой. Хорошо, что родители не записали брата на контрабас. Его бы точно на одном из отчетных концертов этим музыкальным инструментом попросту бы прихлопнуло.
Я еще не видела брата, так как стояла к нему спиной, но уже успела заметить, с какой насмешкой уставились на Витю взрослые парни и как они противно заухмылялись. Еще один мальчик для битья подоспел, у которого можно вывернуть карманы. А у Вити было чем поживиться. Это я все деньги спускала на жвачки и сухарики, а брат бережливый. В школе вечно на что-нибудь копил, пропуская походы в столовую на больших переменах…
– Ну и че здесь происходит-то? – снова лениво поинтересовался голос за спиной. Тогда я широко распахнула глаза и медленно повернулась. Это был не Витя.
Перед нами стоял высокий мальчишка. Возможно, Витькин ровесник. По крайней мере, этот паренек точно выглядел лет на тринадцать-четырнадцать. Вместо шапки на голову накинут капюшон, на глаза спадает густая светлая челка. За спиной у мальчишки был черный рюкзак. Незнакомец оглядывал нашу «компанию» таким недовольным взглядом, будто разбой средь бела дня происходил не на аллее городского парка, а ни больше ни меньше на территории личной резиденции этого мальчишки. Словно мы тут его своими воплями потревожили. Пацан нервным движением поправил лямку на плече, и в его рюкзаке что-то звякнуло.
– Тебе че надо? – окрысился Карп. – Ты тут бутылки собираешь, что ли? Топай куда топал.
Наверняка «сын Поликарповой» принял светловолосого за беспризорника, с которого и взять нечего. Хотя я сразу отметила, что у мальчишки недешевые кеды, правда, убитые в хлам. Витька о таких давно грезил. Но родители купили ему новую скрипку…
– Отдайте ей телефон, – попросил у хулиганов светловолосый. Я рот раскрыла от удивления. Вытерла слезы кулаком и во все глаза уставилась на незнакомого паренька.
– Еще чего? – Карп хрипло расхохотался. – Сказал же, топай отсюда, малой!
– Отдайте, или хуже будет, – пригрозил мальчишка.
Верзилы синхронно загоготали, и даже я едва сдержала улыбку. Смелый, однако, мальчик. Ну, куда ему тягаться с такими взрослыми ребятами? Он хоть и рослый, но щуплый. К тому же их трое, а он – один. Даже если бы здесь сейчас все-таки нарисовался Витька, силы были бы неравными.
– И че ты нам сделаешь? – искренне заинтересовался Карп. Кажется, он даже забыл о моем существовании. Держал телефон на шнурке и раскачивал его в руках, а я завороженно следила за своим мобильником, будто за маятником. Выхватить бы «раскладушку» да драпать куда подальше через заросший осенний парк. Но теперь и неудобно. Вроде как за меня вступились.
– Что-нибудь неприятное, – пообещал мой спаситель.
– Ну-ка, ну-ка? – Карп сделал пару шагов навстречу мальчишке. Его приятели пока стояли на месте и заинтересованно оглядывали светловолосого с ног до головы. – Я твои руки переломаю, баран ты малолетний. Понял меня?
– Понял, – спокойно кивнул мальчишка. А потом вдруг расстегнул черный дутый пуховик и полез во внутренний карман. – А я твои ноги отстрелю.
И парнишка продемонстрировал черный пистолет. Все замерли на месте. До этого момента я видела настоящее оружие только в кино. Пистолет был блестящим и, кажется, тяжелым. Весомый аргумент оставить меня в покое.
– Больной! – «Сын Поликарповой», словно краб, попятился куда-то в сторону и едва не наступил на мой розовый сапог с «Винкс».
– Больной, – согласился мальчишка. – У меня и справка есть. Отдавайте ей телефон и сами валите отсюда, а то шмальну не раздумывая.
При этом у странноватого светловолосого паренька был такой серьезный и уверенный вид, что никто из присутствующих даже не сомневался – точно шмальнет. Карп молча отдал мне телефон и оглянулся на друзей.
– Гм, – откашлялся он. – Ну че, пацаны, идем?
– Идем-идем, – словно голуби, закивали пацаны.
– Гм! – Карп осторожно взглянул на мальчишку. – Ладно. Бывай!
– И тебе не хворать, – ответил мой спаситель, не сводя с хулиганов дуло пистолета. Те поспешно зашуршали листвой и вскоре скрылись из виду.
– Вау! Офигеть! – наконец воскликнула я, с интересом разглядывая мальчишку. У меня даже в носу защипало от восторга, и я почувствовала, что из глаз вот-вот снова брызнут слезы. Я всегда была очень впечатлительным и эмоциональным ребенком. – Откуда у тебя эта штука?
Я побежала к мальчишке, ничуть не опасаясь того факта, что он по-прежнему не опустил пистолет.
– Майя, стой! – истошно заорали откуда-то сбоку. От неожиданности я поскользнулась на грязи и растелилась прямо перед ногами своего спасителя. Едва носы его убитых кед не поцеловала. Тогда светловолосый будто очнулся и поспешно принялся прятать пистолет обратно во внутренний карман пуховика.
Разумеется, к нам на всех парах несся Витька со скрипкой наперевес. Представляю, как он перепугался, когда увидел, что незнакомый пацан целится в его сестру из настоящего пистолета. В том, что пушка настоящая, я почему-то даже не сомневалась.
Я продолжала лежать на холодной земле, уткнувшись носом в листву. Никто из присутствующих не спешил мне помочь подняться. Витя подбежал к нам и первым делом наехал почему-то на меня, а не на парнишку с пистолетом.
– Ну что ты разлеглась, кулема? Вставай! Я ее там у чертова колеса полчаса жду!
Витька бесцеремонно потянул меня за бедный капюшон, и я поспешно поднялась на ноги. Мой спаситель с интересом наблюдал за нами. Я же от стыда готова была сквозь землю провалиться. Витька вечно вел себя