Я сую ей конверт с оплатой и вижу, как расширяются зрачки. Не ожидала. Знает, что для Арабины услуги нужно бесплатно выполнять. И быстро. Хорошо она, всё-таки, своих девок дрессирует.
— Если вдруг Баширов ещё позовёт…
— Вам рассказать, поняла.
Отпускаю девку, а сам думаю, как дальше быть. Нужно счета пробить, посмотреть, когда открывались. На крайняк, можно и Баширова потрясти. Если меня решил менять, значит и пацанов моих с охраной продинамит. А новую не проблема будет нагнуть и нахуй убрать с моей территории.
Как же всё это, сука, не вовремя. Зверь только вернулся, потери после Сивого до сих пор разгребаем, а теперь ещё и эта херня происходит. Нужно разбираться, если не хочу потерять всё, что выстраивал десять лет.
Но на сегодня хватит. Нужно расслабиться и отдохнуть. И я уже знаю, какая обладательница длинных ножек мне в этом поможет.
Вот только нет её нигде, ни за столиком, ни на танцполе. И куда она делась? Если уехала, то чего это никто из их компашки не провёл подругу? Не удивительно, что она только от одного поцелуя поплыла, раз такие никакие пацаны пошли.
— Миха, куда девка делась, с которой я танцевал?
— Так ушла, вроде.
Блять. Упустил. Ладно, может ещё не уехала и успею перехватить. Мне, почему-то, совершенно не хотелось её просто так отпускать. Красивая, зараза, и интересная.
Вылетаю на улицу, где практически пусто. Моей шатеночки нигде не видно. Только двое пацанов, вившихся возле неё, сворачивают в переулок. Удрала и даже не попрощалась. Надо было охраннику сказать, чтобы следил и не упускал с виду.
Значит, вернусь к её друзьям и разузнаю. А потом уже перехвачу, не сегодня, так завтра. От меня так просто не избавишься. Если захотел в свою постель, значит получу.
Иду обратно в клуб, но что-то не даёт покоя. Постоянный режим наготове из-за работы. Ничего там на улице не было, за что можно зацепиться. Расслабься уже, Клык. И подцепи кого-то другого на эту ночь. Или девушку Арабины взять?
Да, точно, так и поступлю.
Я дохожу обратно до входа, но мысль всё не покидает. Да что за поебень такая? Вздыхаю и иду за угол, чисто убедиться, что те бухари ни черта не натворят.
У меня глаза застилает пелена и пульс подскакивает, как вижу, как эти двое зажимают девку. Мало того, мою девку.
Толкаю одного из них, заставляя запнуться и упасть. А когда второй разворачивается — бью с размаха в челюсть, надеясь, что выбью. Наношу удар за ударом, не жалея сил. Уроды. Я покажу вам, как нападать на тех, кто слабее вас.
В голове стучит кровь и не сразу понимаю, что на мне виснет груз, мешая. Хочу отпихнуть и продолжить, но оборачиваюсь. Девчонка хватает за руки, пытается остановить.
— Не надо, — вся трясётся. — Хватит, ты их убьёшь.
Убью. Таких сук только убивать и надо за подобное. Но вижу, как она боится. И теперь меня. Блять. Скидываю её руки, выдыхаю. Стараюсь успокоится, чтобы не продолжить начатое.
— Мих, объясни этим двум уродам в чём они не правы. И на сегодня свободен.
— А Вы?
— Отвезу девчонку домой.
Она обхватывает себя руками, стараясь закрыться от всех. Ранее сексуальная футболка теперь бесполезной растянутой тряпкой висит на девушке, не прикрывая пышную грудь. В штанах становится совсем тесно и хочется отвести девчонку в машину отнюдь не для поездки домой. А запихнуть на заднее сидение, нагнуть и до вести её до парочки оргазмов. И себя тоже.
Сглатываю и накидываю на девчонку свою куртку, прикрывая наготу. Она благодарно улыбается, сильнее кутаясь в кожу. Беру её за локоть и веду к припаркованному джипу. Плетётся за мной, не сопротивляясь. Только смотрит своими карими глазами и молчит. Не плачет, не причитает. Ещё в шоке. Отойдёт и тогда начнёт истерику.
— Я такси вызвала, — не вырывается, но начинает подавать голосок.
— Отменишь. Я довезу.
— Правда, не нужно, — одёргивает одежду и тормозит возле машины. — Я в порядке.
— Я тебя довезу.
Грубо запихиваю в машину и закрываю дверь. Щёлкаю замком, на всякий случай. Чтобы не сбежала, пока обойду. Меня всё ещё потряхивает и хочется вернуться обратно. Врезать ещё пару раз. Но Миха донесёт мою мысль, а девчонка и так напугана.
— Ну нет, выпусти меня, — дёргает ручку, но стоит завести машину, как замолкает и щёлкает ремнём безопасности.
— Адрес какой? Или буду по всему городу катать, пока не скажешь. Мне не сложно.
Бурчит название улицы, недовольная. Только теперь ещё красивее, с надутыми от обиды губами и взглядом сощуренных глаз. Растрёпанная и горячая.
Крепче сжимаю руль, чтобы не положить ей руку на коленку, подняться выше, под подол юбки. Но её это только напугает, после всего, что пережила в том переулке. И чего она туда только попёрлась?
Бью кулаком о руль, стараясь снять злость.
— Не надо было тебе меня останавливать.
— Надо, — трепыхается. — Ты бы их покалечил.
— И правильно бы сделал. Они-то останавливаться не собирались. Ты это понимаешь? А если бы я не заглянул туда? А?! Их бы ты своими просьбами не остановила, как меня.
Замолкает, сжимается вся. Блять, перегнул палку. Но она, похоже, правда не понимает, что могло произойти и насколько ей опасно гулять вот так вот, одной по переулкам. А я ещё хотел уйти.
— Спасибо. За то, что спас. Если бы не ты… Они бы… Они бы меня…
Её всю трясёт, глотает слова и начинает плакать. Навзрыд, стараясь вытереть слёзы, но не успевая, как появляются новые.
Ненавижу, когда девушки плачут. Одно дело, когда плачут из-за истерик и ревности там, чтобы закатить скандал, ты их пожалел и что-то подарил или сделал. Как хреновы манипуляторы. И совсем другое дело вот так — навзрыд, по настоящему, без подвохов. Потому что не плакать не получается.
Я резко торможу, отстёгиваю ремни безопасности и прижимаю её к себе. Не знаю, как ещё можно успокоить. Поэтому просто даю ей выпустить страх и глажу по голове, стараясь поддержать. Я тут малышка, рядом, не дам в обиду никому. Мне отчего-то хочется, чтобы со мной она чувствовала себя в безопасности.
— Тише, всё уже закончилось. Они же ничего не успели. Не усели? Не. Успели?
Если хоть что-то сделали, то я вернусь и сам им яйца отстрелю.
Но девушка только мотает головой и потихоньку успокаивается. Отстраняется, откидываясь на спинку кресла, но мою руку, сжимающую её ладонь не отпускает. А свободной рукой начинает вытирать слёзы, растирая потёкшую туш. Истерика проходит так же внезапно, как и началась. Но, кажется, ей немного лучше.
— Я тебе футболку испортила, — шмыгает носом.
Смотрю на белую ткань в разводах косметики и начинаю смеяться. Она вечно переживает