– Ты навсегда избавишься от тяжести на плечах, – продолжал голос, – и за спиной у тебя вырастут крылья, которые никто не будет видеть. – Хочешь?..
– Зачем мне это? – оформилась моя собственная мысль.
– Ты станешь такой, какой могла бы стать, и будешь нести свет, который не доступен ни одному человеку. Я помогу тебе воплотить в жизнь всё, о чём ты мечтала.
– Звучит подозрительно, – подумала я. – Так сирены завлекают моряков красивой песней, чтобы потом их съесть.
Золотые глаза прищурились будто бы в улыбке.
А может, в оскале.
– Ты умираешь. И без меня твой дух отлетит так быстро, что за ним не поспеет даже ветер колыбели богов. Но если позволишь, мы станем одним целым. Однако ты никогда больше не будешь собой, а я перестану быть той, кто я есть. Амелия Фати и Аллегрион Златопламенная исчезнут навсегда. Но ты… ты будешь жить. На пороге собственной смерти, скажи, согласна ли ты на это?
Я молчала. Все мысли словно улетучились.
– Я не смогу долго сохранять твою жизнь, девочка, – громыхнул голос, но, казалось, в нем не было раздражения. И это подкупало. – Сейчас или никогда. Каков будет твой ответ?
Золотые глаза смотрели вопросительно, но спокойно. Они словно ничего не требовали от меня и были готовы к любому ответу. Это и подтолкнуло моё решение: зло всегда настойчиво.
– Я согласна.
Тысяча золотых искр вспыхнула, озарив тьму оранжевым светом. В груди стало невыразимо тепло, даже горячо. Но жар не обжигал. Напротив, я почувствовала небывалый прилив сил, словно за моей спиной выросли крылья. А потом жар начал становиться сильнее и сильнее, словно сжигая что-то внутри. Это было одновременно и больно, и приятно. И когда огонь потух, больше не было ни страха, ни стыда, ни вины.
Я готова была…
Жить.
Этюд 2. Тренировочный бой
Когда я открыла глаза, всё вокруг было слишком белым. Прищурившись, поднялась с постели, и оказалось, что я сижу на мягкой кровати в какой-то странной комнате. Когда глаза привыкли и появилась возможность осмотреться, сомнений не осталось: это больница. На груди у себя я обнаружила чистые тугие бинты, а на ногах – старую юбку. Ну хоть что-то было на месте.
Моргнула. Как вспышка пришло воспоминание: надо мной склонился самый прекрасный мужчина из всех, кого мне доводилось встречать. Его чёрные как ночь волосы касались моего лица, а на коже я чувствовала его горячее дыхание.
– Что за колдовство? – прошептал он, и мурашки пробежали у меня по спине.
Вайлар Таркон, комендант Чертога Ночи. Он был здесь? Или мне это приснилось? Наверняка приснилось. Что ему здесь делать, в палате простой арестантки?
Оглядевшись, я поняла, что совершенна одна. Не хотелось привлекать внимание, а тем более оставаться здесь дольше. Больницы я с детства не любила с их вечным запахом лекарств, притираний и магических составов. С ароматом смерти отправившихся на тот свет бедолаг, которые еще недавно лежали на той же койке, что и я. Или совсем рядом…
Я чувствовала себя прекрасно, несмотря на то, что воспоминания о том, как меня пытались убить, были всё ещё болезненно свежи. Хорошо, что удалось спастись, хоть я и понятия не имела как. Кажется, кто-то пришёл ко мне на помощь. Неужели сам комендант?
Вероятно, нападавшие чем-то приложили меня по голове, раз я так надолго потеряла сознание. Правда, зачем тогда эти бинты на груди?
Недолго думая, я соскочила с кровати и крадучись выбралась из госпиталя. Он оказался совсем недалеко от основной крепости, можно было прогуляться.
Думала ли я, что нарушаю тюремный режим? Думала.
Думала ли я, что в госпитале лежать гораздо комфортнее, чем в камере? Думала.
Но мне не терпелось вернуться. Я хотела пообщаться со своей соседкой, хотела узнать, как комендант охотится за монстрами, хотела узнать, что за отряды формируют из заключённых и почему некоторые из них ходят в чёрной форме. Я хотела знать всё!
Во мне словно проснулась какая-то жажда. И почему прежде мне казалось, что попадание в Чертог Ночи равносильно смерти? Глупость какая! Сейчас это выглядело рисковым, но вполне неплохим приключением, и кто знает, чем оно может закончиться?..
Я подобрала юбку, расправила надоевшую косу, с наслаждением зарывшись пальцами в мягкие пряди. Странно, но они вдруг показались мне почти золотыми, а вовсе не бледно-русыми, как прежде. Наверное, это слишком яркое солнце сделало свое дело, хотя это и казалось невозможным. Впрочем, может, это в лазарете меня так хорошо подлечили, что даже волосы стали выглядеть здоровее? В конце концов, последние несколько лет после смерти матери я даже ела изредка и урывками, пока отчима не было рядом. Здоровью и красоте было взяться попросту неоткуда.
Но теперь отчима больше не было рядом, и я впервые за многие месяцы ощутила себя… свободной. Странно думать об этом, находясь в тюрьме, но я и впрямь чувствовала себя счастливой и с этими мыслями почти вприпрыжку направилась в свою камеру.
Как оказалось, на дворе стояло утро, и я попала аккурат на время первой прогулки. Заключённые разбились по группам и заполонили собой весь крепостной двор. С предвкушением чего-то веселого и прекрасного я пересекла один из холмов, отделяющих госпиталь от замка, и направилась к толпе. Как-то отстраненно я вспоминала, что прежде большие скопления людей меня пугали, но теперь это казалось лишь глупым и странным. Словно я слишком долго была не в настроении. Но теперь все изменилось! Да и немудрено: оказавшись на пороге смерти, начинаешь лучше ценить жизнь. Так что меня ничто не удивляло.
Сперва меня никто не замечал, но очень скоро белые бинты на моей груди привлекли всеобщее внимание. Кто-то что-то крикнул, указывая на меня, и тишина ватным пологом навалилась на всю округу. Люди тихонько шептались, не сводя с меня глаз, и впервые в жизни я не чувствовала при этом себя неловко. Всеобщий интерес даже показался приятным. Меня так давно никто не замечал, что теперь от каждого взгляда где-то в районе затылка будто-то бы зарождалась легкая щекотка. Забавное ощущение!
Внезапно я слегка запнулась, как в прошлый раз, но теперь легко удержала равновесие. Опустив голову вниз, посмотрела на свою предательницу-юбку. Дважды уже она пыталась меня покалечить!
Прищурившись, я взглянула на неё последний раз и сильным резким движением оторвала подол. Да, теперь она стала излишне… коротковатой, зато не жарко!
Кто-то в стороне напряженно замер, послышался новый шепот.
Постаравшись не краснеть, я продолжила путь и едва не улыбнулась, проходя мимо группы мужчин в чёрной форме, которые на этот раз смотрели несколько иначе. Может быть, мне показалось, но в их взглядах