Жутким во всем доме было только подвал, и Джеймс подумал, что, вероятно, со временем сможет научиться с этим жить. Ведь на свете куча людей, которые живут в домах с привидениями, и ничего, как-то с ними сосуществуют. На канале «Дискавери» он видел целую передачу о привидениях в домах всяких знаменитых людей, и там говорилось о знаменитых актерах и рок-звездах, которые жили с ними многие годы. Некоторые из духов были настроены вполне дружелюбны.
Джеймс вспомнил свой кошмар о грязном скалящемся мужчине в их подвале. Вот он-то определенно не был дружелюбным. Но даже если мужчина существует на самом деле, то он, по всей вероятности, заперт в подвале, и если Джеймс не будет туда заходить, у него не должно возникнуть каких-либо проблем.
– Давай здесь все осмотрим!
Робби уже залез по лесенке на чердак и смотрел вниз через отверстие в потолке. Джеймс поспешно поднялся вслед за другом и, хотя он уже бывал здесь и раньше, теперь словно увидел чердак новыми глазами и понял, что они с Робби и правда могут превратить его во что-то вроде тайного убежища. Может быть, и они смогут стать сыщиками, подумал он и представил, как они обустроят здесь криминалистическую лабораторию с химическими стаканами, пробирками, микроскопами и всяческими химикатами. Полные воодушевления, мальчики начали прикидывать, что можно сделать, чтобы превратить чердак в сыщицкий штаб.
Время летело быстро, и ребятам показалось, что они пробыли здесь, наверху, каких-то минут десять, когда папа Джеймса позвал:
– Мальчики!
Поспешив к маленькому оконцу, которое выходило на задний двор, Джеймс и Робби увидели своих отцов, стоящих в патио, ожидая, когда они выйдут из гаража.
– В этом окне необходимо установить зеркальное стекло, прозрачное только с внутренней стороны, – сказал Робби. – Чтобы мы могли видеть все, а нас снаружи не мог видеть никто.
– Точно, – согласился Джеймс. – Уже идем! – крикнул он своему папе, и мальчишки слезли по лесенке вниз и вышли на улицу.
После отъезда Робби Джеймс схватил на кухне упаковку чипсов – стараясь при этом не смотреть на закрытую дверь подвала – и пошел в гостиную, чтобы поесть перед телевизором. Но хороших фильмов нигде не было, а все мультики были только для малышни, и очень скоро ему стало скучно. Он отнес упаковку «Принглс» обратно на кухню и направился на второй этаж, рассчитывая поиграть на своем компьютере или приставке. Мама все еще была на работе, папа вернулся в свой кабинет, а Меган сидела на полу своей спальни и, когда Джеймс проходил мимо, сказала так громко, что ее мог услышать отец:
– Хочешь поиграть в одну игру?
Это было весьма странно.
Нет, это не было чем-то совершенно неслыханным – собственно говоря, прежде во время летних каникул они часто играли в настольные игры, но тогда они были младше и Меган еще не превратилась в такую засранку, какой была теперь. Но сейчас это было очень и очень необычно.
«Наверное, – подумал Джеймс, – так она пытается продемонстрировать отцу, как ей все обрыдло, чтобы он разрешил ей куда-нибудь сходить или чем-то заняться вместе с одной из ее подруг». Однако выбирать не приходится, к тому же ему действительно нравятся игры, так что Джеймс согласился и вошел в комнату сестры.
Меган встала, достала что-то с полки, опять села на небольшой ковер, показывая ему то, что держала в руке.
«Старая Дева»[5].
Джеймс опасливо посмотрел на обшарпанную красную коробку. Ему никогда не нравилось играть в «Старую Деву», эта игра никогда не приносила ему удовольствия. Все дело было в самой Старой Деве, в том, как она была изображена именно в этой колоде карт. Все остальные карты-картинки были шуточными мультяшными изображениями парней и девушек, но Старая Дева была действительно старой, и ее морщинистое лицо выражало едва сдерживаемую ярость: бесцветные жесткие глазки, тонкие, сердито сжатые губы. Ее физиономия пугала его с тех самых пор, когда Джеймс был еще совсем маленьким, и, хотя он пытался убедить себя, что теперь ее не боится, знал – это не так.
Старая Дева была нарисована на коробке, в которой лежала колода карт, и даже один вид ее глаз, выглядывающих из-под пальцев Меган, привел его в содрогание.
Джеймс опустился на пол, и его сестра вынула колоду, перетасовала и раздала карты. Он сидел прямо напротив нее и перед тем, как взять свои карты, посмотрел, как она раскладывает по парам свои. Меган не очень-то умела скрывать свои чувства, и Джеймс знал, что сможет определить, выпала ей Старая Дева или нет. Увидев улыбку на ее лице после того, как она сложила свои карты веером, он понял – Старая Дева досталась не ей.
Она досталась ему.
Джеймс посмотрел на синие рубашки карт, лежащие перед ним на полу, не желая брать их в руки и жалея, что не пошел дальше по коридору в свою собственную комнату, где мог бы сейчас с удовольствием играть в «Звездные войны» или собирать фигурки из конструктора «ЛЕГО Гарри Поттер». Он опустил руки, подобрал карты с пола и повернул лицом к себе, чтобы их не могла видеть Меган.
Вот она.
Между Голодным Генри и Спящим Сэмом виднелась морщинистая физиономия Старой Девы. Джеймс мог видеть только левую половину этой физиономии, но и этого было достаточно. Теперь, когда ее правый глаз был скрыт, левый выглядел еще более злобным, а видимая половинка ее морщинистых губ казалась не просто сердитой, а наводящей ужас. Он передвинул Спящего Сэма так, что тот закрыл Старую Деву полностью, затем просмотрел остальные карты, ища парные. Нашел две пары и сбросил, затем, расположив оставшиеся карты веером и держа перед собой в правой руке, предложил Меган вытянуть одну.
К сожалению, она вытянула не Старую Деву. Она вообще никогда не вытягивала Старую Деву, и к моменту завершения этой на удивление короткой игры Джеймс остался держать в руке ту единственную карту, иметь которую так не хотел. Положив ее на уже сброшенные им карты рубашкой вверх, встал с пола.
– Мне больше не хочется играть, – сказал Джеймс.
Меган пожала плечами.
– Ладно. Это все равно скучно. – Она опять сказала это достаточно громко, чтобы ее мог услышать отец, и Джеймс снова подумал, что, скорее всего, сестра рассматривает его всего лишь как орудие, которое может помочь ей отвоевать себе большую свободу.
Он прошел в свою комнату, машинально закрыл за собой дверь и взял в руки приставку. В окно Джеймс увидел пожилую пару, идущую по тротуару. Женщина повернула голову, чтобы