Блондинка подошла ко мне. Она слегка раздвинула мои колени ногой. От нее пахло, как обычно, безумно -сочетание секса и власти. Она задрала микроскопическое коктейльное платье из черного шелка и села на меня верхом, без предупреждения засунув язык мне в рот.
- Ударь меня, - попросила она, покусывая мою губу и потираясь киской о ширинку костюмных брюк. - Сильно!
Она лизала и кусала мое ухо, а я в это время смотрел на фотографии, рассыпанные на столе. Я снял развязанный ранее галстук и встал, опустив Анну на пол. Я повернул ее и завязал ей глаза. Она улыбнулась, облизывая нижнюю губу. Она оперлась о стол локтями, широко расставила ноги и легла на дубовую столешницу, сильно выгибая спину и поднимая задницу. Она была без трусиков. Я подошел к ней сзади и сильно ударил ее. Анна громко вскрикнула и широко открыла рот. Вид фотографий, разбросанных по столу, и тот факт, что леди была на острове, сделали мой член твердым, как скала.
- О да! - зарычал я, входя в ее влажную щель и не сводя глаз с фотографий Лауры. Я приподнял Анну за шею и собрал все бумаги, которые она накрыла своим телом, после чего снова положил ее на стол, подняв ее руки высоко над головой. Положил фотографии так, чтобы они смотрели на меня. Ничего не хотелось мне в данный момент больше, чем обладать женщиной с фото...
Я был готов кончить в любой момент. Я быстро снял штаны. Я засунул два пальца в Анну, и она стонала, извиваясь и дергаясь подо мной. Ее киска была узкая, мокрая и очень горячая. Я начал водить пальцем вокруг ее клитора, и она еще сильнее ухватилась за стол, на котором лежала. Я схватил ее левой рукой за шею и ударил правой, чувствуя необъяснимое облегчение. Я снова посмотрел на фотографию Лауры и ударил Анну еще сильнее. Она кричала, а я бил ее, как будто это должно было превратить ее в Лауру. Ее ягодицы стали почти фиолетовыми. Я наклонился и начал лизать их, они были горячими и пульсирующими. Я раздвинул ее ягодицы и начал водить языком по ее сладкой дырочке, и перед глазами меня была моя леди.
- Да, - простонала Анна тихо.
«Я должен иметь Лауру, я должен иметь ее всю!» - подумал я, вставая и насаживая Анну на себя. Она выгнула спину в дугу, и через некоторое время опустилась на мокрую от пота столешницу. Я трахал ее, постоянно глядя на Лауру. Уже скоро... эти черные глаза будут смотреть на меня, когда она преклонит колени передо мной... Уже скоро...
- Ах ты, сука! - я стиснул зубы, чувствуя, как тело Анны застыло.
Твердо и настойчиво я двигался в ней, не обращая внимания на то, что ее заливает волна оргазма. Не интересовало меня это... Для меня теперь существовали только глаза Лауры.
Я должен был чувствовать больше, сильнее. Я вытащил член из Анны и уверенным движением засунул его в ее узкий зад. Из ее горла вылетел дикий крик боли и наслаждения, я почувствовал, как вся она сжимается вокруг меня. Мой член взорвался, а у меня перед глазами была только моя леди.
8 ЧАСОВ НАЗАД
Звук будильника, буквально ворвался мне в мозг.
- Вставай, милая, уже девятый час. Через час мы должны быть в аэропорту, чтобы после обеда начать сицилийские каникулы. Собирайся! - Мартин с широкой улыбкой стоял на пороге спальни.
Я неохотно открыла глаза. «Ведь сейчас середина ночи, какая варварская идея летать в этот час», - подумала я. С тех пор, как я ушла с работы несколько недель назад, день полностью потерял свои пропорции. Я спала слишком долго, я просыпалась слишком поздно, а хуже всего было то, что ничего не думалось, ничего не хотелось, я просто пассивно плыла по течению... Я слишком долго находилась в болоте гостиничного бизнеса, и когда я наконец-то получила желанную должность директора по продажам, я бросила все это, потому что потеряла свое сердце на работе. Я никогда не думала, что в двадцать девять лет скажу, что я выгорела, но это было так.
Работа в отеле приносила мне удовлетворение и удовольствие, позволяла моему буйному эго расти. Всегда, когда заключала важные контракты, я чувствовала дрожь возбуждения, и, когда вела переговоры со взрослыми и более умелыми в искусстве манипуляции людьми, я была без ума от счастья, особенно когда побеждала. Каждая победа в финансовых битвах давала мне чувство превосходства и удовлетворяла мое самолюбие. Кто-то может сказать, что это глупо, но для девушки из небольшого городка, которая еще не закончила учебу, доказать всем окружающим свою значимость, было приоритетной задачей.
- Лаура, хочешь какао или чай с молоком?
- Мартин, пожалуйста! Сейчас середина ночи! - Я повернулась на другой бок и накрыла голову подушкой.
В спальне сияло яркое августовское солнце. Мартин не любил темноту, поэтому даже на окнах спальни не было затемняющих жалюзи. Он утверждал, что тьма вызывает у него приступы депрессии, которая чернее, чем кофе в Starbucks. Окна располагались с восточной стороны и, как назло, солнце утром мешало мне уснуть.
- Я сделал какао и чай с молоком. - Довольный собой Мартин стоял в дверях спальни со стаканом холодного напитка и чашкой горячего. - На улице около ста градусов, поэтому я думаю, что ты выберешь холодный, - сказал он и подал мне стакан, подняв одеяло.
Я разозлилась и попыталась укрыться снова. Но я знала, что это не пройдет. Мартин стоял и улыбался; он был таким, что утром его переполняла энергия. Он был мощный мужчина с лысой головой - про таких в моем городе говорили «бычьи шеи». Но, кроме такой «телесности», ничего его не связывало с такими парнями. Он был лучшим человеком, которого я встретила в жизни, он руководил своей собственной компанией, и каждый раз, когда он зарабатывал большие деньги, перечислял значительную сумму на детский хоспис, говоря: «Бог мне дал, так что я могу поделиться».
У него были голубые глаза, добрые и полные тепла, большой, сломанный нос - ну, он не всегда был интеллигентным и вежливым, полный рот, который я любила в нем больше всего, и восхитительная улыбка, которой он мог разоружить меня в секунду, если я взбесилась.
Его огромные предплечья украшали татуировки, в принципе, в татуировках у него было все тело, кроме ног. Он был могущественным человеком весом более ста килограммов, с которым