Она закусила губы, после чего опустила голову и дальше говорила уже тише.
— Олег предложил срубить денег, — произнесла Ольга. — Надо было только поставить все деньги на Юджина, а Влада накачать перед боем. Я согласилась, мне сейчас очень нужны деньги!
Обернувшись к Владу, она попыталась изобразить что-то лицом, но подкрадывающаяся истерика не позволила этого сделать.
— Это было помутнение, я сожалею, что сделала это, я всё равно тебя люблю, Влад! — перейдя на крик, сообщила любительница лёгких денег.
Мой друг смотрел на неё без каких-либо эмоций. Кажется, я наяву услышал треск розовых очков, которые он так долго отказывался снимать.
— Так-то ход грамотный для такой, как ты, — заметил я, продолжая смотреть на хозяйку квартиры и вращать ледяной клинок. — Влад решил завязать, денег с него больше трясти не получится, так почему бы в последний раз не срубить бабла.
Повернувшись к другу, я обратился к нему.
— Хорошо, что эти дебилы неправильно рассчитали дозу, и ты вырубился к началу боя, и я это заметил, — сказал я и сделал паузу, чтобы он осознал, насколько тонка была ситуация. — Подсыпали бы меньше — всё произошло бы в процессе боя, и с ринга тебя увезли бы сразу в лес. В багажнике.
Ольга тем временем решила дать волю слезам и бросилась к Владу. Но тот холодно отстранил её, сжимая другой рукой пальцы в кулак. Он старательно сдерживался, чтобы не проявить бушевавшие внутри эмоции. Но я прекрасно видел, что Влад на грани.
— Запомни, Ольга, — заговорил я, вновь привлекая внимание хозяйки квартиры, — если я ещё раз увижу, что ты трёшься рядом с Владом, я тебе башку отрежу. И не вздумай Олегу сказать, что мы вообще сюда приходили. Ты поняла меня?
— Поняла, — повесив голову, ответила та.
— Ну тогда бывай, — произнёс я. — Пошли, Влад, здесь мы закончили.
Друг молча вышел из квартиры, а я, обернувшись, просил Ольгу:
— Много на Юджина поставили?
— Всё, что было, — ответила та.
— Это хорошо, — заметил я, не удержавшись от улыбки, и побежал догонять Вада.
В полном молчании мы спустились на первый этаж и покинули подъезд. Лишь здесь друг позволил себе проявить эмоции.
— Вот же тварь! — злобно выдохнул сквозь зубы Влад. — Я же всё для неё!
Я положил ему руку на плечо и сжал пальцы.
— Чаще надо слушать, что мы с Саней тебе говорим, — произнёс я. — А насчёт этой суки не переживай, она обязательно за свою подлость однажды поплатится. Такие твари долго не живут. Потому что не могут жить по совести и честно.
— Не могут, — как-то совсем уж обречённо согласился Влад.
— И ты, надеюсь, теперь понимаешь, что с этим человеком быть рядом опасно? — уточнил я, глядя на него. — Ей нельзя доверять.
— Понимаю, — подтвердил тот, подумал и добавил: — Олега убью!
— Это лишнее, — заверил я друга. — Там и без тебя справятся.
Хлопнув его по плечу, я первым пошёл в сторону главной дороги. Нужно было поймать такси и выдвигаться домой.
Пока я ехал в машине, всю дорогу прокручивал случившуюся ситуацию. Как всё-таки забавно получилось: я грешил на бандитов и силовиков, а оказалось, что ни те ни другие не при делах, что это всё устроили два идиота, жадные до денег.
И это многое меняло.
Выйдя из такси возле дома, я первым делом подошёл к телефону-автомату, закинул в него две копейки, набрал номер с помятого листочка и принялся ждать, когда ответят. А когда это, наконец, произошло, я сказал в трубку:
— Алло! Артур⁈ Это Игорь. Молот. Я согласен.
Глава 2
Потягивая кофе, я смотрел через окно кафе на улицу. Пара весьма жирных жареных пирожков с мясом и луком уже отправилась в желудок, и теперь я с удовольствием пил горячий напиток, разглядывая промокший под дождём город. Короткий ливень оставил после себя лужи и влагу, однако тучи расползались медленно, так что где-то в Екатеринбурге ещё наверняка выпадут осадки.
Люди за окном спешили по своим делам; дети радостно высыпали на улицу во дворе; мальчишки в резиновых сапогах прыгали по лужам под присмотром взрослых. Симпатичная барменша скучала за стойкой и бросала на меня заинтересованные взгляды так долго, что это уже становилось неприлично.
До назначенного Артуром времени оставалось ещё минут десять, поэтому я не спешил выходить на улицу. Я допивал кофе и думал о предстоящем разговоре с ИСБ-шником и вообще о том, куда я влезаю.
Безусловно, дело было непростым, риски — запредельными. То, что со мной что-то случится на ринге, меня волновало меньше всего. Летальный исход, как я понял, допускался только во время последнего боя. На обычных поединках никто никого, как правило, не убивал. Но это в теории, а на деле вполне могли и убить. Или покалечить. Но, во-первых, с моей способностью выкачивать магию, шансов проиграть, было немного, а, во-вторых, я собирался подстраховаться.
Настя очень хотела хоть как-то меня отблагодарить, и я теперь мог предоставить ей такую возможность. Поездит со мной на поединки и в случае чего окажет первую помощь. Да, зрелище для неё будет непростое, но ничего, она взрослая и она лекарь. Её не должны пугать разбитые морды и сломанные конечности. Как-нибудь переживёт. А мне не помешает гарантия, что меня в случае чего откачают быстро и качественно.
Но больше всего меня волновало, что я перейду дорогу Петру Петровичу и его таинственному покровителю. Вот тут риск был серьёзный. Но рисковать было ради чего. Мне нужно вытаскивать отца. С его больным сердцем каждый день в тюрьме мог стать последним. Более того, гибель отца была идеальным выходом из ситуации для тех, кто его подставил. Тогда уж на него можно было бы списать вообще всё.
Поэтому отца надо было вытаскивать. И как можно быстрее. Но что-то мне подсказывало: без помощи серьёзных людей из спецслужб я отца не вытащу, даже если соберу все нужные документы. Потому как ещё из прошлой жизни я знал, что посадить можно кого угодно, если судья куплен или запуган.
Я был к такому готов. Был готов, что с первого раза ничего не выйдет, что будут апелляции, будет давление на следствие и суд, что новые хозяева завода и земли, на которой он стоит, сделают всё, чтобы обрезать концы и сделать козлом отпущения моего отца. И если там замешаны не просто бандиты, а ещё и крышующие их силовики или чиновники, то мне одному с такой махиной не