Он схватил ручку со стола Лейтона и спешно перелистал тетрадь.
– Джоэл… – терпеливо произнес профессор.
«Так, первая задача, – прочитал Джоэл. – Найдите площадь сечений геометрической фигуры».
Конус был разделен на три части. Под картинкой Джоэл обнаружил необходимые для решения длины и размерности. Сделав в уме необходимые расчеты, он записал ответ.
– Джоэл, это тебе не поможет… – сказал Лейтон, положив руку ему на плечо, но вдруг осекся, когда увидел решение уже второй задачи.
Джоэл черканул итоговое число. Расчеты были самые что ни на есть простые. В третьем задании из куба вырезали цилиндр. Требовалось вычислить площадь поверхности образовавшейся фигуры. Эта задачка тоже оказалась Джоэлу по плечу, и он быстро вписал ответ.
– Где ты взял ответы? Кто тебе подсказал? – спросил Лейтон.
Между тем Джоэл расправился уже и с четвертой, и с пятой задачками.
– Почему ты просто не списал? Зачем тебе запоминать ответы? – не унимался Лейтон. – Положить столько трудов, чтобы смухлевать на экзамене, и проколоться на невыполненном домашнем задании?
– Я не мухлевал, – отозвался Джоэл, записывая очередной ответ. – Зачем мне жульничать?
– Джоэл, все эти задачи требуют по меньшей мере пяти минут на раздумья каждая! – Лейтон сложил руки на груди. – Неужели ты думаешь, будто я поверю, что ты решаешь их в уме?
– Ну это же элементарно, – пожал плечами Джоэл.
Лейтон усмехнулся, подошел к доске, быстро начертил конус и начал записывать вводные. Джоэл воспользовался паузой, чтобы разобраться еще с тремя задачками, а затем взглянул на доску.
– Двести один сантиметр и один миллиметр, – сказал он прежде, чем Лейтон закончил писать, затем вновь опустил взгляд на тетрадь и принялся читать условие последнего задания. – Профессор, вам надо попрактиковаться в эскизах. Пропорции цилиндра, с помощи которого вы пытаетесь построить конус, искажены.
– Что, прости? – переспросил Лейтон.
Джоэл присоединился к профессору у доски.
– По вашему замыслу образующая конуса равна двенадцати сантиметрам?
Лейтон кивнул.
– Значит, если мы желаем получить пропорциональную фигуру… – Джоэл привстал на цыпочки и перерисовал конус. – Радиус основания конуса должен быть вот таким! Именно такая длина позволяет наиболее точно отразить пропорцию, кратную четырем сантиметрам.
Лейтон на миг замер, вглядываясь в исправленный эскиз. Затем достал линейку, сделал замеры и побледнел.
– Ты на глаз определил, что мой эскиз непропорционален? Мой радиус меньше твоего всего на пару сантиметров!
Джоэл пожал плечами.
– А ну-ка, начерти мне линию, равную одной трети образующей конуса, – скомандовал Лейтон.
Джоэл повиновался.
– Точно!.. – сделав замер, воскликнул профессор. – До миллиметра! Предположим, эта линия радиус. Начертить окружность сможешь?
Джоэл вновь взялся за мелок и нарисовал на доске широкий круг. Лейтон вооружился ниткой, сделал обмер и присвистнул.
– Джоэл, твоя окружность идеальна!.. Эта дуга!.. Точно циркулем чертил! Почему ты не идешь в рифматисты?..
Джоэл отвел взгляд и спрятал руки в карманы брюк.
– С этим я на восемь лет опоздал, – сказал он.
– Да, что-то я об этом не подумал… – Лейтон, поколебавшись, взглянул на Джоэла. – Хочешь сказать, все это время ты сидел здесь и знал учебную программу наперед?
Джоэл пожал плечами.
– Так ты, наверное, чуть со скуки не помер!..
Студент вновь пожал плечами.
– Поверить не могу, – выдохнул Лейтон. – Слушай, а как насчет тригонометрии в качестве летнего факультатива?
– Тригонометрию я знаю, – сказал Джоэл.
– Ох… Тогда алгебры?
– И ее знаю, – отозвался Джоэл.
Лейтон потер подбородок.
– Слушайте, можно мне просто зачет по геометрии? – спросил Джоэл. – Летний факультатив я уже себе наметил, но, если мой план вдруг сорвется, я весь ваш. Займемся с вами математическим анализом или еще чем…
– Ну и ну!.. – квохтал Лейтон, разглядывая эскизы на грифельной доске. – Очень досадно, что ты не попал к рифматистам!
«Да неужели?..» – мысленно воскликнул Джоэл.
– Тебя всему этому научил отец? – спросил профессор. – Как я понял, он был математиком-любителем?
– Вроде того, – ответил Джоэл.
Лейтон устроился в академию всего несколько месяцев назад и лично отца Джоэла не знал.
– Ладно. – Профессор всплеснул руками. – Зачет твой. Все равно я не представляю, как целых три месяца учить тебя тому, что ты и так знаешь!
Джоэл испустил вздох облегчения.
– Только постарайся впредь выполнять домашние задания.
Джоэл с жаром покивал и ринулся к своей парте за учебниками. Поверх стопки по-прежнему лежали две книги профессора Фитча.
Что ж, быть может, этот день еще не совсем потерян!
Глава 04
Выйдя из аудитории профессора Лейтона, Джоэл заметил девочку. Откинувшись на кирпичную стену здания, она сидела на лужайке и что-то рассеянно рисовала в блокноте. Девочка в сером джемпере и белой юбке встряхнула рыжими кудрями и воззрилась на Джоэла. Это была Мелоди. Та самая рифматистка, что посещала занятия Лейтона.
– О! Так он уже с тобой разделался? – спросила она.
Джоэл кивнул.
– Тебе повезло! Цел и невредим, как я погляжу, – сказала Мелоди. – Будем считать это хорошим знаком. Ни укусов, ни переломов…
– Ты меня ждешь?
– Вот дурачок! Нет, конечно! – отозвалась она. – Этот профессор Надоеда просил меня зайти, когда он покончит с тобой. Вероятно, чтобы сообщить, что я завалила экзамен. В очередной раз.
Джоэл заглянул в блокнот. Он наблюдал за Мелоди весь семестр и представлял, что девочка тренируется чертить сложные защиты. Однако Джоэл не увидел на страницах ни линий запрета, ни заградительных дуг, ни даже окружностей! Вместо этого его взору предстали замок и единороги.
– Единороги? – удивился Джоэл.
– Да! И что? – огрызнулась Мелоди и захлопнула блокнот. – Единорог – благородное и величественное животное!
– И вымышленное.
– Что с того? – вновь раздраженно воскликнула девочка, поднимаясь на ноги.
– А то, что ты рифматистка, а время тратишь на такую ерунду! Спрашивается – зачем? Лучше бы тренировалась линии чертить!
– Рифматисты то! Рифматисты се!.. – воскликнула Мелоди и тряхнула кудрями. – Защищай королевство! Отгоняй меллингов! Почему все непременно должно быть связано с рифматикой? Неужели девочка, пускай и рифматистка, не может иногда подумать о чем-нибудь другом?..
Удивленный вспышкой гнева, Джоэл даже попятился. Что ответить, он не нашелся. Рифматисты редко общались с обычными студентами. В первые годы обучения Джоэл не раз пытался завязать беседу, но его неизменно игнорировали.
И вот теперь рифматистка с ним говорит. Правда, Джоэл никак не ожидал, что Мелоди окажется такой… такой раздражительной!
– И вообще!.. – воскликнула Мелоди. – Почему именно я должна все это разгребать? Кто-нибудь спрашивал, хочу ли этого я?
– Тебя выбрал Мастер, – сказал Джоэл. – Тебе повезло. Он выбирает одного из тысячи.
– Ему определенно стоит провести переаттестацию сотрудников отдела качества! – отозвалась Мелоди, драматично вздохнула, отвернулась и направилась в аудиторию профессора Лейтона.
Джоэл проводил ее взглядом, затем покачал головой и пошел через кампус. Мимо него на станцию пружинного монорельса спешили студенты. Занятия на сегодня закончились, и все желали поскорее вернуться домой. Однако для Джоэла родным домом был кампус.
На площадке для отдыха он приметил несколько знакомых, которые что-то оживленно обсуждали. Через несколько мгновений Джоэл обнаружил, что ноги сами принесли его туда.
– Я считаю, это нечестно! – выдернул его из раздумий чей-то голос.
Говорил Чарлингтон. Сложив руки на груди, он вещал не терпящим возражений тоном:
– Профессор Харрис был просто в бешенстве,