И тут произошло что-то странное. Не успела я сделать хоть какое-то внушительное давление на вентиль, как он вырвался вместе с краном, а поток ледяной воды фонтаном полился из шланга. Сперва обливая меня с головы до пят, а потом… Нет, мужчина успел вовремя отойти.
— Какого черта вы натворили?? — закричала я, пытаясь впихнуть кран обратно. НИЧЕГО. Руками тоже остановить поток вообще не выходило. Ниагарский, гребаный, водопад!
— Видимо, не в ту сторону покрутил… Какой же я неловкий! Ай-яй-яй… — покачал головой мужчина, затем со знанием дела подошел в ту сторону, где у нас была труба с рычагом перекрытия воды. Повернул и все прекратилось. Правда, в ванной уже воды по щиколотку было. Тяжело дыша, я уставилась на него, как на врага народа, а она виновато пробормотал:
— Прости, Машунь. Мне так стыдно… Руки-крюки… Что же делать, что же делать? — запричитал тот, но не успела я и рта открыть, как Дмитрий Петрович многозначительно кивнул на мое платье. Я обернулась к зеркалу и волосы на голове встали дыбом. Оно стало полностью прозрачным. Соски стояли колом от ледяной воды. — Смотрю, ты совсем замёрзла. Да и воды тут куча теперь… Оставаться в комнате нельзя… Зима ведь! А у вас батареи холодные.
— Дмитрий Петрович, — угрожающе отчеканила я, сжимая кулаки. Потом подумала немного, и прикрыла ладонями грудь. Слишком он уж откровенно на нее пялился. Хоть бы постеснялся! Хотя… О чем это я? Дмитрий Петрович и стеснение никогда не встречались. — Вы не обидитесь, если я вас чем-то тяжелым огрею? Сильно хочется!
— Ты что? Я ж депутат! Оно тебе надо? — покачал головой этот умник, и я заскрипела зубами. Прав, ведь! — Есть выход получше. Давай-ка ты быстро переодевайся, а я тем временем вызову кого надо. Пусть починят тут все, приберут. А мы пока съездим в одно место…
— Я бы съездила вам в одно место с превеликим удовольствием… — прошипела себе под нос, а потом громко отчеканила: — В какое еще, черт его дери, место?!
— Как, какое? — снова удивился тот, будто все давно было решено. — Шубу тебе новую купим. Я же ту порвал. Меня совесть так и мучает, так и мучает… Спать теперь спокойно не смогу!
Нет. Все. В тот момент терпению моему пришел конец. Ноги в конец продрогли от холода, тело затрясло. Сжав пальцами вырванный кран и сузив глаза, я четко, медленно и внятно проговорила:
— Я. Никуда. С. Вами. Не. Поеду. Ясно?
— Ясно, — пожал плечами Дмитрий Петрович и вышел из ванны. Потом в наглую лег на мою кровать и даже ноги закинул! — Раз так, то мне спешить некуда, Машунь. Новый Год уже позади. Все друзья пьяные вдрызг. Я один трезвый остался… Рюмка не считается! Так что с тобой вместе день проведем. Вот прямо здесь. На кроватке. Ты как, согласна?
Закрыв глаза и жадно втянув кислород, я дала себе время подумать, чтобы не сделать чего-то плохого. Меня аж трясло от злости!
— Если я поеду за шубой, — свой голос я почти не узнавала. Больше походил на писклявый рык. — Вы потом оставите меня в покое?
— Естественно! — без капли шуток заявил мужчина, протягивая мне ладонь для рукопожатия. — Честное слово русского депутата!
— Ага, — горестно вздохнула шепотом, — Прямо людоед-вегетарианец какой-то.
— Что-что, пчелка моя? — очень уж радостно пропел этот ч… человек! — Что ты там себе под нос жужжишь?
Внимательно уставившись на Дмитрий Петровича, я пришла к выводу, что он тот еще упертый баран. Не знаю, что он там себе надумал, но мне было проще находиться с ним на свежем воздухе. А еще лучше в торговом центе. Чем больше людей, тем лучше! Тем более, шубу он мне и вправду порвал и после устроенного потопа я передумала ему прощать нанесенный ущерб.
— Выйдете, — сдалась окончательно, — Переодеться надо.
— Ты чего? — возмутился тот, даже руку на сердце положил в полном изумлении. Актер из него никакой! Зато видно, что старается, правда глаза все равно сарказмом блестят. — Какой «выйдете»? Чтобы ты опять что-то сломала или разбила? Нет-нет-нет… Я, как ответственный представитель власти, просто обязан беречь и заботиться о гражданах государства.
— Я сломала, да? Я?! — пораженно ахнула от его наглости и злость во мне вскипела с какой-то сверх силой.
Если бы мог пойти пар из ушей – то именно в этот момент. Ярость заслонила собой все вокруг, наполняя меня изнутри адреналином и желанием мести. До безумия хотелось стереть с его лица эту победную ухмылочку.
— Что же… — намеренно равнодушно пожав плечами, я добродушно улыбнулась. — Не хотите уходить, как хотите!
А затем демонстративно убрала ладони, прикрывающие груди. Выровнялась по струнки. Глаза мужчины так и округлились... Могла представить, какой вид теперь отрывался… Плевать! Только сейчас увидела, какие они ярко-карие. Его глаза… Прямо вау! На секунду я даже забыла, что вообще хотела сделать. Потом одернула себя и модельной походной прошла к шкафу.
Распахнула дверцы, уставившись на полки задумчиво. Затем поняла, что стоять больше в холодном и мокром на сквозь платье просто невыносимо, как в мороз голой в снег прыгнуть. Не то, чтобы я это пробовала, но именно так себе и представляла!
Поэтому просто взяла его и стянула, откинув в сторону. Позади кое-кто не двояко подавился и закашлялся. Кровать моя бедная заскрипела.
— Ма-а-ашунь, — хрипло и чертовски низко окликнул меня Дмитрий Петрович. — А, Машунь?..
— Что? Выйти резко захотелось? Так я вас не держу. — невинно протянула я, продолжая перебирать полки. Из-за сборов перед праздником все было в ужасном бедламе. Летняя одежда валялась вперемешку с зимней. Никакого порядка, черт ногу сломит.
— Пф! Глупости не говори… Меня вот другое волнует. Тебя белье носить не учили, нет? Или у тебя какая-то анти-политика против лифчиков? — послышался его невинный вопрос, а я лишь равнодушно пожала плечами. Вряд ли его и вправду интересовала эта больная для меня тема, но ответила я честно и на эмоциях:
— А у меня фигура не стандартная. Грудь третьего размера, а талия тонкая. Подходит либо «бабушкин» вариант, либо то, что по цене, как крыло от самолета. Так что я уже привыкла ходить без… Ой! — не знаю, как это могло произойти бесшумно. И как это вообще могло произойти! Он оказался прямо за моей спиной. Тяжелое горячее дыхание обдало