— Я уже останавливался здесь раньше, — заметил он, обводя взглядом маленький кабинетик позади стойки регистрации, за спиной молодого человека. Там был еще один компьютер; рядом с ним стояла банка кока–колы и лежала толстая книжка, обложкой вверх. Том поискал глазами видеокамеры в холле и ничего не обнаружил. — Вы храните такую информацию?
Этот вопрос он подготовил заранее и заранее знал ответ. Когда портье ответит, у Тома появится предлог изобразить удивление и перегнуться через стойку, чтобы самому взглянуть на экран.
— Давайте посмотрим, сэр, — послушно откликнулся портье. Его бледное, утомленное лицо было покрыто мягким пушком; на подбородке алел зрелый прыщ. — Нет, думаю, нет. Никакой информации.
— Нет? — изумился Том, дотронулся до монитора и чуть повернул его в свою сторону. Таким образом он смог увидеть, какой системой управления отелем пользуются в «Гиллеспи». «Опера». Одна из самых распространенных в Европе, и Том как раз был с ней более или менее знаком. Информация о Юниаке хранилась в отдельной папке; на странице располагались колонки, озаглавленные «Еда», «Проживание», «Напитки» и «Телефон». Если портье не выйдет из системы, то взглянуть на данные Амелии будет раз плюнуть. Том уже знал, что она занимала номер 218, и всю информацию о ее пребывании в отеле можно будет получить за пару кликов мышкой.
— Может быть, номер был на имя моей жены? — заметил он. Из бара вышел постоялец, кивнул портье и направился к лифтам.
Том отступил на шаг назад и заглянул в бар. Там еще оставалась молодая пара — они сидели за дальним столиком и потягивали коньяк. Барменша с обширным задом подбирала с пола разбросанный арахис. Больше в баре никого не было.
— Ну, не важно, — небрежно бросил он и снова повернулся к стойке. — Не могли бы вы разбудить меня завтра утром? В семь часов?
Это была совсем маленькая, незначительная деталь, но благодаря ей у портье должно было сложиться впечатление, что месье Юниак собирается уснуть сразу же, как только доберется до постели.
— Разумеется, сэр.
Ему дали номер на третьем этаже. Том медленно поднялся на три марша вверх, чтобы ознакомиться с планировкой отеля. На площадке второго этажа он заметил небольшой чулан с чуть приоткрытой дверью; внутри находились оставленный горничной пылесос «Хувер» и бутылки и банки с разными чистящими средствами. В голове тут же возникла идея. Он добрался до своего номера, открыл дверь и сразу начал разбирать вещи. По пути в Хитроу Маркуэнд вручил ему лэптоп. Том воткнул 3G-модем в USB-порт, ввел три пароля и получил доступ к серверу МИ-6. В мини–баре оказалось две крошечные бутылочки «Джонни Уокера», и, пока Том проверял почту, он выпил их обе, разбавив наполовину «Эвианом». Одно сообщение было от Маркуэнда.
«Полагаю, ты прибыл на место без проблем. От нашего друга никаких известий. По–прежнему никакой активности».
Под «активностью» подразумевались банковские карты Амелии и ее мобильный.
«Насчет похорон в крематориях 14–го округа Парижа в подходящие дни: проверь фамилии Шамсон, Лилар, де Вильморан, Тардо, Радике, Мало, Бурже. Расследование продолжается. Дальнейшие подробности в течение 24 часов».
Том хмыкнул, побрызгал одеколоном под рубашку и сменил сим–карту на мобильном, чтобы проверить, не приходили ли ему личные сообщения из Лондона. Потом с жадностью съел банку чипсов «Принглс» из мини–бара, снова вставил в телефон сим–карту Юниака и набрал номер Найтов. Ответила Барбара. Ее муж, по всей видимости, был за рулем.
— Мистер Келл?
— Где вы, Барбара?
— Мы как раз паркуемся здесь, недалеко от отеля, за углом. Нас немножко задержали пробки.
— Вы забронировали номер?
— Да. Мы позвонили из аэропорта.
— Кто именно звонил?
— Я.
— А вы сказали, что вас будет двое?
Барбара немного поколебалась, подозревая подвох.
— Напрямую нет. Но я думаю, он понял, что я буду с мужем, — это как–то предполагалось само собой.
Том решил рискнуть.
— Изменения в планах, — объявил он. — Я хочу, чтобы вы заселились одна. Нужно, чтобы вы оставили Билла снаружи.
— Хорошо. — Барбара помолчала, как будто впитывала новые инструкции.
— В два часа я произведу отвлекающий маневр. Портье должен будет подняться наверх и принести «Хувер».
Связь на мгновение прервалась.
— Что? — переспросила Барбара.
— «Хувер». Пылесос. Слушайте меня внимательно. То, что я собираюсь сказать, очень важно. Пылесос находится в чулане на площадке второго этажа. В два часа вы должны ждать там. Когда портье поднимется, вы скажете, что заблудились и не можете найти свой номер. Заставьте его проводить вас. Ни в коем случае не отпускайте его обратно на ресепшн. Если он будет настаивать, отвлеките его. Притворитесь, что вам плохо, разрыдайтесь, делайте все что угодно. Когда он доведет вас до дверей, попросите его войти и показать вам, как работает пульт от телевизора. Задержите его как можно дольше, это самое главное. Мне может потребоваться минут десять. Задавайте ему вопросы. Помните — вы пожилая леди, у вас стресс от смены часовых поясов. Вы меня поняли? Сможете все это провернуть?
— Это как–то очень прямолинейно, — протянула Барбара, и в ее голосе Тому послышалось некоторая напряженность. Видимо, он был слишком резок. Кроме того, называть Барбару пожилой леди было совершенно излишне — вряд ли найдется женщина, которой такое понравится.
— Когда будете заселяться, постарайтесь сыграть этакую эксцентричную особу, — уже мягче добавил он. — Перепутайте документы. Сделайте большие глаза и спросите, как пользоваться ключом–карточкой от номера. Пофлиртуйте немного. Портье — молодой парень, вероятно, он говорит по–английски. Прежде чем перейти на французский, попробуйте сначала английский. Хорошо?
— Конечно, Том, — согласилась Барбара таким тоном, будто она записывала инструкции.
Он сказал, что сделает контрольный звонок в 1:45. В свою очередь, Барбара должна проверить, нет ли поблизости охранников, горничных или еще кого–нибудь из обслуживающего персонала. В случае, если кого–нибудь заметит, она должна немедленно сообщить Тому.
— В каком вы номере? — спросила Барбара.
— В триста двадцать втором. И скажите Биллу, чтобы присматривал за входом. Если кто–то попытается войти в отель с 1:55 до 2:15, он должен их задержать.
— Хорошо.
— Донесите до него, что это очень важно. Когда я буду за гостиничным компьютером, мне меньше всего на свете нужно, чтобы в этот момент в холл ввалился поздний гость.
Глава 8
— Я просто не понимаю. Я не понимаю, почему он не хочет, чтобы я участвовал в деле.
Билл Найт уткнулся носом в руль, разглядывая свои бежевые лакированные туфли. Он покачал головой.