— Даже… — я замолк, поняв, что едва не ляпнул лишнего.
Морозов внимательно посмотрел мне прямо в глаза, и я узнал ответ на свой вопрос прежде, чем услышал его:
— Любой.
Я улыбнулся:
— Рад, что мы с вами не враги.
— Однажды вы тоже станете опасным, Павел Филиппович. Настолько, что я буду рад, что мы не чужие друг другу люди.
— Мне и впрямь пора, — с сожалением вздохнул я. Вынул было из кармана бумажник, но Морозов меня остановил.
— Пустое, Павел Филиппович! Считайте, обед будет вычтен из вашего гонорара.
— Какого гонорара? — не понял я.
— Который вам положен за кодификацию нового свода законов. Я надеюсь, вы примете участие в этом действе, — пояснил Александр.
— А, вот оно что! — протянул я. — Не думал, что вы станете платить не слишком опытному адвокату.
Морозов усмехнулся:
— Любая работа должна быть оплачена, Павел Филиппович, — ответил он. — И оплачиваться хорошо. Деньги — отличный мотиватор, чтобы продолжать работать с нами.
Я кивнул, убрал бумажник в карман пиджака, попрощался и покинул заведение.
Фома ждал меня у машины. Он стоял, прислонившись к крылу автомобиля и задрав голову. Прищурив глаза, парень наблюдал за летающими в небе птицами. И при этом лицо у него было очень уж счастливым.
— Выслеживаешь жертву? — уточнил я.
Фома мигом оставил в птичек без присмотра и взглянул на меня:
— Да что вы, вашество! — пробасил он. — Живые твари все-таки, как можно их обижать? Да и что там есть — так на один зубок тушка. А вы как? Обговорили свои вопросы? Можем ехать домой?
— Можем, — ответил я и сел в авто.
Фома сел за руль, и спустя минуту мы покинули парковку.
— Александр Васильевич сказал, что сможет выправить тебе документы в кратчайшие сроки, — начал я.
Фома отвлекся от дороги и взглянул на меня:
— Зачем? — уточнил он.
— Отдел сформирован, — ответил я. — Значит, кто-то должен его возглавить.
— Возглавить… — растерянно повторил Питерский. — Разве меня берут не консультантом?
— Поверь, лучше тебя никто не справится с этой работой. Пусть ты несведущ в некоторых правилах, но для этого у тебя будут помощники. И никто не станет тебя задвигать. Думаю, для хорошей работы отдела — это самое важное. Поэтому я уточню: ты твердо решил оставить свои имя и фамилию?
Фома на секунду задумался, а затем кивнул:
— Да, вашество. Если так можно, конечно. После того как я фамилию сменил, у меня вся жизнь по-другому пошла. Раньше жил я как-то бестолково.
— Выходит, счастливая фамилия, — ответил я.
— Я тоже так считаю, — подтвердил Фома.
Слуга нахмурился, и я на всякий случай уточнил:
— О чем задумался?
Питерский помолчал, подбирая слова, затем произнес:
— Если я стану важным человеком и главой тайного отдела, то кто вам помогать будет? Возить по делам, например?
— Думаю поручить это Евсееву, — ответил я. — Если у него есть права.
— А ежели нет? — насупился парень. — Я бы его и за «ласточку» не пустил. А за новую машину и вовсе страшно.
Я пожал плечами:
— Тогда меня будет возить Ярослав. Пока мы не найдем нового слугу.
Фома повернулся ко мне.
— Шутите, вашество? — уточнил он.
— Шучу, шучу… — улыбнулся я.
Питерский покачал головой:
— Боюсь я вас оставлять, вашество. Кто будет следить за покупкой продуктов?
— Так теперь у нас есть Людмила Федоровна, — напомнил я.
— Так-то оно так… — протянул парень. — Однако ж, все же переживаю я. Мне ж придется много учиться. Манерам всяким, законам, правилам…
— Так ты об этом? — я усмехнулся. — Ты любишь учиться. За это время у тебя речь поменялась. Сейчас тебя сложно отличить от городского жителя.
— Думаете? — удивился Питерский.
— Уверен. А за меня не беспокойся. Вместе выберем помощника. Я не стану брать того, кого ты не одобришь.
— Спасибо за доверие, вашество, — расцвел Фома. — Я подберу кого-нибудь путевого. Да и Евсеева обучу некоторым своим обязанностям, чтобы зря хлеб не ел.
— А он ест? — уточнил я.
— Хитрый он, наш Евсеев. Намастырился угольки продавать, как будто из камина хозяйского.
— Так у нас нет камина, — удивился я.
— Умные люди заметили, что у нас из трубы дым не идет. Но Евсеев заявил, что этот уголь из призрачного огня. И помогает отпугивать духов.
— И много просит за кусочек? — осведомился я.
— Немного. Десять копеек. Но на эти деньги он купил краску для ворот и разбил клумбу у своего флигеля. Говорит, что от дураков не убудет, а нам польза.
— И какая же польза кроме денег?
— Не вздумайте сказать такого при Яблоковой. Ее удар хватить может. А Евсеев уверяет, что если с помощью этих угольков люди научатся не бояться призраков, то и некроманта будут принимать с большей приязнью.
— Так зачем он тогда пугает прохожих, прикидываясь призраком? — не понял я.
— Чтобы они уважать вас не переставали. К тому ж эти представления отпугивают от нас возможных воришек.
— Тут не поспоришь, — протянул я.
— То есть, у нашего Евсеева много дел. Пряник опять же, и Литр…
— Серьезное хозяйство, — согласился я. — Но мне кажется, что все будет нормально.
— Ваши слова бы да Искупителю в уши, — вздохнул парень.
Он замолчал, глядя на дорогу. Я же откинулся на спинку кресла и задумался. Интересно, почему Морозов решил так ускорить процесс создания этого особого отделения? Вряд ли Александр Васильевич так быстро заскучал на пенсии. Хотя я не исключал этот вариант полностью, глава кустодиев был очень энергичным человеком. Но должна быть еще она причина.
Вспомнился разговор в Яблоневом саду, когда Александр обмолвился, что в Императорском дворце безобразничают призраки. Скорее всего, это и будет первым делом нового секретного отдела. Это объясняло, почему Морозов так торопится. Все же интересы императора для него много значат.
— Прибыли, вашество…
Голос Фомы вырвал меня из раздумий. Машина уже стояла у крыльца особняка.
— Спасибо.
Я вышел из салона и потянулся. Рядом появился Ярослав.
— Как у нас дела? — спросил я.
— Хорошо. Тут нашему дворнику бутылку предложили за кусочек угля.
Я напрягся и тихо уточнил:
— И что Евсеев?
— Лопату схватил и как погнал того посетителя. Я едва успел спину бедолаге прикрыть. А не то бы Евсеев ему ее сломал. Я и половины тех слов не знал, какими наш дворник гостя наградил.
— Ладно раз так, — с облегчением выдал я.
— Но потом наш дворник пошел к себе и жаловался котам, что и так большую часть жизни потратил на