Достаточное оправдание, не правда ли?
Она вспомнила речь своего наставника, основателя Движения «Цветок мать-и‐мачехи», профессора Го Цидэ, во время последней церемонии принятия в организацию новых членов.
Приглушили свет, и на огромном экране появилось изображение картины: трехмачтовый парусный корабль среди огромных волн, готовый перевернуться. Некоторые члены экипажа уже прыгают в шлюпки, оставляя других бороться за выживание на корабле. Контраст черной воды и белой пены на гребнях волн, броский.
– Эта картина называется «Крушение у Кента», ее написал в 1827 году Жан Антуан Теодор Гюден.
Голос профессора Го гипнотизировал и завораживал слушателей.
– Мир, в котором мы живем, – суть этот корабль. Он вот-вот погибнет. Некоторые уже спрыгнули в шлюпки, некоторые еще не осознали происходящего.
– Наше дело, здесь, в «Цветке мать-и‐мачехи» – бить в барабаны и гонги, устраивать клоунады, глотать огонь, использовать любые уловки, чтобы привлечь всеобщее внимание. Мы должны сделать так, чтобы люди знали, что корабль вот-вот утонет, а те, кто ответственен за это, думают, что им это сойдет с рук. Если мы не привяжем их судьбы к нашим, именно нам придется расплачиваться за их ошибки.
Мысли Суг-Йи прервал резкий крик. Она глянула вверх и увидела, что у фальшборта «Долгого Процветания» стоят несколько членов экипажа. Они пытались отцепить веревочную лестницу там, где она примагнитилась к борту, но, поскольку корабль строили из расчета максимальной площади палубы, для размещения контейнеров, борт уходил вниз под острым углом. Чтобы достать до лестницы, им пришлось бы перегнуться через фальшборт, болтая ногами в воздухе и рискуя свалиться. А еще им мешал сильный ветер, поэтому после пары безуспешных попыток они бросили это занятие.
Человек, висящий на лестнице, подымался все быстрее. Ему осталось меньше десяти метров.
С палубы «Долгого Процветания» ударила белая струя воды, прямо в него. Веревочная лестница болталась, как маятник. Руки лезущего соскользнули со ступенек лестницы, и он начал падать спиной вперед, к бушующим внизу волнам.
Суг-Йи прикрыла рот рукой, но не могла отвести взгляд. Девушка с камерой завопила.
Но парень не упал. Он повис в воздухе вниз головой: крюки на его ботинках спасли его в последний момент. Согнувшись в пояснице, он снова ухватился за ступеньки лестницы и продолжил подъем.
– Отлично! – крикнула ему Суг-Йи.
Члены команды «Долгого Процветания» продолжали поливать его из шланга высокого давления, будто пламя, распространяющееся вверх по веревочной лестнице. Куда большую, чем напор воды, опасность представляло то, что вода заливала ему рот и нос, мешая дышать. Но, к счастью, он был готов и к этому. Он опустил на лицо прозрачный щиток и бесстрашно продолжил свой подъем. Восемь метров, семь метров…
На лице Суг-Йи появилась улыбка. Казалось, она смотрит на саму себя в прошлом, когда она, юная девушка, брызгала на себя спреем с запахом саола, а потом втискивалась в переполненные автобусы, вагоны метро и на паромы, игнорируя сердитые взгляды и рассказывая всякому, кто соглашался слушать, про то, что этот драгоценный аромат, созданный ценой вымирания биологического вида, может превратиться в невыносимую вонь.
Бесчисленное число раз ее спрашивали: и что, стоило ли это того? Да, бесчисленное число раз отвечала она. Даже если весь мир воспринимает тебя как вздорную шлюху, привлекающую к себе внимание, если ты поступаешь по убеждениям, это того стоит.
Члены команды грузового судна выключили брандспойт. Может, что-то еще придумали?
– Они меняют курс! – крикнул капитан скоростного катера.
Суг-Йи прочла информацию, отобразившуюся на стеклах очков. «Долгое Процветание» сворачивало в сторону «Цветка мать-и‐мачехи», одновременно увеличивая скорость до двенадцати узлов. Они пытались сорвать планы тех, кто на скоростном катере, одновременно не привлекая внимания портового начальства. Катер начал хаотично подпрыгивать на волнах, идущих от носа судна. Веревочная лестница крутилась и болталась в воздухе, будто змея, а висящий на ней человек вцепился в нее изо всех сил.
– Увеличиваем скорость и меняем курс, – приказала Суг-Йи. – Держаться вровень.
Висящий на лестнице человек снова полез вверх. Изгибался всем телом, удерживая равновесие и раскачиваясь вместе с лестницей. Пять метров, четыре метра… будто опытный йог, идущий по канату посреди штормового моря.
Почти добрался. Суг-Йи затаила дыхание и начала считать про себя.
Следующей задачей юноши было преодолеть расстояние от точки примагничивания лестницы до края борта грузового судна при помощи присосок, продолжая уворачиваться от членов экипажа. Оказавшись на палубе, он должен был приковать себя цепью к контейнеру, на манер Гудини, желательно после того, как развернет где-нибудь на видном месте флаг движения «Цветок мать-и‐мачехи», а потом дожидаться, когда появятся журналисты и чиновники Управления Охраны Окружающей Среды. В силу прецедента, когда шестерых активистов «Гринписа» освободили после их акции на электростанции Кингснорт, если движение «Цветок мать-и‐мачехи» сможет выдвинуть «законное оправдание» для своих действий в защиту окружающей среды, то они не будут сочтены незаконными. Конечно, все зависит и от того, насколько точна та информация, которую они получили. По поводу того, что контейнеры на судне, загруженные в Нью-Джерси и направляющиеся на Кремниевый Остров, содержат внутри себя так называемый «Дар Дьявола», токсичные отходы, могущие вызвать экологическую катастрофу.
Непростой план, но самая сложная его часть уже почти выполнена.
…два метра, один метр. Юноша наконец-то добрался до верха лестницы. Но не стал надевать перчатки с присосками. Вместо этого он покрепче ухватился за лестницу и принялся раскачиваться вперед-назад, будто маятник.
– Что он делает? – раздраженно спросила Суг-Йи.
– Томас… увлекается паркуром, – тихо ответила молодая девушка с камерой, продолжая снимать.
Значит, его Томас зовут. Нынче в организации стало очень много новых членов, молодых идеалистов с опытом в разных областях, и у Суг-Йи уже не получалось знать их всех по именам. Хорошо быть молодым. В большинстве случаев.
Томас продолжал раскачиваться, на ходу рассчитывая угол и расстояние. Ему придется отпустить лестницу в крайней точке траектории, прыгнуть вверх и развернуться в прыжке на девяносто градусов, чтобы ухватиться за край фальшборта. Для этого потребуются вся его сила, гибкость и сосредоточенность.
– Томас, прекрати! – закричала Суг-Йи. – Не прыгай!
Поздно. Она увидела, как молодое тренированное тело взлетело в воздух, казалось, на мгновение застыв на ветру, а потом медленно и изящно развернулось на четверть оборота. Его ладони хлестко ударили по фальшборту, стальные листы загудели, а его тело опустилось вниз, повинуясь тяготению. Ему оставалось лишь согнуть руки и