Когда светлая упомянула отбор невест для лорда Марентино, проходивший чуть более шести лет назад, я наконец вспомнила, где я ее видела. Она участвовала в предыдущем конкурсе, но фамилию тогда носила другую — Пилестро.
А я ведь, тогда еще четырнадцатилетняя соплюшка, не пропускала ни одного выпуска. Это все казалось сказкой — интриги, борьба за сердце великолепного Лорд-канцлера. Эх, никогда бы не подумала, что самой придется участвовать в этом балагане.
— Так что же вы от меня хотите? — прямо спросила я.
— Мы хотим, чтобы ты была там нашими глазами и ушами. Ну и, если что-то случится, проявила свои боевые навыки.
— Эм. Но не проще ли выставить специально обученных сотрудниц?
— Да, я вижу теперь, что имелось в виду под формулировкой в твоем личном деле «честна и прямолинейна». М-да. Мы не предлагаем тебе шпионить. Боюсь, для тебя это и впрямь непосильная задача.
— Но вы же сказали, что я должна быть вашими глазами и ушами?
— Верно. Если заметишь что-то подозрительное, ты должна непременно сообщить своему куратору, то есть мне. Но тебе не нужно будет обращать внимание на сплетни, слухи, местные интриги. Поверь, я знаю, о чем говорю. На предыдущем конкурсе я была одной из тех, кто обеспечивал в том числе и силовую поддержку. Тебе просто нужно будет вмешаться, если принцу будет угрожать опасность.
— А остальным?
— Что остальным?
— Ну, если остальным будет угрожать опасность, мне не надо вмешиваться?
— Это остается на твое усмотрение. Впрочем, если даже вмешаешься, это не будет сильно выделять тебя на фоне других претенденток. Этот отбор будет идти немного по иному сценарию, нежели предыдущий, — ухмыльнулась леди Каранеро, но тему продолжать не стала. — Так ты согласна?
— Это не приказ?
— Нет, не приказ. Ты легионер, а подобная деятельность входит в обязанности Гвардейского корпуса, следовательно, приказать мы не можем. Но ты давала присягу защищать Империю, а наследник — это ее важная часть.
— Я поняла. — Да уж, чего тут непонятного, намек более чем прозрачен.
— Розмари, послушай, тебе не нужно будет делать ничего, что шло бы вразрез с твоей присягой и внутренними убеждениями.
— Весь этот отбор идет вразрез с моими внутренними убеждениями, — осмелев, буркнула я. — Ой, я не это...
— Это, это, — рассмеялась светлая. — Ну тут уж я ничего сделать не смогу, закон один для всех, и, поверь, когда-то я тоже была не в восторге. Так ты согласна?
— Да, — тихо отозвалась я, от досады кусая губу. А какие еще могут быть варианты?
Леди Каранеро права — если откажусь, это поставит под сомнение мою присягу и лояльность Империи. Другое дело, если бы я отказалась и не поехала, но ведь и такой возможности нет. А раз я все равно там буду, то сейчас сказать нет — значит скомпрометировать свою карьеру в будущем.
Не мог, что ли, Император на годик раньше отбор объявить? Да ладно на год, на три месяца! Мне было бы девятнадцать, и я не смогла бы участвовать в конкурсе. Подумать только, три месяца отделяют меня от свободы!
— Да, Розмари, надо ли говорить, что о твоем задании не должен знать никто посторонний, даже твои родные?
— Нет, леди, я понимаю важность и секретность.
— Очень хорошо. У тебя осталось пять дней, чтобы прибыть в замок Варденштерн в столице. Как ты понимаешь, чтобы не скомпрометировать твою работу, подвезти не смогу. Вот все необходимые для отъезда бумаги, в том числе увольнительная.
— Спасибо.
— Все, можешь идти.
Я развернулась и вышла из кабинета, ощущая огромное желание то ли расхохотаться от общего идиотизма происходящего, то ли разреветься, ведь, если меня увидят на этом дурацком конкурсе, шуткам и подколкам не будет конца и края. Никто не будет воспринимать меня серьезно.
Теперь осталось только собрать вещи, чтобы успеть на вечерний курьерский магимобиль до города. Поезд в столицу будет только утром, так что где-то еще придется коротать ночь.
Демон знает что такое!
Глава 2
Все получилось как нельзя лучше. Ну, в сложившихся обстоятельствах. Ближайший город с железной дорогой находился в двух часах пути на курьерском скоростном магимобиле. Если бы тут ходили магибусы, то пришлось бы трястись по этим горам часов пять. Нас согласились подвезти, так что доехали быстро, без проблем и было время заселиться в привокзальный мотель. К счастью, там оказались свободные места.
После некоторых раздумий форму я решила снять. Я не разведчица и не шпионка какая-нибудь, но даже мне ясно, что принадлежность к легионерам на конкурсе лучше не светить. Мало ли как там оно обернется...
С другой стороны, меня же будут представлять широкой публике как кадета Академии Легиона. Или нет? Не хотелось бы, чтобы у кого-то потом сложилось обо мне превратное мнение. У папы, например.
Ладно, с проблемами буду разбираться по мере их возникновения.
Перед сном я решила перекусить в местном ресторане и встретила там двоих моих товарищей по несчастью. Одну из них — Саманту Гринеро — я знала, она училась на параллельном потоке. Вот только на фронт, как я слышала, отправили ее за провинности, а не по собственному желанию.
Вторая же, высокая сухая девица, уже выпустившая из Академии в прошлом году, тут и вовсе служила. Говорили, что она имеет крутой бескомпромиссный характер и нередко от нее достается даже мужчинам. Познакомились мы в магимобиле — офицер Фабия Вастеросо и никак иначе.
Я надела темно-синие брюки, свитер и кожаную куртку по последней моде, высокие ботинки. Ресторан мотеля — не то место, ради которого стоит облачаться в вечернее платье. Завязала каштановые волосы в высокий хвост, чтобы не мешали. Вроде готова, не для кого прихорашиваться.
Когда спустилась в прокуренное помещение, брови сами собой полезли вверх.
Офицер Вастеросо так и сидела в своем форменном кителе — переодеваться для ужина не посчитала нужным. По плотно сжатым губам можно было понять, что она крайне недовольна, по недобрым взглядам в сторону Саманты — тоже. И было за что.
Девушка сделала вычурную прическу, нанесла боевой раскрас и надела коротенькое, до середины бедра, розовое платьице, прикрытое сверху кокетливой белой пелеринкой. В принципе, мило, для коктейльной вечеринки у друзей или для хорошего ресторана в крупном городе, но совершенно неподходяще для привокзального мотеля с весьма разнообразной и зачастую непритязательной публикой.
Народ пока только недоуменно таращился на чудо чудное, но это не могло продлиться долго. Что-то будет.
Я подошла к столику, получив неприветливый взгляд от Фабии.