Как-то раз мы с Эврой — мальчиком-змеей — копались в мусорной куче, пытаясь найти там еду для Малого Народца — странных маленьких человечков, которые никогда не разговаривали и всегда ходили в синих плащах с капюшонами. Никто, кроме, может быть, мистера Карлиуса, не знал, кто они, откуда взялись и почему ездят по миру вместе с цирком уродов. Их хозяин — неприятный человек, которого зовут мистер Карлиус (он ест детей!), но в цирке он появляется редко.
— Я нашел дохлую собаку! — закричал Эвра, подняв ее над головой. — Ну и запашок! Как думаешь, им сойдет?
Я принюхался. Эвра был довольно далеко от меня, но я ощутил запах дохлятины так, как человек ощутил бы его, будь она совсем рядом. Я покачал головой и сказал:
— Сойдет.
Малый Народец пожирал все, что мы ему приносили.
У меня в сумке лежала лиса и пара крыс. Я не любил убивать крыс — эти твари дружат с вампирами и, если их позвать, всегда прибегают к нам, — но что поделаешь, работа есть работа. Иногда в жизни приходится делать то, что не по душе.
В труппе цирка сейчас было двадцать карликов в синих плащах, и один из них сегодня увязался на охоту вместе с нами. Он начал работать в цирке незадолго до того, как туда пришли мы с мистером Джутингом. Я мог отличить его от остальных потому, что этот карлик немного прихрамывал на левую ногу. Мы с Эврой называли его Хромик.
— Эй, Хромик! — закричал я. — Может, хватит?
Карлик ничего не ответил — он никогда не отвечал, — а просто погладил себя по животу, давая понять, что нужно раздобыть еще еды.
— Хромик говорит, что нужно еще, — сказал я Эвре.
— Я и сам догадался, — вздохнул он.
Погнавшись за очередной крысой, я заметил в мусоре маленький серебряный крестик. Поднял его и оттер от грязи. Покрутив его в руках, я улыбнулся. Неужели я когда-то думал, что вампиры боятся крестов?! Большая часть того, что говорят о вампирах в фильмах и книжках, — полная чепуха. Вампиры не боятся ни крестов, ни святой воды, ни чеснока. Мы можем переходить через реку. Нас не надо приглашать в дом — мы и так можем зайти в него. Мы отбрасываем тень и отражаемся в зеркале (однако настоящего вампира все же нельзя сфотографировать: тут что-то не так с атомами). Мы не способны превращаться в животных и не умеем летать.
Вампира действительно можно убить колом, вонзив его в сердце. Но с таким же успехом его можно убить из пистолета, можно сжечь или прибить чем-нибудь тяжелым. Конечно, вампира сложнее убить, чем обычного человека, но все же мы не бессмертны. Вовсе нет.
Я положил крест на землю и отошел от него. Затем, сосредоточившись, попытался заставить его прыгнуть мне в руку. Я целую минуту пристально смотрел на него, а потом щелкнул пальцами.
Ничего не произошло.
Я сделал еще одну попытку, однако и на этот раз фокус не удался. Я уже целый месяц тренировался, но у меня ничего не получалось. У мистера Джутинга это выходило так легко — щелчок, и какой-нибудь предмет уже в его руке, даже если он находился в нескольких метрах от него. Но у меня такое никак не выходило.
Мы вполне ладили с мистером Джутингом. Он был неплохой. Мы так и не стали друзьями, но я ценил своего учителя и перестал его ненавидеть, как это было на первых порах, когда он только что превратил меня в полувампира.
Положив крестик в карман, я продолжил охоту. Вскоре я обнаружил в выброшенной на помойку микроволновке еле живую кошку — бедняга умирала от голода и тоже вздумала поохотиться на крыс.
Кошка зашипела, шерсть встала дыбом. Я притворился, что ухожу, но потом вдруг быстро развернулся, схватил ее за шею и резко повернул в сторону. Кошка тихо мяукнула и обмякла. Положив ее в сумку, я пошел к Эвре узнать, как у него дела.
Я не люблю убивать животных, однако мне приходилось охотиться на них, ведь я же полувампир. Правда, кошек мне как-то не очень было жалко. Кошачья кровь — отрава для вампиров. Если бы я выпил немного, то не умер бы, но мне бы наверняка стало плохо. К тому же кошки тоже прирожденные охотники. Так что чем меньше кошек, тем больше крыс.
Вечером в лагере я снова попытался сдвинуть крестик с места силой своих мыслей. Я выполнил всю работу, какую надо было сделать на сегодня, а представление должно было начаться только через пару часов, так что у меня оставалось еще много времени.
Было холодно, конец ноября. Снег еще не выпал, но небо хмурилось. Я был одет в свой яркий костюм пирата: светло-зеленая рубашка, темно-красные брюки, голубая с золотом курточка, алый кушак, коричневая шапочка с пером и мягкие туфли с задранными носами.
Отойдя от палаток и фургонов, я нашел уединенное место за старой мельницей. Там я положил крест на колоду прямо перед собой, глубоко вздохнул, сосредоточился на кресте и велел ему прыгнуть мне в вытянутую руку.
Бесполезно.
Я подошел поближе. Теперь крест был всего в нескольких сантиметрах от моей руки.
— Приказываю тебе оказаться в моей руке! — сказал я и щелкнул пальцами. — Я велю тебе оказаться в моей руке! — Щелк. — В моей руке! — Щелк. — В моей руке!
Последние три слова я сказал громче, чем намеревался, и со злостью топнул ногой.
— Чем это ты занимаешься? — раздался знакомый голос у меня за спиной.
Оглянувшись, я увидел, как из темноты выступил мистер Джутинг.
— Ничем, — буркнул я, пытаясь спрятать крест.
— А это что такое? — спросил он. От вампира ничего спрячешь.
— Мне попался этот крестик, когда мы искали еду для Малого Народца, — ответил я, показывая ему находку.
— И что ты с ним делал? — с подозрением спросил вампир.
— Пытался заставить его прыгнуть мне в руку, — объяснил я, решив, что пора уже расспросить его о том, как он это делает. — Как у вас это получается?
Вампир широко улыбнулся, и шрам на левой щеке сморщился.
— А-а, так вот в чем дело, — захихикал он. Мистер Джутинг вытянул руку и щелкнул пальцами. Я мигнул. Крест был уже в его руке.
— Как это? — спросил я. — Наверное, такое могут только настоящие вампиры, да?
— Сейчас покажу еще раз. Смотри внимательнее.
Положив крест на колоду, он отошел на два шага и щелкнул пальцами. Крест снова исчез и появился у него в руке.
— Видел?
— Что? — смущенно спросил я.
— Ну ладно, показываю в последний раз, — сказал мистер Джутинг. — Не моргай.
Я сосредоточился на серебряном крестике. Раздался щелчок, но я не моргнул. Вдруг я заметил, как к кресту метнулась какая-т, о тень.
Когда я повернулся к