Как только в Китае начался экспортный бум, более высокий обменный курс сделал бы китайские экспортные товары более дорогими. За тот же самый радиоприемник пришлось бы заплатить больше долларов. Его цена в юанях могла бы остаться прежней – в отличие от цены в долларах. Это сделало бы китайские товары гораздо менее привлекательными для американских покупателей. Даже лишняя пара долларов на ценнике могла бы заставить Лорен Миллер вернуть радиоприемник на полку магазина. Она бы обнаружила, что, покупая американское, не так уж много переплачивает. А что насчет радиоприемника, изготовленного в Южной Корее или Японии? Это нанесло бы удар по китайскому производителю и принесло бы убытки Китаю.
Снабжение всего мира самыми разнообразными товарами сделало Китай одной из самых процветающих экономик мира. По сути дела, это позволило ему переместить доходы Лорен Миллер к своим берегам. Центробанк усердно трудился, чтобы сдерживать рост юаня, делая экспортную продукцию дешевой для покупателей Walmart. Более низкий обменный курс означает дешевизну экспортной продукции. (Это также делает импортные товары дороже, убеждая китайцев, что лучше покупать китайское.) И наоборот, более сильный доллар может привести к падению экономического роста в США, поскольку он ставит американских экспортеров в невыгодное положение, делая их товары более дорогими.
Преимущество валютного контроля заключается в том, что он делает экономику более привлекательной по сравнению с конкурентами, но и сулит – в определенной степени – стабильность. И предприниматели, и потребители знают, какими будут цены в магазинах. Они с большей вероятностью станут вкладывать и тратить деньги, потому что у них будет какая-никакая уверенность в завтрашнем дне.
Но у Китая есть и еще один мотив для поддержания высокого курса доллара, а в идеале – и его роста. Это увеличивает стоимость резервов, накопленных благодаря экспорту. Это делает Китай, вернее, его руководство, богаче (хотя немногие из его представителей это богатство ощутят).
Если управление своей валютой сделало Китай звездой, почему конкуренты не последовали его примеру? Дело не в том, что никто не пробовал (примерно в половине стран мира до сих пор пытаются в том или ином масштабе повторить этот опыт). За контроль надо платить – и плательщиками будут и центробанк, и домохозяйства. Если валюта ценится низко, экспортные товары будут дешевле, а импортные значительно дороже. В стране, которая импортирует существенную часть продовольствия, это может обернуться большими неприятностями. Более слабая валюта хороша для бизнеса, но плоха для домохозяйств.
Возможно, фиксированный курс валюты воспринимается как признак ее силы. Чтобы вспомнить один из болезненных и дорого обошедшихся примеров этого, Китаю не обязательно заглядывать далеко за свои границы. В 1990-х годах многие другие азиатские экономики переживали подъем. Таиланд, Корея и Индонезия вошли в историю экономики под общим названием «азиатские тигры». Экспортный бум в этих странах привел к резкому росту экономики. Инвесторы вкладывали в нее деньги, чтобы поучаствовать в «золотой лихорадке». Вырос спрос на тайский бат. Но затем мощь тайской экономики начала вызывать сомнения, и инвесторы постепенно покинули этот рынок. Это означало падение спроса на бат, стоимость которого была привязана к доллару. Когда происходит нечто подобное, центробанк обычно вкладывает собственные средства, чтобы подстегнуть спрос и не дать валюте обвалиться. Правительство Таиланда и его союзники не смогли осуществить достаточно быстрые вливания, чтобы удержать бат от падения. Это дало импульс ударной волне, прокатившейся по валютным и фондовым рынкам региона, и привело к полномасштабному азиатскому финансовому кризису. Эффект домино затронул и остальных «тигров», заставив вздрогнуть даже Японию. Попытки сохранить фиксированный обменный курс не просто могут быть затратными, но и способны вызвать серьезные проблемы во всей экономике.
Многие страны решили, что проще позволить своей валюте пребывать в свободном парении, что в принципе полезно для экономики в целом. Если спрос на американские экспортные товары резко упадет, упадет и спрос на доллар. Тогда обменный курс снизится. Цена на экспортные товары становится более привлекательной, что снова подстегивает спрос. Гибкий обменный курс – это своего рода амортизатор для торговли. (Так дело обстоит в теории. Для того чтобы то же самое происходило на практике, спрос на экспорт/импорт должен реагировать на изменение цен, а так бывает не всегда.)
Страны, которые играют по этим правилам, позволяя своему обменному курсу плавать, считают поведение Китая игрой не по правилам. Политики на протяжении долгих лет утверждали, что, удерживая свой обменный курс на низком уровне, Китай искусственно занижает стоимость своих экспортных товаров. Американский производитель не может конкурировать с компанией Mingtian за симпатии Лорен Миллер.
По мнению многих, центробанк Китая прибегал к экстремальным мерам, чтобы раскрутить популярность своих услуг, и его действия привели к появлению кричащих заголовков в газетах всего мира. Фиксированный валютный курс имеет политическую цену. На Китай навешивали ярлык «манипулятора», который отказывается вести честную игру в торговой сфере. И это не была погоня за сенсацией в духе таблоидов. Серьезные политики, включая президента США, обвиняли китайского гиганта в «жульничестве» и в том, что он раздувает «полномасштабную валютную войну» с целью «ослабить» Америку. Это могло бы напоминать ссору в детской песочнице, если бы на кону не стоял невероятно крупный бизнес.
Не только США, но и азиатские страны-производители почувствовали, что действия Китая поставили их экспортеров в невыгодное положение. Многие страны, включая Японию, попытались поиграть со своим валютным курсом, но никто не смог достичь столь же впечатляющих результатов, как Китай. Американцы обвинили Китай в том, что он тайно крадет у них бизнес, подрывает позиции их производителей и способствует возникновению мощного торгового дефицита. Эти жалобы звучали все громче, и китайская хватка немного ослабла. Но только самую малость. Стоимость юаня до сих пор парит в промежутке от 6,5 до 7 за 1 доллар – примерно так же, как 10 лет назад. Компания Mingtian по-прежнему с удовольствием пользуется своим преимуществом перед конкурентами.
Контроль китайского правительства над своей валютой обернулся тем, что оно аккумулировало триллионы долларов, заработанных за долгие годы. Но эти доллары вовсе не спрятаны под гигантским матрасом в подвалах здания на улице Чэнфань.
* * *Что бы мы купили, если бы у нас было сколько угодно денег? Если речь идет о
