— Почему? — полюбопытствовал Коробков.
— А потому, что в России крепостное право отменили раньше, чем в США рабство, — топнула ногой Головина, — и только в тысяча девятьсот пятьдесят седьмом году в Америке ввели совместное обучение белых и черных детей. Первую девушку-негритянку, которая пошла в такую гимназию, забросали камнями. Тысяча девятьсот пятьдесят седьмой год! У советских детей никто тогда национальностью не интересовался. То, что Володя Цехновицер еврей, я узнала случайно, когда мы уже учились в институте. И в России смертной казни нет, а в США, в Техасе, всех преступников убивают. Американцы нас хотят научить толерантности? Фу! Дайте мне воды!
Я налила в стакан минералки.
Головина залпом осушила его.
— О чем мы говорили до того, как я на глупость американскую разозлилась?
— Ваш сын победил на Всеафриканском конкурсе поваров, — подсказал Димон.
— Верно, — обрадовалась Мария, — повторяю, там были лауреаты европейцы, американцы, но у них у всех имелись африканские корни. Они родились в семьях эмигрантов, с детства ели национальные блюда. А тут? Чистокровный русский, москвич. Никогда не жил на Черном континенте. По идее Игорь должен был плохо знать местную кухню, учтите, она в разных странах Африки сильно отличается. Везде используют свои специи. В жюри сидят повара с мировым именем, но они, будучи, допустим, гражданином Франции, выросли в семье выходцев из Ганы! Их не обманешь, мигом раскусят блюдо с европейским уклоном. И что? Игорек получил Гран-при за горячее, десерт и закуску. Такого ранее не было! У каждого свой конек. Прекрасный кондитер может плохо запечь мясо. А торт от опытного резателя салатов, вполне вероятно, может оказаться несъедобным. Гарик гениален!
— Мама меня очень любит, — усмехнулся повар, — если честно, я сам не пойму, как достиг столь шумного успеха.
Мать мигом перебила сына:
— А дальше было прямо как в сказке. Одна российская кинокомпания купила права на сериал: романтическая комедия о бедном пареньке, который в раннем детстве остался без родителей, попал в приют, там его полюбила повариха, научила готовить. Сюжет фильма чем-то похож на историю с Гариком и Мальвиной Ивановной. Интересно, да?
Мы с Димоном кивнули.
Мария понеслась дальше.
— Уж не знаю, каким образом продюсер узнал о победе Игоря на Всеафриканском конкурсе…
— Об этом много писали в интернете, — сказал сын.
— Не перебивай, — велела мать, — создателям сериала показалось интересным пригласить лауреата конкурса для участия в одной серии, предложить ему сыграть самого себя, россиянина, который всех обошел.
Повар опять помешал матери:
— Я не актер, но роль Игоря Головина не очень трудная, изображать никого не надо.
— И представляете себе? — повысила голос Мария Алексеевна. — Гарик так всем понравился, что получил предложение стать главным героем. Его история жизни частично совпадала со сценарием, это можно было использовать в пиар-кампании, а режиссер восторгался игрой Игоря.
— Оцениваете привлекательность этого предложения? — не успокаивалась Мария. — Народ обожает многосерийные ленты. Перед сыном откроются потрясающие бизнес-возможности. А какая реклама его ресторану, кафе! Ведь так?
Я признала:
— Это потрясающе. Но при чем тут мы?
Мария Алексеевна открыла сумку и протянула мне открытку:
— Изучите. Читайте вслух.
Я положила ее на стол.
«Я знаю, кто зверски убил Катю. Могу всем рассказать. Как ужасное сообщение о том, что в вашей семье есть коварный преступник, повлияет на жизнь родных? Зарубежные партнеры совершенно точно откажутся иметь с вами дело. Конец амбициям, мечтам и большим деньгам. Думаете, информация о жутком поступке похоронена? Есть человек, который знает правду о смерти Кати. Кто он? Я! Хотите найти меня? Это невозможно, но за хорошие деньги я замолчу».
— Когда вы получили эту депешу?
— Вчера, — ответила Мария Алексеевна, — я стала звонить знакомым с вопросом: знают ли они умного, не алчного детектива, только не полицейского. И мне дали контакт Ивана Никифоровича, который в свое время очень помог одной моей подруге.
— Вы рассказали друзьям об анонимке? — уточнил Димон.
— Я что, похожа на сумасшедшую? — возмутилась Мария. — Конечно нет. Сообщила, что сын близких мне людей попал в большую неприятность. Без уточнения деталей.
Теперь в разговор включилась я:
— Почему вы Головина, мне понятно — оставили девичью фамилию.
— Естественно, — дернула плечом дама, — в нашей семье я единственная наследница. Папа очень не хотел, чтобы Головины исчезли с лица земли.
— И по этой же причине Игорь получил вашу фамилию? — предположила я.
— Нет, — поморщилась Мария. — Сначала ребенка записали на отца. После развода я переделала метрику на Игоря Головина.
— Вы хотите, чтобы мы нашли автора послания? — перебил ее Димон.
— Конечно, — подтвердила Мария, — мерзавец задумал какую-то пакость. Он может пойти с лживым рассказом на телевидение. Попробуйте отмыться, если про вас с экрана грязь льют! Народ до сих пор верит любой чуши! И учтите: сериал не российский, он американский, снят в разных странах. Создатели успешного проекта тщательно следят за тем, как его снимают вне США, участвуют в подборе актеров. В проект берут актеров без черных пятен в биографии: алкоголя, наркотиков, уголовного прошлого и так далее. Лента предназначена для семейного просмотра. Главный герой, то есть Гарик, положителен со всех сторон. Если сейчас мерзкий анонимщик погонит волну, моего сына просто заменят. Я абсолютно уверена, что письмо — это происки завистника.
— Что случилось с первой женой Игоря? — осведомилась я.
— Она умерла, — ответила Лена.
— По собственной глупости, — уточнила Мария. — Сколько раз я твердила: возьми себя в руки. Да невестка меня игнорировала.
— Катя, к сожалению, с детства отличалась упрямством, — сказала Лена, — чужие советы она не воспринимала. И часто из чистой вредности поступала наоборот. Скажет мама: «Доченька, на улице дождь как из ведра льет, а ты собралась на прогулку, да еще в замшевых туфельках. Промокнешь, простудишься, надень резиновые сапожки». Лет с десяти, услышав эти слова, Екатерина начинала орать: «Сама знаю, я давно взрослая, ты меня еще на горшок посади, Ленку учи, у нее ума не хватает». Обхамит всех и уйдет. Потом, лет в пятнадцать, она сменила тактику. Мама к Кате с любовью обращалась, просила в сильный мороз не идти до метро в кожаной курточке, надеть пуховик. Катя молча слушала, потом голосом, полным презрения, произносила:
— Я не старуха, как ты. Разбираюсь в моде, не собираюсь посмешищем выглядеть.
И отправлялась из дома в демисезонной одежде. Результат всегда был одинаков — насморк, кашель, температура. Лежа в кровати, Катя шипела:
— Почему мне разрешили без теплого пальто уйти?
— Я же предупреждала тебя о последствиях, — отбивалась мама, — да ты меня не слушала.
— Аргументы ты не те подобрала, — злилась доченька.
— Мы ее отправляли лечиться, — грустно заметила Мария Алексеевна, — но невестка считала себя самой умной.
— Так что с ней случилось? — задала я опять вопрос, на который никак не могла получить определенный ответ.
— Смерть от инфаркта, — произнес Димон,