– Ленуся, помоги! Пусти переночевать!
Диванкова задохнулась от негодования.
– Я тогда уже имела свою квартиру, и давай жалеть несчастненькую. Одела, обула ее в свое, накормила, спать уложила. Да еще побежала с ее мамашей поговорить. Та меня матом послала! Вересова у меня долго жила, ни за что не платила, потом с Петей Жулебиным познакомилась и съехала. Через полгода они расстались: Светка к другому свильнула. Выбирала тех, у кого было свое жилье. Потом ее мамахен от пьянки умерла. Светке досталась однушка на краю мира. Она не один год себе мужа искала. Долго ей с парнями не везло, но в конце концов попалась золотая рыбка – Никита Леонов. Богатый, симпатичный, и в Светку, как школьник, влюбился. Одна беда – его мать, Елизавета Петровна – ведьма, хуже всех вурдалаков. Уж как она не хотела брать Свету в невестки! Досье на нее собрала. Доложила сыну, что его невесту родная мать из дома выставила за секс с отчимом. Ха! Не было у Вересовой никогда отчима. Маман ее замуж никогда не выходила. Короче, Светка с собой покончила, а Никита это дело представил как несчастный случай!
Степан прищурился, я поняла, что он устал слушать болтовню Диванковой, и прервала ее:
– Дай мне рассказать.
Ленка схватила бутылку минеральной воды.
– Фу! Говори. А то меня от злости крючит. Не позвать подругу на юбилей мужа! А потом нахалка ко мне приехала и залебезила: «Леночка, прости. Это Елизавета Петровна истерику закатила: ты не замужем, живешь в гражданском браке. Елизавета этого не одобряет, она сыну заявила: «День рождения ребенка – праздник матери. Поздравлять надо ту, кто малыша выносила и родила. На юбилее сына я хочу видеть исключительно порядочных людей. Елена к ним не принадлежит, она живет в греховной связи с мужчиной. И вообще эта особа – дурной пример для Светланы». Ленусик, я тебя включила в список приглашенных, а старая карга тебя вычеркнула. И что я могла сделать?»
Ленка выдернула из коробки на столе бумажную салфетку и принялась ею обмахиваться.
– Раньше она мне три-четыре раза в неделю звонила. А после того разговора как отрезало. Исчезла. Три месяца прошло, мой день рождения подкатил. Люблю праздники устраивать, вредности у меня ноль. На Свету я не обиделась, хотя смешно меня развратной считать. Я свободная женщина, имею право на отношения, но у меня строгие моральные принципы: чужие мужья – табу. Никогда женатых из семьи не уводила. И вообще, если у парня кто-то есть, он плывет мимо. Расстался с любовницей? Тогда пожалуйста. Светлане же плевать на всех. Например, Игоря Сенина она отбила у Ляли Поповой, разрушила помолвку. Но я никого не осуждала, считала Вересову подругой. Вот и пригласила ее. И что? Она не пришла, не позвонила, не поздравила. Когда жить негде, тогда я была нужна. А когда за богатого выскочила, шагай. Ленуся, лесом, ты развратная шлюха! Ну и к черту Вересову. Больше мы не встречались. Да, знакомых у нас общих много, доходили до моих ушей новости о Светлане. Девочка у них с Никитой родилась. Больная! Вампир!
– Вампир? – повторил Мирон. – Они только в кино и в сказках существуют.
– Не надо спорить, когда правды не знаешь! – возмутилась Елена. – Наши все судачили безостановочно. К кому в гости ни придешь, тут же спрашивают: «Лен, ты в курсе, что Светка, которая у тебя Леонова увела, родила Дракулу?»
Степан ухитрился вставить вопрос в поток слов Диванковой:
– У вас была связь с Никитой?
Ленка закатила глаза.
– Леонов мне сначала понравился, но я сразу поняла: мужик от мамаши намертво зависит. Стала думать: он богат, хорош собой, не вредный. Может, рискнуть? Фиг с ней, с Елизаветой Петровной. Ночная кукушка всегда дневную перекукует. Вересова со своим будущим мужем у меня познакомилась. Приперлась один раз вечером, с очередным любовником посралась, тот ее выгнал. Денег у нее, как всегда, не было, а кушать хочется. Вот и приехала ко мне, тогда она дружбу со мной позором не считала. И пока я размышляла: стоит мне с Никитой страсть раздувать или пару раз переспать и отправить его оврагами, Вересова в мужика зубами и когтями вцепилась. Я считаю, что два-три раза в постели с парнем не в счет, это просто времяпрепровождение. А вот если пять раз с кем-то трахнулась, а потом съехаться решили, тогда это серьезно и крайне неприлично, если есть невеста. У меня твердые моральные принципы. У Светки же их и в помине не было. Поэтому родился вампир! Девочка! Лиза. В честь бабки ее назвали. Недолго ребенок прожил, в два или три года умер. Вот!
Глава десятая
Я подняла руку.
– Можно сказать?
– Да говори уже, – смилостивилась Диванкова.
– Вампиров не существует, – начала я, – есть болезнь. Редкая. Забыла, как она называется. Больной не может находиться на солнце, и ему необходимо пить кровь.
– Порфирия, – уточнила Небова, – это группа генетических заболеваний крови. Встречаются печеночная, кожная, эритропоэтическая. Если врожденная, то, скорее всего, это болезнь Гюнтера. При ней происходит нарушение пигментного обмена, накопление в тканях азотосодержащего пигмента – порфирина. У больного зубы окрашиваются в красный цвет, он страдает высокой фоточувствительностью, не выносит дневного света, живет в помещении с зашторенными окнами. Плохо реагирует на острую пищу, в особенности на чеснок. С таким недугом на свет появляется один новорожденный на миллион. Основной фактор, повышающий риск появления такого ребенка, – близкородственный брак. Сказки про вампиров, которые боятся чеснока, пьют кровь здоровых людей, – это описание больных порфирией. В прошлые века такие несчастные прятались от всех, убегали жить в лес, селились в пещерах. В девятнадцатом веке врачи советовали им пить кровь животных. Болезнь Гюнтера до сих пор остается неизлечимой. Существует ряд препаратов, которые облегчают это состояние. Но, как правило, ребенок не доживает до подросткового возраста. При этом его отец и мать здоровы, братья и сестры могут тоже оказаться обычными детьми. В Средние века таких больных просто убивали. Да и сейчас