– Боюсь, у тебя сегодня снова отнимут ноутбук, – сказал я Люсеньке.

– Нет, – хитро заулыбалась девица, – если вы поможете.

– Но что я могу сделать в данной ситуации?

Быстро оглянувшись по сторонам, Люсенька вытащила дневник:

– Во, читайте.

– «Уважаемые родители! – озвучил я текст. – У вашей дочери двойки по физике, литературе и даже по пению. Задумайтесь, зачем ей голова на плечах».

Далее шла кривая закорючка, очевидно, обозначавшая подпись.

– Райка написала, – пояснила девочка, – наша классная. Для нее нет больше радости, чем гадость сделать. Просто удав. Двойку влепит и счастлива! Она русский и литру ведет.

– Так чем я могу тебе помочь? – еще больше удивился я.

Люсенька хихикнула:

– У меня сегодня и «четыре» по географии есть.

– Не вижу хорошей отметки, в графах одни «лебеди».

– Правильно, – кивнула Люсенька и вытащила еще один дневник, – она тут.

– У тебя два дневника?

– Верно. Завела после маминого отъезда, когда Лидка комп отняла, один для пар и троек, другой для четверок с пятерками, – развеселилась Люсенька. – Ясный перец, первый бабке показывать не стану!

– Понятно…

– Но сегодня в первом замечание написали.

– И что?

– Кто-то из родителей должен ответ дать.

– Какой?

– Ну типа: прочитали, наказали, ремнем до смерти избили, руки-ноги оторвали. Чем страшнее, тем Раисе Ивановне приятней, – заявила Люсенька, – она нас ненавидит.

– Может, она выбрала не ту профессию?

– Да, ей бы в самый раз палачом работать, топором головы рубить!

– Люсенька!

– Дядя Ваня, напишите ответ вроде как мой папа.

– И не проси! Это обман.

– Ну, дядя Ваня, – заныла Люсенька, – я исправлюсь! Меня Райка завтра на занятия не пустит! А папе нельзя показывать, он сразу орет: «Зачем я людей мочил, бизнес сколачивал! Чтобы дочь двоечницей росла?!» Лидка опять комп отберет! Дя-я-дя-я Ваа-аня-я-я!

Глаза Люсеньки наполнились слезами, одна блестящая капля поползла по пухлой щечке, вид у ребенка стал совершенно несчастный, а я абсолютно не переношу вида плачущей женщины, даже если ей не исполнилось еще девяти лет.

– Давай ручку!

– Вот, – быстро подала мне стило хитрюга, – надо, чтобы почерк взрослый был!

Я кивнул, подумал пару секунд и улыбнулся, нужный вариант ответа сам собой пришел: «Уважаемая Раиса Ивановна! «У человека для того поставлена голова вверху, чтобы он не ходил вверх ногами. Козьма Прутков»[5].

– Супер! – обрадовалась Люсенька. – У нас в шесть занятия в театральном кружке. Я Райке покажу, она и успокоится! Заколебала, блин! Все нудит: «Учитесь, детки, станете такой, как я! Только тот, кто знает литературу, достоин жизни и свободы». Да если это правда – я ваще к учебникам не прикоснусь! Быть такой, как Райка! Фу!

Выпалив последнюю фразу, повеселевшая Люсенька повернулась на одной ноге и распахнула дверь в свою квартиру.

– Бабулечка, – зазвенел ее приторно-ласковый голосок. – Я получила четверку по географишу!

– Как ты отвратительно разговариваешь, – донеслось в ответ, – слова «географиш» нет! Есть география! Нормальный человек не коверкает речь, он произносит слова четко и правильно.

Люсенька обернулась, подмигнула мне и одними губами сказала:

– Жаба!

Я невольно кивнул, девочка прыснула и захлопнула дверь.

Весьма недовольный собой, я вызвал лифт. Детей следует воспитывать, показывать им хороший пример, учить правильным манерам, давать образование. Как все педагоги, Лидия Семеновна, мать Евгения, слегка занудна, но она желает внучке добра, мне не следовало соглашаться со словом «жаба». Хотя, если честно, пожилая дама сильно смахивает на земноводное. Не далее как позавчера она сделала мне замечание:

– Не смейте дымить в лифте.

Я никогда не грубил женщинам, поэтому спокойно ответил:

– В моих руках нет сигареты.

– Воняет табачищем, – насупилась Лидия Семеновна.

– Я курил на улице, вот запах и остался.

– Омерзительно, – скривилась она, – людей, имеющих вредные привычки, следует расстреливать. Если курильщик даст потомство, оно будет больным! Человечество страдает от таких особ. Ваши дети небось страдают астмой и гастритом!

– Я не обременен отпрысками, – мирно ответил я.

– Вот! – торжественно подняла указательный палец Лидия Семеновна. – Паразит на теле общества. Проводит жизнь в наслаждении, не понимая основной задачи человечества. Какова она? Трудиться и рожать детей! Вам, молодым, все пиво бы пить и в компьютер играть! Состаритесь, сядете на шею государству. Разве справедливо, что на вас станут работать чужие дети?

Слава богу, в этот момент подъемник остановился, Лидия Семеновна вышла, не забыв сказать:

– Подумайте над моими словами, молодой человек, и срочно исправьтесь.

И все равно не следовало кивать, услышав из уст шебутной Люсеньки правду о бабушке.

Я вышел из лифта и увидел охранника Алексея.

– Здрассти, Иван Павлович, – вежливо сказал парень.

– Добрый день. Вы вновь на дежурстве?

– Да, сменщик в отпуске.

– Вам придется тяжело, – из чистой вежливости поддержал я беседу.

– Зато денег больше получу.

– Верно, во всем плохом есть свое хорошее.

– А если кроссворд разгадаю, то еще и приз отожму.

– Желаю удачи.

– Иван Павлович, вы были не правы.

Я взялся за ручку двери.

– В чем?

– Ну спрашивал вас, помните, о средстве для закапывания.

– Да, да, я ответил: лопата.

– Не подходит, – грустно констатировал Алексей.

– Неужели?

– Никак! Может, еще чего в голову придет?

– Попробуйте совок.

– О! Точно! Образованного человека всегда видно, – похвалил меня он и нырнул в свою каморку.

Я наконец-то вышел во двор. Сегодня погода радовала душу, редкий для Москвы теплый, но не жаркий солнечный денек, дождя, похоже, не предвидится, на небе