Андерс улыбнулся. Одним своим глазом Ольмерг сказал больше, чем другие – с помощью двух. Мир перевернется с ног на голову. Это правда, конечно, что войско Габорна изрядно превосходит их силы, но если его не возглавят Властители Рун…
– Разделить мир будет несложно, – сказал Андерс. – Мне нужно совсем мало. Я возьму Гередон. – Ольмерг поднял белую бровь. Гередон был не так уж и мал, но для Ольмерга бесполезен. – Дочь Ловикера, помимо отмщения, хочет запад Мистаррии. Вы хотите побережье…
– Все земли на двести миль от берега, – твердо сказал Ольмерг.
– На сто пятьдесят, – предложил Андерс. – Надо оставить что-то и для остальных.
– Остальных?
– Я получил вести из Алника, Эйремота и Тума. Вскоре прибудут послы.
– Ладно, сто пятьдесят, – кивнул Ольмерг. И добавил задумчиво: – Но что если Габорн и впрямь Король Земли? Выстоим ли мы против него? И посмеем ли выступить против?
Андерс засмеялся, и смех его раскатился по всему притихшему залу, отчего собаки, спавшие у очага, встрепенулись и подняли головы.
– Он всего лишь обманщик.
Однако Андерс не чувствовал себя столь уверенным, каким пытался казаться. Зверь, что жил в нем, давал ему особую силу. Король слышал голоса, издалека приносимые ветром. Он чуял запахи за много миль. Но даже ветер не может перемещаться мгновенно.
Андерсу не терпелось узнать, чем закончилась битва Габорна с Радж Ахтеном. Но вести эти еще были в дороге. Ольмерг, однако, успокоенный его заверениями, отрезал у свиньи второе ухо, и они снова подняли кубки.
Вскоре Андерс, размышляя обо всех этих делах, поднялся к себе в спальню, где застал жену, которая расчесывала волосы.
По прямой спине ее было видно, что королева в гневе. Пока он шел по комнате, она провожала его глазами, так свирепо дергая щеткой волосы, словно пыталась вычесать из них репьи.
– Ты как будто расстроена, – небрежно заметил Андерс. Причину ее гнева он знал, но надеялся отвлечь жену. – А надо бы радоваться. Новости нынче хорошие. Я даже встревожиться не успел из-за опустошителей, которые будто бы добрались до Северного Кроутена, как уже докладывают, что мой кузен их прогнал.
– Горная колдунья убита удачным выстрелом из баллисты, – буркнула жена, – и младшие колдуньи пожали ее знания. Радоваться нечему. Они вернутся, и их будет еще больше.
– Да, – сказал Андерс, изобразив веселую улыбку. – Но мой кузен к следующему разу подготовится еще лучше.
Жена его некоторое время молчала. Он тоже молчал, пока она, не выдержав напряжения, не заговорила снова:
– Зачем ты себя так унижаешь? Нам ни к чему связываться с интернукскими варварами. От них воняет отбросами и ворванью. А эти твои сказки…
– Чистая правда, – возразил Андерс,
– Правда? – переспросила она. – То, что ты обвиняешь Габорна Вал Ордина в убийстве Ловикера, – это правда?
– Ловикер сегодня не подчинился Габорну, отказал ему в проезде через Белдинук, все так, как я и говорил. И за это Габорн зарезал его, как теленка.
– Откуда ты знаешь? Ведь вестников не было! – вскричала она. – Я их не видела!
Король Андерс многие годы пренебрегал нуждами своего тела и выглядел теперь старше своих лет, был худ и изможден. Теперь он выпрямился, стараясь принять внушительный вид.
– Я получил тайное послание.
Эту тему он обсуждать не хотел. Ибо жена его и впрямь весь день просидела вместе с ним за столом. И какой бы тайный вестник ни прибыл, она не могла его не заметить.
Губы ее искривились от гнева. Он понял, что скандала не миновать. И тогда произнес про себя заклинание и, наклонившись, коснулся ее губ указательным пальцем.
– Ч-ш-ш… – сказал он. – Послание было передано на словах. Утром мы, разумеется, узнаем все в подробностях.
На ее лице постепенно появилось смущенное выражение. Больше она не произнесла ни слова. По его расчетам, ей должно было понадобиться не меньше часа, чтобы вновь собраться с мыслями.
Он вышел на балкон. Над темными крышами города сверкали звезды. Внизу под башней пробирался по замковой стене ночной дозор. Свистел холодный ветер, задувавший с севера. Вдалеке слышалось уханье совы. Не считая этих звуков, город казался мертвым.
Король Андерс подставил лицо ветру, наслаждаясь его прикосновением к коже и волосам. Зверь в его груди заворочался. Андерс понял, чего тот хочет. И прошептал:
– Убей королеву Габорна, дабы ее сын не превзошел величием своего отца.
Затем подул легонько, чтобы ветер подхватил и унес его слова в далекие земли, добавив еще силы надвигавшейся буре.
ГЛАВА 1
ЯЗЫК МОЛНИИ
Истина сильнее многих армий, и нечестивый отступает перед ней.
Ах'келлахская пословица
Уже наступила ночь, когда воины из Братства Волка добрались до Карриса, но в окрестностях города было светло. В крепости бушевал пожар, каменные стены раскалились добела, и башни походили на гигантские факелы. На городских валах горели сигнальные костры.
На южном горизонте сверкнула молния, похожая на раздвоенный змеиный язык, и речью этой змеи были раскаты грома.
Последние две мили всадники мчались во всю прыть, позвякивая оружием и доспехами. Копья были всего у троих из сорока воинов. Эти трое скакали впереди на случай, если в темноте вдруг наткнутся на опустошителя.
Дождь, смешанный с пеплом, сыпался с неба, как тяжелые шарики ртути. Плащ Мирримы промок насквозь.
Въехав на холм у Барренской стены, спутники девушки от удивления разинули рты.
– Смотрите, смотрите! – закричал кто-то.
Перед ними зияла яма, оставленная мировым червем. Конус ее походил на небольшой вулкан двести ярдов в поперечнике и триста высотой. Над ним еще курился пар.
Местность освещал только пожар, бушевавший в городе. Но Миррима, обретшая недавно дары зрения, чутья и слуха, видела все необыкновенно отчетливо.
Дары она взяла только вчера. И еще помнила, как скулили от боли щенки, отдавая ей зрение и слух.
Сердце у нее забилось сильней. Вдруг червь еще там, подумала она. Однако в яме никого не было видно. Червь вернулся туда, откуда пришел.
Размеры разрушений превосходили всякое воображение, равно как и произошедшее здесь сражение. Габорн повел войско к Каррису, следуя зову Земли, и думал, что город будет осажден Радж Ахтеном. Но обнаружил, что Радж Ахтен окружен ордой опустошителей и загнан в ловушку.
Тогда Габорн с помощью своих новых сил, сил Короля Земли, вызвал из земных недр мирового червя – легендарное существо, дабы оно прогнало опустошителей.
Миррима не сомневалась, что песни об этом сражении будут петься еще много веков. При виде поля битвы у нее перехватило дыхание.
Вся равнина к югу была усеяна огромными трупами опустошителей, казавшихся в темноте черными, и влажно блестели в отсветах огня их панцири, напоминая дохлых лягушек. Среди них с факелами в руках бродили люди. Земля была изрыта тысячами нор, разорена и погублена. Вооруженные отряды искали еще живых опустошителей. Но здесь были не только