Минуты растянулись темной патокой, столешница из палисандра, на которой я сидела, казалась ледяной, от приоткрытого окна тянуло вечерней сыростью.
– Одевайся, – отрывисто бросил маг, продолжая смотреть на меня тяжелым немигающим взглядом. Кадык на мощной шее дернулся. На высоком лбу выступили бисеринки пота. – Чего сидишь? Живее!
Лорд Хаксли нахмурился, и я неловко слезла со стола, подняла с пола свою одежду и торопливо ее натянула. Руки не слушались, в душе смешались волнение и стыд, но я старательно отгоняла от себя любые мысли о произошедшем, оставляя их на потом.
У меня еще будет время подумать о случившемся. Сейчас важнее было другое.
– Вы возьмете меня на работу? – застегнув последнюю пуговицу, спросила мага.
Тот еле заметно дернул уголком рта, а потом прищурился, окидывая меня с ног до головы тяжелым взглядом, и хрипло, будто через силу, сказал:
– Место твое. Можешь приходить завтра к восьми.
– Благодарю, лорд Хаксли!
Голос сорвался от волнения. Все было не зря! Я получила эту работу!
– Я не люблю опозданий. И еще…
Маг не договорил и поморщился.
– Постарайся не попадаться мне на глаза. Занимайся делом, и чтобы я тебя не слышал и не видел. Это понятно?
Я кивнула.
– Повтори вслух, – не удовлетворился моим ответом лорд Хаксли.
– Заниматься делом и не попадаться вам на глаза.
Я смотрела на мага, стараясь не вспоминать, чем мы занимались всего несколько минут назад. Не стоило подвергать свою выдержку такому испытанию. Главное, что я сумела получить место, и теперь у Дэйва будет горячая еда и лекарства. И я даже смогу привести к нему доктора. А еще – купить дров и растопить в нашей комнате камин.
При мысли о горящем очаге и аромате мясного супа я улыбнулась, и тут же поймала недовольный взгляд лорда Хаксли.
– Свободна, – отрывисто бросил маг и нахмурился.
Похоже, это было его любимое выражение.
– Всего доброго, лорд Хаксли, – вежливо попрощалась я, и торопливо вышла из кабинета.
Рональд Хаксли
Дверь закрылась с тихим щелчком, а меня все еще ломало. Внутренности скручивало так, что хоть на стену лезь. И от того, что сделал, легче не становилось – девчонку было откровенно жаль. Хорошо хоть, сумел остановиться, не переступил черту, после которой просто не смог бы смотреть в глаза своему отражению. Но кто бы знал, чего мне это стоило. Мерзкие ублюдки! Все-таки достали! Три покушения, две попытки сильнейшего ментального воздействия, и от всего сумел отбиться, а тут – проклятие пятого уровня, а я ничего не почувствовал. Словно глаза отвело.
Почему я этого не предусмотрел? Почему не заметил очевидных признаков? Шасс! Да потому и не заметил, что на мелкую глупышку отвлекся!
«Пожалуйста, лорд Хаксли, мне нужна работа! Я буду очень стараться…» Постаралась! Так постаралась, что даже не представляет, во что вляпалась.
Я взял со стола свидетельство и вгляделся в расплывающиеся строки. Значит, мою новую помощницу, шасс ее подери, зовут Аделина Грей. И курсы зануды Эббота она с отличием окончила два года назад. И что? Нигде не работала? Ни рекомендаций, ни отметки о зачислении в гильдию хранителей, никаких других бумаг. Проклятье! Как можно было взять в дом девчонку с улицы? Не проверив, не узнав о ней все до последней мелочи, не выяснив уровень магии и грань допуска?!
Хотя, чего уж теперь. Выбора все равно не было. Даже если выяснится, что эта Грей вообще ничего не умеет, в ближайшее время мне от нее не отделаться.
Я отложил бумаги и задержал дыхание, стараясь избавиться от запаха девчонки. Если бы это было так просто! Тонкий весенний аромат – то ли сирень, то ли ландыши, то ли шасс знает что – заполнил комнату. Он кружил голову, околдовывал, забивался в ноздри, назойливо напоминая об острых холмиках груди, тонкой талии и хрупких плечах с выступающими ключицами. Шасс! Ключицы… Ну как меня угораздило?!
Голову сжимало тисками, в горле пекло, а пах задубел так, что никаких сил терпеть не осталось. И что прикажете делать?
– Джеймс!
Старый слуга возник на пороге почти мгновенно.
– Милорд?
– Мне нужен отвар ярмы.
– Да, милорд.
– Удвой все ингредиенты.
– Милорд?
В глазах Джеймса мелькнуло беспокойство.
– Делай, как говорю.
– Хорошо, милорд, – с сомнением протянул Джеймс и пошел к двери.
– Нера Грей ушла? – сам не зная зачем, бросил вслед.
– Да, милорд.
– Завтра она придет к восьми. Проводишь в библиотеку. И проследи, чтобы эта… помощница меня не беспокоила.
Еще бы самому удержаться! Кто знает, как поведет себя проклятие? Привязка, которую успел перекинуть на девчонку, за ночь только окрепнет, а это значит, что меня ждут веселые деньки. Шасс! Сколько понадобится, чтобы вывести из организма эту дрянь? Неделя? Две?
– Я прослежу, милорд.
Дворецкий склонил свою львиную голову, и в темных глазах мелькнуло понимание, а я в который раз порадовался, что привез Джеймса в Уэбстер. Трудно было найти существо преданнее, чем эрх – человек со звериной половиной души и тела.
– Что-то еще, милорд?
Во взгляде Джеймса мелькнула тревога. Вот только мне не хотелось говорить о произошедшем. Слишком рано. Пусть мерзавцы проявят себя во всей красе. Подставятся. Раскроют карты. Пришлют свою девку. Хм, а вот, кажется, и она.
– Вы примете гостя, милорд? – услышав треньканье звонка, спросил Джеймс, и я кивнул.
Приму. Еще как приму.
– Проводи даму в гостиную и предложи чаю, я подойду через минуту.
– Слушаюсь, милорд.
Эрх вышел, а я налил воды, залпом осушил стакан и попытался разогнать красное марево, плывущее перед глазами. Сильно меня приложило, даже не ожидал. И с девчонкой паршиво вышло. Свербит и свербит в груди, ковыряет совесть, запоздалым сожалением выворачивает.
Я надавил на веки, пытаясь унять гудящую голову, и поморщился. Чего уж теперь, что случилось, то случилось. Мой прокол. Остается надеяться, что заклятие не успело подействовать в полную силу. И ждать, пока организм с ним справится.
Словно в насмешку, память подкинула картинку обнаженной девчушки, пытающейся прикрыть тонкими руками небольшую грудь, и в паху снова болезненно заныло. Да чтоб ее! В обычное время я б на такую и не посмотрел, а сейчас…
Выругавшись, потряс головой, избавляясь от липкого дурмана, и пошел в гостиную, откуда долетал знакомый щебечущий голос.
– Рон!
Ну надо же, какие воркующие нотки.
Я глядел на Вайолет и чувствовал, что самообладание трещит по швам. Выходит, все же Прэскотт. Старый хрыч решил прибрать меня к рукам, женив на своей дочурке. Понять бы еще, причастен ли канцлер к предыдущим покушениям, или задумал отыграть соло?
– Ах, Рон, я надеюсь, ты простишь мне столь поздний визит?
Ну, ты погляди, как старается. Глазки невинные, губки умоляюще приоткрылись, грудь взволнованно вздымается в низком