Я проснулась, тяжело дыша, завернутая, как буррито, в скомканную, влажную от пота простыню. Взяла часы на прикроватном столике и уже не слишком удивилась – десять минут третьего. Снова. Не один год мое подсознание продолжало будить меня, напоминать о событии, которое абсолютно не нуждалось в напоминании. Я думала, что наконец-то оставила эти воспоминания в прошлом, но начиная с ночи пожара они протискивались обратно в мою жизнь. Они вообще никуда не уходили; они будут со мной всегда, совсем как маленький шрам, оставшийся от ожога. Я повернула руку и в свете луны осмотрела пять сантиметров кожи на внутренней стороне запястья, которые до дня моей смерти всегда будут красными и уплотненными. Не у меня одной по-прежнему оставались отметины той ночи, потому что у него тоже был шрам, практически идентичный моему. Он беспокоил меня гораздо больше моего.
Я больше не зажигаю свечи. Если мне хочется романтической атмосферы, я приглушаю свет. При виде тыкв на Хеллоуин мне всегда будет не по себе, и дело совсем не в отвратительных усмешках или неровно вырезанных зубах. Дело в том, что именно с них все и началось… по крайней мере, так сказали следователи, выяснявшие причины того пожара.
Четыре месяца назад
Октябрь
Я удивилась, что меня пригласили на вечеринку. Я побыла там всего двадцать семь минут, а потом, с трудом протискиваясь сквозь толпу набившихся в прихожую людей, добралась до входной двери. Два вампира, один зомби и мужчина, наряженный Мэрилин Монро (представления не имею, почему), – все пытались помешать мне уйти. Но если честно, мне, пожалуй, хватило и первых двух минут. Остальные двадцать пять были данью вежливости.
Хотя нельзя сказать, что я настолько хорошо знала компанию парней, живущих подо мной. Да на самом деле вообще не знала. В смысле, мы обменивались любезными фразами в лифте, вежливо кивали и улыбались, если нам случалось в одно и то же время вынимать почту из ящиков, но я ничего о них не знала, кроме того, что они работают в каком-то месте, где нужно носить костюмы, обожают музыку с низкими частотами бас-гитары, от которых дрожат потолок и стены, и с регулярностью, заставляющей тревожиться за их печень, заполняют бутылками бак для вторсырья в подвале. Я подозревала, что они пригласили меня, только чтобы я не жаловалась на шум вечеринки. Эта компания напоминала мне студентов университета, которые не осознали, что им теперь по двадцать пять и что время вечеринок наконец прошло.
Мои университетские вечеринки закончились десятью годами раньше. Теперь, в тридцать один, я могла оглядываться на те дни с нежностью и ностальгией, чего в то время не предполагала. Со временем мои воспоминания приобрели приятную расплывчатость. Самым лучшим, что я вынесла из университета (помимо диплома по современным языкам, что позволяло мне зарабатывать на жизнь переводами), стала моя дружба с Джулией. Думаю, не проходило дня, чтобы я мысленно не благодарила университетского администратора, который случайно поместил нас в смежные комнаты в общежитии для первокурсников. Я мало что помню из речи главы университета в тот первый день, кроме одной фразы, обращенной к переполненной аудитории: в этом зале сидят друзья, и они останутся с вами на всю жизнь. Его расчеты оказались слегка преувеличенными. Я обзавелась всего одной подругой, которая, знала я, разделит со мной все, что ждет впереди. Но иногда, даже если она идет по совершенно другому пути, твоя по-настоящему лучшая подруга – это все, что тебе нужно.
В том, что я не вернулась в свой родной город после окончания университета, отчасти была виновата Джулия. Справедливости ради нужно сказать, что меня не пришлось уговаривать остаться в нашем университетском городе и поселиться с ней в одной квартире. Когда я укладывала вещи, снимала со стен прикрепленные скотчем постеры и наконец освободила гардероб, в глубине души уже знала: дом, в котором я выросла, вероятно, никогда уже не будет снова моим постоянным адресом.
Определенно из-за Джулии я не отклонила приглашение на вечеринку в ночь пожара.
– А как еще ты планировала провести субботний вечер?
– Ну, смотреть «Танцы со звездами», – с надеждой проговорила я, что на самом деле казалось мне гораздо более привлекательным, чем наряжаться и вести светские разговоры с незнакомыми людьми.
– Софи Уинтер, ты никогда не заведешь новых знакомств, если будешь сидеть и смотреть телевизор. На будущий год тебе стукнет тридцать два. Ты не слышишь этого оглушительного тиканья? Это твои биологические часы ведут обратный отсчет.
Я с нежностью ее обняла и не стала напоминать, что до моего следующего дня рождения еще одиннадцать месяцев.
– Вообще-то, я не уверена, что слышу что-нибудь за шумом твоих бушующих гормонов, – сказала я, с улыбкой глядя на Ноя, второго ребенка Джулии, который, между прочим, был еще и моим двухмесячным крестником, крепко спавшим рядом с нами в своей плетеной корзине.
Хмыкнув, Джулия согласилась с той удовлетворенной улыбкой, которая будила во мне настоящую бурю эмоций:
– Думаю, я просто настолько счастлива, настолько довольна, что хочу, чтобы и у тебя было все, что есть у меня.
– Ты предлагаешь мне разделить с тобой Гэри? – не удержалась я от шутки. – Ну, ничего себе, ты действительно настоящая подруга.
– Нет. Но я не хочу, чтобы ты отказывалась от возможности найти собственного Гэри. Он здесь… где-то. Возможно даже, что он придет на эту вечеринку в субботу.
– Сомневаюсь в этом, – сказала я. – И к твоему сведению, ты ведь знаешь, что человек может быть совершенно счастлив один? Жизнь – это не игра в прятки, в которой тебе приходится искать свою половину, чтобы выиграть.
Джулия улыбнулась и, заправив за ухо длинную прядь каштановых волос, наклонилась, чтобы взять внезапно захныкавшего малыша.
– Но она и не должна стать одиночной игрой, – заметила она, повергнув меня в молчание. – И потом, это не так, верно?
– Что не так? – одними губами произнесла я.
– Ты не совершенно счастлива.
Повернувшись на стуле, я смотрела в окно на ее тщательно ухоженный сад, пока не убедилась, что жжение в глазах прекратилось, и только тогда снова посмотрела Джулии в лицо.
– Да, не счастлива. Но это ничего. Не у каждой истории должен быть счастливый конец.
Есть что-то неправильное в том, что твоя лучшая подруга о тебе тревожится. Это заставляет чувствовать себя эгоистичной; это заставляет чувствовать себя виноватой. Еще – это заставляет согласиться на посещение вечеринки, идти на которую нисколько не хотелось.
Я протиснулась сквозь толпу гостей, коктейль запахов ядовитым облаком вылетел вслед за мной из двери: алкоголь, сигареты и явственная вонь свечного дыма. Последнее вряд ли было удивительно, ибо я насчитала по меньшей мере полдюжины тыкв, освещенных изнутри мерцающими красными свечами и