Но решил со своим скепсисом не лезть, все-таки мало я еще знаю окружающую действительность, опять же вирус инопланетный. Может, помогает лекарство моего визави, а может и дело в другом. В чем? Например, нет никакой болезни. Зачем выдумывать ее? Тоже не могу сказать точно, но знаю одно, ночью те же эфсбэшники признаков недомогания не высказывали, на броню опять же залетели резво, профессионально.
— Не обижу. Процентов тридцать-сорок дам, как себя проявишь. Понимаю, что много, но я никогда не жадничаю, когда речь идет о таких вещах, тем более, если выживешь — ты новичок, а новичкам в Улье почет, уважение, слава и куча всего. Обидишь — Улей накажет. Это один из нерушимых законов Стикса.
— А как же менты, которых ты грохнул? — вспомнил я вчерашний инцидент, вот не вязался он у меня с благородством и честностью. Сам же боролся всю ночь с желанием Цемента завалить. Не раз и не два уже готов был, но любопытство пересилило.
— Да что ты привязался сегодня с этими ментами, хрен бы с ними. Запомни — за муров ответки нет. Даж за свежих. Уж лучше пусть так.
— «Муры» — это менты?
— Почти что. Муры — это бандиты, отморозь хуже всех тварей, которых земля носит. Сегодня он с тобой с одного горла хлебает, завтра уже в ошейнике продавать тащит, — обозлился усатый, — И завязывай на мозги капать ими. Менты, менты…
— Да не вопрос. Уточняю же, — осклабился я, решил перевести тему на другое, — Можешь рассказать еще о вашей жизни?
— Ты не спешишь? В чем смысл моих рассказов, если ты часов через пять будешь желать только сожрать ближнего своего?
— Зато потом, если что, лишний раз языком чесать не придется. Или нам уже выходить?
Тот взглянул на часы, потом задумался, пошевелил губами, будто что-то подсчитывая и ответил.
— Часа три еще есть. Что хотел узнать?
— Итак. Я в Улье или Стиксе, — решил сначала изложить то, что обдумывал и раскладывал по полочкам ночью, — Первое название по аналогии с пчелами, так как все проваливающиеся сюда куски реальности будто соты — лепятся одно к другому. Второе название — ради красного словца? Типа любит публика такое — Стикс, Харон, Фобос, Некрос и прочая латиница, завязанная на древнегреческую, скандинавскую или христианскую мифологию. Джаханнам, заккум не так впечатляет, да и непонятно для многих. Масс-медиа не это рекламирует. А тут прямо из школы фундамент закладывается Геракл, Медуза-Горгона, Персей, Тесей и прочее. То есть, любой даже последний имбецил примерно имеет представление. Так?
— Ну, примерно.
— И все же, возвращаясь ко второму названию. Почему именно Стикс? Что под этим имеется ввиду: река в Аиде, о которой почти всем известно, или же первобытный ужас и мрак, из которого стали зарождаться первые живые существа?
— Честно — хрен его знает, даже не задумывался. Название и название, но если так… Если взять главную черту этого мира, то скорее да, ужас и мрак, из которого рождаются новые существа… Надо же… Откуда только ты это знаешь?
— Где нас только не носило, — уклончиво ответил я.
Тот только изумленно поцокал языком. Мол, нифига себе, морда ошеломленная, будто неожиданно с ним предмет мебели заговорил. Многие так ошибались. До двух метров, я всего лишь двух сантиметров и не дотягиваю, вес сто десять кэгэ, а точнее масса. Жира — ноль целых ноль десятых. Всегда очень коротко стрижен, ножевой шрам через всю щеку. Можно без ретуши ставить мой портрет в «Их разыскивает полиция», между тем кандидат в доктора наук по политологии, и не купил, а сам диссертацию написал и защитил. На ней уже много кто паразитирует, особенно когда тема касается Франкофонии и «мягкой силы» Франции.
— Далее, — я сделал большой глоток противного растворимого кофе из кружки, — Кластера есть двух видов — которые перезагружаются и которые не перезагружаются никогда, — тот пытался опять что-то вставить, но я не дал, — Вторые называются стабами и там сосредоточенна вся жизнь. Так?
— Да так, только делить их на две категории неверно. Есть кластера, где перезагрузка за перезагрузкой идет — заклинившие; есть, где раз в неделю случается, а есть где…
— Давай о деталях потом поговорим. О’кей? Тем более сам толковал, что месяц надо, чтобы в курс ввести. Что за дрянь, которую я вынужден пить, и ты к ней прикладываешься? Живец. Зачем он?
— Это живец, живун, живчик, живая вода, топливо, горючка, бенз, соляра и еще не одна сотня названий. Без него иммунному долго не протянуть, начинаешь слабеть, потом наступает ломка, вроде наркоманской, только хуже раз в сто, ну и дохнешь. То есть, этот живчик для нас теперь та же ценность, как вода и еда. Если не важнее. Название же, раз ты любишь так докапываться до них, значит одно — без этой дряни нам не жить.
— А как его делают?
— Берешь грамм пятьдесят спирта и вот такую штучку, — покопавшись в уже виденном кисете, он достал сине-зеленую горошину, — Растворяешь в спирте, образуется осадок. Избавиться от него довольно просто — фильтруешь через двойную марлю, бинт или просто ткань. Полученный чистый раствор разбавляешь на пол-литра любой жидкости. Все, живец готов. Как принимать? Просто и сложно одновременно. Частота и количество зависит от индивидуальных показателей и множества факторов. Например, сидишь в стабе, не напрягаешься, то полторашки на неделю железно хватит. В рейде чаще и больше, ну, а если ранение, то там, вообще он летит.
— Откуда вы берете эти горошины?
— Нет, ты ошибаешься, это не горох, это споран, а горох вот — вытащил он окатыш, напоминающий спрессованный кусок сахара. А берем мы их… Приготовься, чтобы не сблевать, — и гнусно усмехнулся, — Готов?
Что за любовь к театру? Вообще ничего не может сказать просто и внятно, надо обязательно сто лишних слов. Не люблю таких товарищей. А этот еще из самой поганой их братии, вроде говорит много, часто, а на деле начинаешь разбираться, ничего особого и не сказал. Такие болтуны любого шпиона с ума сведут.
— Готов. Не из трупов вы их же достаете? — усмехнулся я.
Цемент заржал, да заливисто так, хлопая себя по бокам и не переставая вздрагивать всем телом. Затем вытер тыльной стороной ладони выступившие слезы и сказал:
— Парень, ты угодил прямо в точку! Чисто пальцем сразу в дырку! Мы их добываем из зараженных! И добыть их можно только из них!
Вот тут меня повело, как представил, чуть обратно все не полезло, хорошо хоть опыт общения с каннибалами был. Первые разы вообще тяжело, он тебе блестит зубами, а ты смотришь на его черную рожу, как подумаешь, что вот этот дрищ, которого соплей можно перешибить — людоед!