Билл ждал, когда Пейдж продолжит.

Впервые он заметил, что сверху, из встроенных в потолочные плитки колонок над его головой, лилась какая-то дребезжащая музыка, едва слышная.

И да, он узнал уловку своей сестры. Когда-то родители использовали точно такую же в отношении Пейдж. Они вспоминали о ее нраве, прежде чем сказать что-то, что могло вызвать у нее всплеск ярости, который в тот момент был бы неуместен, да и необоснован.

Но он сделал вид, что не заметил психологических манипуляций своей сестры. Заставил себя прекратить искать взглядом предметы, подходящие для бросания.

— Что, Пейдж? — спросил он, и эти слова сорвались с его губ, как льдинки.

— Мне звонила Саммер. Около шести месяцев назад.

— Не знал, что вы созванивались.

— Она никогда раньше не делала этого, но ей нужен был мой совет. Не забывай, Билл, у нее нет мамы, а именно с матерями девочки обычно советуются о личном. Это было именно то, о чем я бы попыталась поговорить с мамой, когда мне было пятнадцать. И если бы она отказалась меня выслушать, мне пришлось бы несладко. Мы тогда только вернулись домой после того, как гостили у вас, помнишь? Мы в тот раз довольно долго у вас были, так что я стала, ну, не знаю… ее новой подругой, по всей видимости.

— И о чем же вы говорили? — спросил Билл.

— Она хотела знать о методах контрацепции. Что лучше использовать и где это приобрести. Ее беспокоило то, что если она начнет принимать таблетки, то подсядет на них, а она слышала, что гормоны плохо влияют на женский организм.

— Она принимала таблетки?

— Не знаю, — сказала Пейдж. — Она больше ни разу не позвонила. И я… Честно говоря, она так сильно переживала, и я предположила, что она вообще откажется от всей этой затеи.

— И ты не захотела узнать, что она собралась с собой делать?

Пейдж ухмыльнулась:

— Ты слишком плохо обо мне думаешь. Конечно я пыталась узнать. Написала ей письмо, поинтересовалась, как дела. Она ответила мне, что все под контролем и она думает, что ей не понадобится контрацепция. И звучало это вполне убедительно. Может быть, она просто струсила. На это я и надеялась. Я надеялась, что она струсила и решила подождать, не делать пока такой серьезный шаг.

В вихре эмоций, который закручивался в его груди, грусть быстро преодолела гнев, вызванный словами Пейдж. Как одиноко и страшно, наверное, было Саммер, раз она тянулась к тете, которая жила в другом штате. Как же ей, должно быть, не хватало матери в прошлом году!

— Почему ты не сказала мне? — спросил он.

— Билл, я попала в безвыходную ситуацию, — сказала Пейдж. — Только представь, если бы я рассказала тебе, я бы предала Саммер и навсегда лишилась бы ее доверия. Она никогда больше не открылась бы ни одному из нас.

— Она попросила тебя не говорить мне?

— Конечно. Она не хотела, чтобы ее отец знал об этом.

— Я бы сказал тебе, если бы это был твой ребенок.

— Может быть, поэтому мои дети и не звонили тебе.

— Знаешь что? Иди-ка ты, Пейдж…

— Билл… — Она положила руку ему на предплечье, хотя он не пытался встать, вообще не шевелился. — Ничего из этого не поможет Саммер, понимаешь? Если ты злишься на меня, ну что ж. Ты можешь на меня злиться. Возможно, я совершаю ошибку — не знаю. Я говорю тебе это, чтобы ты знал, как относиться к тому, что тебе сообщает полиция.

Билл сделал несколько глубоких вдохов. Он почесал затылок, и его волосы взъерошились. Он не принял душ и не побрился, прежде чем выбежать из дома утром, когда ему позвонили из полиции.

— Значит, она могла заниматься сексом с одним из этих мальчишек, — упавшим голосом произнес он. — Наверное, с этим мелким говнюком Тоддом Стоуном, с которым она пошла на дурацкие танцы. И он или его друзья поступили с ней подло, мерзко, избив до полусмерти. — Он сжал кулаки. — Но ей всего пятнадцать…

— У пятнадцатилетних тоже бывает секс, — сказала Пейдж. — Я это точно знаю.

— Я понимаю.

— Это не проблема, я тоже занималась сексом, когда мне было пятнадцать, Билл. Вы все, ты, мама и папа вели себя так, как будто этого не было, но это было. И ничего страшного не произошло. Я в порядке.

— А я совсем недавно переживал из-за того, что какой-то пухлый медбрат увидит ее без одежды…

— Билл, тебе нужно принять это ради благополучия Саммер, ради того, чтобы поймали человека, который причинил ей такую боль. И убил Хейли.

Пейдж помолчала, нахмурив брови.

— Почему она пошла на танцы с одним из этих мальчиков, если они такие дерьмовые?

— Хороший вопрос. Думаю, Тодд умный. Получает хорошие оценки. Он красивый парень. Они оба члены студенческого совета, работали над этим… проектом для своего исторического кабинета в прошлом семестре. Его друга Клинтона я не очень хорошо знаю. Но, пока ты на его стороне и кажешься ему достаточно хорошим, он не сломает тебе челюсть.

Пейдж поднялась и коснулась пальцами своего лица.

— Я даже думать об этом не хочу.

— Ты расскажешь об этом полиции, — сказал Билл, указывая на нее пальцем. — Тогда у детектива будет веская причина сокрушенно качать головой, глядя на меня, поражаясь, как мало я знаю о собственной дочери. Он, со своим сладким южным акцентом, назовет меня приятелем, но на самом деле решит, что я не могу проконтролировать даже собственного ребенка.

— Они просто хотят поймать плохого парня. — Пейдж изучающе смотрела на Билла, пока он вытаскивал свой телефон, намереваясь позвонить Хокинсу. — Ты был здесь все это время? Когда ты последний раз принимал душ?

— Не помню… В последние несколько дней… я даже ел на ходу.

— Ты не хочешь пойти домой и принять душ? Переодеться?

— Нет.

— Я побуду с Саммер, — сказала она. — Ты живешь в пяти минутах езды отсюда. Ты почувствуешь себя лучше. И пахнуть тоже будешь лучше. Если что-нибудь случится, я позвоню тебе. В ту же секунду.

Она подняла руку, будто давала клятву:

— Обещаю.

— Не могла бы ты не вести себя так, будто отправляешь в постель одного из своих детей? — спросил