Когда он включил фары – скорее всего, чтобы ее ослепить, – Пайн погасила их выстрелами. Вот теперь она добилась его полного внимания. После того как Пайн еще раз рассказала местным полицейским, где она находится, она осталась сидеть, одной рукой сжимая рукоять пистолета, другой держась за ручку двери.
Некоторое время они просто стояли. Наконец через десять минут дверца «Ниссана» распахнулась. Очевидно, похититель принял решение.
Шахматная партия началась.
Пайн ответила зеркально, распахнув дверцу своей машины.
Четыре ноги ступили на землю около «Ниссана».
Пайн опустила длинные ноги на асфальт.
Мужчина и маленькая девочка вышли из-за двери грузовика, и Пайн сразу направила пистолет в широкую грудь похитителя.
– ФБР. Это конец. Отойди от девочки. Ложись лицом вниз на землю, разведи ноги в стороны, пальцы переплети на затылке. Если будешь медлить, открою огонь.
Мужчина не стал подчиняться ее приказу. Вместо этого он присел на корточки и поставил девочку перед собой.
«Ладно, – подумала Пайн, – этот мешок с дерьмом хочет поиграть в жесткую игру, используя ребенка в качестве щита. И почему меня это не удивляет?»
В свете, падавшем из кабины грузовика, Пайн разглядела, что мужчине немногим за пятьдесят, он высокого роста, плотный и мускулистый, с лысой головой и короткими седеющими волосами, нечесаными и вьющимися, точно плющ. Уродливое, с печатью слабоумия лицо. Классический образец стареющего педофила. Он был одет в грязную футболку, не скрывавшую бицепсы тяжелоатлета, пыльные вельветовые брюки и потертые ботинки.
Девочке было девять или десять лет, высокая для своего возраста, стройная спортивная фигура. Одета в футбольные трусы со следами травы и такой же свитер. Грязные колени, футбольные бутсы «Адидас», длинные белые гетры. Конечно, она выглядела напуганной, но Пайн успела заметить в ее глазах решительность.
Пайн не знала, с чем имеет дело – то ли девочку похитил незнакомец, то ли это попытка семейных разборок. Мужчина выглядел слишком старым, чтобы быть отцом, но в наше время всякое бывает.
– Полицейские уже в пути. Делай, что я скажу, и ты будешь дышать, когда все закончится.
Мужчина молча на нее смотрел.
– Habla ingles? [6] – спросила она.
– Я американец, сука, – рявкнул он. – Неужели я похож на мексиканца?
– Тогда у тебя нет оснований игнорировать мои приказы, – сказала Пайн.
Он вытащил из-за пояса «ЗИГ-Зауэр» и приставил дуло к голове девочки.
– Вот мой выход отсюда. Бросай оружие, или я вышибу принцессе мозги.
– Ты бросишь пистолет, получишь адвоката и отбудешь тюремный срок.
– Я уже проходил этот путь. И мне он не слишком понравился.
– Как тебя зовут?
– Только не играй со мной в свои дерьмовые игры, изображая хорошего полицейского.
– Я уверена, что мы сможем договориться.
– Дерьмо, ты думаешь, мы тут заключаем сделку?
– Давай поговорим, выясним, что тебя тревожит, и попытаемся решить проблему.
– И ты думаешь, что я поверю в твою хренотень?
– Я на полном серьезе.
– Не обсуждается.
– И как ты рассчитываешь решить проблему?
– Ты уберешь свою машину и выпустишь меня отсюда. А я займусь с маленькой красоткой тем, чем собирался. Знаешь, мне не терпится начать. – Он положил другую руку на шею девочки.
Пайн слегка переместила палец на спусковом крючке «Глока». Быть может, следует рискнуть и выстрелить?
– А как же полицейские, которые совсем скоро здесь будут?
– Ты договоришься с ними.
– Они не находятся под моей юрисдикцией.
– Послушай, тупая сука, я держу девчонку. То есть у меня козырь. Ты делаешь то, что я хочу, а не наоборот.
– Ты не уедешь отсюда с ней.
– Тогда у тебя на руках серьезная проблема, сука.
Пайн решила сменить тактику и посмотрела на девочку.
– Ты знаешь этого человека? – спросила она.
Девочка медленно покачала головой.
– Как тебя зовут?
– Я…
– Заткнись! – закричал мужчина, прижимая дуло пистолета к голове девочки. – И ты заткнись! – рявкнул он, обращаясь к Пайн.
– Я хочу, чтобы мы все ушли отсюда на своих ногах.
– Ты говоришь только о вас двоих. Тебе насрать на меня.
– Я не хочу тебя убивать, но, если ты меня вынудишь, я это сделаю.
– Выстрелишь в меня, и она мертва.
Пайн еще раз посмотрела на девочку, постаравшись быстро ее оценить. Она напомнила ей себя в таком же возрасте. Высокая, стройная. Но ее вновь поразили спокойные глаза девочки. Она пробежала взглядом по форме, испачканным в траве шортам и грязным коленям. Эта девочка была бойцом. Значит, есть шансы, что у нее получится. Рискованный вариант, но других в распоряжении Пайн не было.
– Играешь в европейский футбол? – спросила Пайн.
Девочка медленно кивнула.
Мужчина потянул ее к краю. Еще десять футов, и они окажутся перед обрывом глубиной в тысячу футов.
– Больше не двигайся в том направлении, – приказала ему Пайн, шагнув вперед.
Мужчина остановился. Пайн тоже.
Сирены приближались. Но Пайн понимала, что, если она в самое ближайшее время не разберется с похитителем, после появления полицейских ситуация может ухудшиться.
– У меня заканчивается терпение, – рявкнул мужчина.
– Я дала тебе шанс. Единственный. Тюрьма не самое приятное, что может случиться с человеком, но это намного лучше, чем могила. Когда ты окажешься на глубине шесть футов, то уже не сможешь рассчитывать на окончание срока или досрочное освобождение.
Мужчина снова потащил девочку к краю.
– Стой! – взревела Пайн, стараясь поймать момент для удачного выстрела при помощи тритиевой подсветки прицела своего «Глока».
Заднее кольцо прицела имело светящуюся тритиевую вставку, а переднее окружала белая нелюминесцентная краска. Точность была велика, но Пайн не могла стрелять. Она могла задеть девочку. Или указательный палец мужчины дернется, когда в него попадет пуля.
Мужчина торжествующе улыбнулся, когда прочитал сомнения на лице Пайн.
– Ты не станешь стрелять. У меня козырь.
Пайн посмотрела на девочку. Ладно, сейчас или никогда.
– Я играла в футбол. Но единственный гол я забила пяткой, и мяч влетел в ворота прямо между ногами вратаря. Могу спорить, ты играешь гораздо лучше меня.
И Пайн посмотрела девочке в глаза, пытаясь передать ей то, что не могла произнести вслух.
– Заткни пасть со своим футболом, – зарычал мужчина. – А теперь в последний раз: опусти…
Правая нога девочка рванулась назад и вверх и ударила мужчину в пах. Он отпустил ее и согнулся от боли, пистолет выпал из его руки.
– Ах ты маленькая сучка… – простонал он, и его лицо стало красным как свекла.
Задыхаясь, он рухнул на колени.
Пайн тут же метнулась к нему, ударом ноги отбросила его пистолет себе за спину, схватила девочку за руку и оттащила назад, в безопасное место.
На этом все должно было закончиться. Пайн держала в руках пистолет, а мужчина лишился оружия. И заложницы. Финальный свисток. Дело сделано.
Но нет. Потому что мужчина, наконец, выпрямился, посмотрел на Пайн и сплюнул.
– Думаешь, сумела меня взять? У меня девять жизней! – Он бросил яростный взгляд на девочку, которая смотрела на него с отвращением. – Я уже не помню, сколько таких, как ты, я поимел, а потом нарезал на куски и отдал диким животным. Я