– О, что-нибудь придумаю, капрал Вудбайн, – заявил он. – Можете идти. Доброй ночи.
* * *
Смит встал и приблизился к Грею, вглядываясь ему в лицо. Тот ощущал исходящий от него мускусный запах пота.
– Вам врач нужен? – равнодушно, но без лишней враждебности спросил Смит.
– Нет, – ответил Грей. Бок болел нещадно, голова кружилась, но вряд ли врач чем-нибудь ему поможет. Тем более что после общения с Клэр он вовсе перестал доверять армейским костоломам, хотя и прежде не испытывал к ним особой приязни.
Кивнув, Смит вытащил из видавшего виды сундука две мятые оловянные чаши и глиняную бутыль – как оказалось, с яблочным сидром. Чаши он наполнил до краев, и какое-то время они с Греем сидели в тишине, потягивая напиток.
До летнего солнцестояния оставались считаные дни, и еще не стемнело, хотя снаружи доносился шум вечерней суеты. Взревел вдруг мул, его рев подхватили другие. Раздался стук колес – наверное, пушки? Грей вдохнул, раздувая ноздри: у артиллеристов свой особый запах – едкая смесь пота, черного пороха и раскаленного металла, куда более резкая, чем у пехотинцев с мушкетами. Стальная вонь навсегда въедается в одежду артиллериста, как и в его душу.
Однако сейчас Грей чуял не орудийные запахи, а аромат жареного мяса. Он просачивался в палатку, заставляя желудок жалобно урчать: с самого утра в нем не было ничего, кроме пива, которым Джон обычно завтракал. Смита немного передернуло при этом звуке, но он деликатно промолчал.
Допив свой сидр, полковник вновь наполнил чаши и откашлялся.
– Не буду досаждать вам вопросами, раз уж не хотите отвечать, – осторожно начал он. – Но если вы захотите что-нибудь узнать… по гражданским делам, оскорбляться не стану.
Грей сдержанно улыбнулся.
– Весьма любезно с вашей стороны, сэр. Хотите заверить меня в добром расположении? Уверяю, в этом нет необходимости.
На щеках у Смита вспыхнули яркие пятна.
– Это в мои намерения вовсе не входило, – сухо ответил он.
– Тогда прошу прощения.
Грей сделал еще глоток. Сладкий сидр успокаивал голодные спазмы в желудке и унимал боль в боку, хотя голова от хмельного напитка кружилась еще сильнее.
– И что же я мог узнать? Каково нынешнее оснащение Континентальной армии? Полагаю, это и без того понятно, судя по тем джентльменам, которые меня пленили… и иным деталям.
Он выразительно обвел палатку взглядом, не оставляя без внимания ни глиняные осколки на полу, ни груду грязного белья в дальнем углу. Должно быть, ординарца у Смита нет или тот полный неумеха. На мгновение Грей затосковал по Тому Берду – лучшему камердинеру на свете.
Смит взял себя в руки и коротко хохотнул.
– Да, пожалуй. Это не такой уж секрет. Нет, я думал, вы полюбопытствуете насчет моих планов относительно вашей персоны.
– А, это… – Грей поставил чашку и утер лоб, стараясь не задеть пострадавший глаз. – По правде говоря, я об этом совсем забыл – так удивился, когда встретил здесь вас. А после вы поразили меня своим гостеприимством, – добавил он, безо всякой иронии поднимая чашу. – Ведь капрал Вудбайн со своими людьми рассчитывал, что меня сразу же повесят по обвинению в шпионаже… или, скорее, из-за родственных связей с генерал-майором Чарльзом Греем, который, как я понял, совершил некое зверство в месте под названием Паоли.
Смит выгнул бровь.
– А вы разве не шпион?
– Не смешите меня. Я подполковник. За кем бы мне шпионить в пустом лесу? По крайней мере, пустовавшем до того момента, пока там не объявился Вудбайн со своими ребятами, – добавил он.
Оказалось, что сидра в чаше уже нет. Грей смущенно уставился в нее, размышляя, как так могло случиться. Смит с легким вздохом плеснул еще.
– Кроме того, у меня нет с собой секретных бумаг или писем – никаких доказательств моей якобы шпионской деятельности.
– Не удивлюсь, если все сведения вы надежно фиксируете в памяти, – с циничной усмешкой заявил Смит. – Я-то помню, насколько она у вас хороша. – Он фыркнул, а может, сдавленно хохотнул. – «Как ни проворны пальчики Салли – увы, петушка они не подняли».
Память у Джона и впрямь была отличной. Достаточно вспомнить тот ужин у Минни, на котором присутствовали офицеры из разных полков. Когда джентльмены перешли к портвейну, Грей по их настоянию – и под гром аплодисментов – зачитал по памяти одну из наиболее длинных и скабрезных од Гарри Кварри из его печально прославленного сборника «Избранное из стихов об Эросе», за которым по-прежнему охотились любители подобной литературы, хотя книга вышла более двадцати лет назад.
– И за кем бы мне шпионить?! – воскликнул Грей, слишком поздно заметив ловушку.
Смит улыбнулся краешком рта.
– Вы и впрямь ждете, что я скажу?
Ведь ответ очевиден: за Вашингтоном, который наверняка стягивал к Филадельфии войска и, возможно, готовил нападение на отступающую армию Клинтона.
Вопрос Грей счел риторическим и сделал еще один – хоть и рискованный – шажок.
– Вудбайн верно описал обстоятельства, в которых меня пленил, – сказал он. – Как видите, полковник Фрэзер не застиг меня на месте преступления, иначе просто арестовал бы, как это сделал капрал Вудбайн.
– Хотите сказать, вы заранее договорились с полковником Фрэзером о встрече, чтобы получить у него секретные сведения?
Проклятье! Грей знал, как шатко его положение, но такой возможности не предвидел: что Джейми Фрэзера заподозрят в предательстве заодно с ним. Хотя, конечно же, Смит обязан подумать об этом в первую же очередь, учитывая, что сам он изменил своим политическим пристрастиям.
– Разумеется, нет! – В голосе Грея прорезалось некоторое раздражение. – Стычка, свидетелем которой стал капрал Вудбайн, была вызвана мотивами сугубо личного характера.
Смит, судя по всему кое-что смысливший в технике ведения допросов, иронично приподнял бровь. Грей, тоже знавший в этом деле толк, беззаботно потягивал яблочный сидр, будто бы абсолютно уверенный в том, что своими словами снял с себя все подозрения.
– Вы же знаете, вас, скорее всего, повесят, – выдержав паузу, заявил Смит. Говорил он небрежно, не отрывая глаз от янтарной струи, снова наполнявшей чаши. – После того, что Хау сделал с капитаном Хейлом. И особенно после Паоли. Чарльз Грей ведь вам кузен?
– Да, в третьем или четвертом колене.
Грей его знал, хоть они и общались в разных кругах – как светских, так и военных. Чарльз Грей был больше прирожденным убийцей, нежели солдатом… Хотя Джон сомневался, что события в Паоли разворачивались именно так, как рассказывают. Что за идиоты будут покорно лежать на земле, ожидая, когда им перережут глотку? Он ни на мгновение не допускал мысли, что колонна пехоты способна подкрасться незамеченной в полной темноте – да еще и по нехоженой местности.
– Ерунда, – как можно увереннее бросил Грей. – Что бы ни думали о командовании американцев, вряд ли там заседают одни дураки. Моя казнь ничего не даст, а вот обмен пленными может быть очень выгоден. Мой брат – весьма влиятельная