– Сквозняк? – Я резко отодвинула стул и встала, чтобы открыть дверь. В этот момент снаружи загремел гром.
– Ах да. – Плечи Робби расслабились. – Буря.
Когда я протискивалась мимо Саши, она отбросила волосы назад и снова сосредоточенно уставилась на Скотта.
– Как бы там ни было, они не станут просто так раздавать по двадцать тысяч долларов кому попало.
Она задумчиво подперла подбородок кулаком, словно сама идея о том, что Скотт может что-то выиграть, была в высшей степени невероятной.
– Смотрите, у Робби есть бейсбол, Эмбер – музыкальный вундеркинд, а я руковожу театральным клубом. Должна быть какая-то причина для победы.
– А? – Скотт жевал, шлепая губами. – Ну, я возглавляю клуб тех, кому на все пофиг. Может, это тоже считается.
– Эй… ребята? – я покрутила дверную ручку. Она вращалась, но дверь не двинулась с места. – Похоже, дверь заело.
– Серьезно? – Прия уставилась на меня, словно представляла ад именно таким – оказаться запертой в одной комнате с нами.
– Ты просто мелкая слабачка. – Робби подошел и игриво толкнул меня в бок.
– Вовсе нет, – пробормотала я, возвращаясь на свое место. Отыскала в сумочке телефон. Нет сети.
Пока Робби сражался с дверью, я рассматривала стол. Все, кроме Диего, уставились в свои телефоны. А он глядел в одно из окон. Переулок, на который оно выходило, осветила молния. Робби выругался и в последний раз дернул дверную ручку.
– Вот черт. И правда, заело что-то.
Я закатила глаза.
– Я же говорила.
– Отстой. – Саша помахала телефоном над головой. – У меня не ловит.
– И у меня, – подтвердила я.
– И у меня, с момента, как мы сюда вошли. – Робби достал телефон и потряс им, словно это могло помочь.
– Тоже, – вставила Прия.
– Что ж, рано или поздно должен явиться мэр, верно? – спросил Диего.
– Ага, – кивнула я. – Он сможет выпустить нас, вызовет помощь или еще что.
– Разве он не должен был уже прийти? – Саша взглянула на часы.
– Наверное, опаздывает, – сказал Диего.
Саша взглянула на Робби, который ударил замок кулаком и еще раз покрутил дверную ручку.
– Но что, если ему пришлось отменить встречу? – ее голос задрожал. – Что, если он сейчас пытается дозвониться до нас, но у него не получается? Что, если никто не придет?..
– Саша, расслабься, – произнесла я. Диего окинул стол хмурым взглядом.
– Если ему не удастся дозвониться, – сказал Скотт, – его сотрудники пошлют какого-нибудь секретаря, чтобы сообщить нам, верно?
– Уф, странно, – добавил Диего. – Стол накрыт на шестерых. – Показывая на столовые приборы, Прия пересчитала их вслух. Диего был прав – стульев было восемь, но рядом с теми, что стояли в торцах, не было ни столовых приборов, ни тарелок, ни бокалов.
– Да? И что? – спросил Скотт.
Мы с Диего переглянулись.
– Это странно, – проговорила я. – Если мэр должен был отужинать с нами, почему стол накрыт только на шестерых?
– Хочешь сказать, никто не придет, чтобы нас выпустить? – спросила Саша, и в ее голосе слышались, пожалуй, нотки паники.
– Должен же кто-то накрывать на стол и подавать еду, – предположил Скотт. – Официант или кто-то вроде того.
– Похоже, все необходимое уже сделано. – Взмахом руки Диего показал на подносы с полукруглыми крышками, выстроившиеся вдоль стола. – Но почему еду подали еще до того, как мы пришли?
Скотт снял крышку с подноса, который стоял ближе всего к нему. Под ней обнаружилась цельная жареная курица и дымящиеся овощи.
– Мне кажется или это и правда странно?
– Думаю, тебе не кажется, – пробормотал Робби, снимая крышку с салатницы.
– Что ж… – Облизнув губы, Прия взглянула на блюдо с жареными бататами. – Ну, мы можем поесть, верно?
– Думаю, да… – я прикусила губу.
Робби бросил крышку на пол себе за спину.
– Ладно. Давайте тогда начинать вечеринку, верно?
Он снял крышку с еще одного блюда с курицей.
– Есть в этой забегаловке что-нибудь выпить?
– Ага, но все в баре, снаружи, – сказала Саша, открывая тарелку с фаршированными яйцами. – Фу. Интересно, как долго они тут пролежали?
Я встала и подняла крышку с самого большого блюда, стоявшего в центре стола.
Саша и Прия одновременно вскрикнули, и я чуть не уронила крышку. Сердце словно провалилось куда-то вниз. Все потрясенно уставились на содержимое подноса.
Шприц.
Конверт.
И что-то, пугающе напоминавшее бомбу.
– Что это вообще за фигня? – спросил Робби. Я не отрываясь смотрела на шприц. По спине пробежала дрожь. Шприц был наполнен бледно-бежевой жидкостью. Не защищенная колпачком игла блестела в свете канделябра, висевшего у нас над головой.
– Что это за… хрень? – вскрикнула Саша.
Несколько пластиковых емкостей размером с пачку молока были прикреплены к полудюжине коричневых палок, сцепленных проводами с маленькими электронными часами и несколькими батарейками. Каждая емкость была до половины заполнена желтой жидкостью. Часы лежали горизонтально, красные цифры вели обратный отсчет – начиная с пятидесяти девяти сорока пяти. Пятьдесят девять сорок три. Пятьдесят девять сорок два.
– Похоже на бомбу, – сказал Робби, стиснув зубы.
– Я запустила таймер… – произнесла я, не обращаясь ни к кому конкретно, сжимая крышку обеими руками. – Наверное, он запустился, когда я подняла крышку…
– Это все не по-настоящему, – произнесла Прия. – Так ведь?
– А для чего шприц? – спросила Саша.
– На нем есть этикетка. – Диего наклонился и прочитал: – Ботулотоксин. Вот черт. – Он побледнел.
– Что такое этот боту… как его там? – спросила Прия. Она стиснула кулак так сильно, что костяшки пальцев побелели.
Диего продолжал читать.
– Тут написано: «Осторожно: не допускать попадания на кожу. Одна капля может быть смертельной. Введение всего содержимого шприца вызовет мгновенную смерть».
Мы потрясенно переглянулись.
– А что в конверте? – спросил Робби. Никто не шелохнулся.
Пятьдесят девять тридцать. Пятьдесят девять двадцать девять.
Я поставила крышку под стол, взяла конверт с подноса, открыла его и вытащила листок бумаги. Развернув его, я прокашлялась и прочитала вслух:
– Добро пожаловать на праздничный ужин. Еще раз поздравляем вас с тем, что прошли отбор. Теперь отбором займетесь вы. В течение часа вам следует решить, кто из присутствующих умрет. Если вы не примете решение, умрут все.
1 год и 1 месяц назад
Одиннадцатый класс, январь
Последние три года я провела, старательно избегая тварей типа Саши Харрис.
Но теперь мне нужно было обратиться к ней с просьбой, и от этого зависело мое будущее.
Будучи руководительницей театрального клуба, каждое полугодие она решала, какую пьесу ставить, и я хотела написать саундтрек к следующей. Это был мой единственный шанс попасть в Южно-Калифорнийский университет, чтобы учиться писать музыку к фильмам. Папа недавно ошарашил меня новостью, что не сможет оплатить мне поездку на прослушивание осенью, так что мне нужно было придумать способ поразить членов приемной комиссии – сделать то, на что окажутся неспособны остальные две тысячи потенциальных кандидатов. В стране есть только три программы, на которые принимают сразу после школы, так что конкуренция высока. Написать для школьной пьесы саундтрек, который будет исполнять живой оркестр, и отправить запись