Проследив за машиной, остановившейся у парадного, доктор перенес внимание на спины приезжих, а вернее, только на одну, сразу ему приглянувшуюся – изящную и грациозную… На заднем сиденье, рядом с вальяжно восседавшим медведем в дорогом костюме, сейчас ожидающим, пока шофер распахнет перед ним дверцу автомобиля, сидела молодая женщина в темном дорожном наряде. Доктор не видел ее лица, но уже догадывался, что оно прекрасно. Стоило лишь взглянуть на ее благородные плечи, грациозную посадку головы и изящную шею, которую открывали убранные под шляпку темные, отливавшие медью волосы.
Когда гостья поднялась с широкого кожаного сиденья и, опираясь на широченную лапу спутника, вышла из машины, доктор не смог сдержать улыбки – он эгоистично любил красоту!
Из особняка выбрались хозяева, и началось представление гостьи супругам фон Витгофф, и наоборот…
«Будет очень любопытно познакомиться с нею, – пока шла церемония, нетерпеливо теребил бороду доктор, – вот только лицо?..»
Тем временем ритуал закончился и бургомистр гордо указал на мраморный фриз, изображавший легендарную битву Фридриха. Незнакомка отступила на два шага и, придерживая шляпу, запрокинув голову, обернулась в сторону библиотеки…
2
Когда, выпустив очередь истошных сигналов, к парадному подъехал автомобиль Грубера, фрау Витгофф отдавала распоряжения Марте.
Оставив позади вестибюль, от высоких потолков и облицованных мрамором стен которого веяло холодом, она оказалась на площадке парадного. Теплое вечернее солнце заставило ее зажмуриться, но лишь на мгновение. И первым, что увидела фрау Витгофф, была эта женщина…
Сентябрьское солнце мерно скатывалось к западу, где в дымке начали уже розоветь облака. Через темные ветви и пожелтевшие листья парка, окружавшего дом, оно бросало золотистые с кровоточинкой лучи на лицо незнакомки. Вуалетка ее шляпы была отброшена на тулью, и, подходя к гостям и мужу, фрау Витгофф мельком успела заметить удивительные глаза своей гостьи.
Грубер крепко поцеловал руку фрау Витгофф, она чмокнула старого приятеля в щеку.
– Здравствуй, моя дорогая! – низким баритоном пропел он. – Хозяйка дома – баронесса Клара фон Витгофф… Эвелин Блонк, – представил он гостью.
Ощутив слишком крепкое для такой тонкой и изящной кисти рукопожатие, фрау Витгофф не без волнения посмотрела в глаза этой женщины. Несмотря на беспощадно надвигающийся вечер, они были прозрачно-синие и неуловимо бездонные, как утреннее небо над июльским морем.
– Я вам завидую, баронесса, у вас прекрасный дом, – доброжелательно и с достоинством сказала гостья. – Наверное, ему не менее двухсот лет. А этому фризу мог бы позавидовать любой из сохранившихся в Европе дворцов!
Голос г-жи Блонк был чист и музыкален. Но, несмотря на все изящество и изысканность, в ней чувствовалась сила, упругая гибкость и ловкость акробатки.
После краткого обмена любезностями г-жа Витгофф, предоставив мужу управляться с гостями самому, возвратилась в дом и поспешила в библиотеку.
Но, едва открыв двери, вскрикнула и отпрянула назад. Перед ней возникла белая маска – лицо г-на Кита. Точно испугавшись чего-то, он и сам отступил в сумрак библиотеки.
– О, мэтр?!. – только и смогла пролепетать фрау Витгофф.
Мертвенно бледный, г-н Кит уставился на кончик носа хозяйки дома.
– Мне нездоровиться, сударыня, – сказал он. – Прошу вас, проводите меня в мою комнату.
Хозяйка слабо улыбнулась:
– Может быть, доктора? У нас есть…
Фрау Витгофф не договорила: глаза мэтра обожгли ее льдом.
– Не стоит, – ответил он, огромный и непроницаемый, как колонна, выдвинув вперед великолепную грудь в белоснежной манишке и лопату седеющей бороды.
Не проронив ни слова, лишь растерянно посмотрев на него, супруга бургомистра заскользила по коридору. Г-н Кит не отставал от нее ни на шаг.
Комната для г-на Кита оказалась в том же крыле, что и библиотека, только на третьем этаже. Показать ее гостю раньше не удалось – лучшие апартаменты Марта только готовила.
– Вы, кажется, пришли с каким-то сообщением, фрау Витгофф? – спросил он, когда они поднимались по лестнице.
– Разве? – ответила она вопросом на вопрос и тут же вспомнила, что именно за этим и пришла. – Ах, да, конечно, приехал наш друг, Альфред Грубер, и… некая дама, Эвелин Блонк, – фрау Витгофф сдержанно улыбнулась, – обворожительная женщина!..
Но лестница закончилась, они вышли на третий этаж.
– Мы пришли, – перед второй дверью справа проговорила фрау Витгофф. – Это лучшая комната, мэтр. Я думаю, она вам понравится. Если позволите, Марта принесет вам порошки от головной боли.
– Благодарю вас, сударыня, я не пользуюсь лекарствами, – ответил он. – И, прошу вас, сделайте так, чтобы меня никто не беспокоил. – Г-н Кит пытливо посмотрел на хозяйку дома. – Никто.
Затем он круто повернулся – и тут же дверь за его спиной захлопнулась. И как последнее слово, чья истинность не подлежит сомнению, глухо и четко стукнула щеколда засова. Озадаченной фрау Витгофф оставалось только недоуменно пожать плечами и удалиться прочь.
3
Ощущая лопатками дверь, г-н Кит разжал веки и огляделся. Он стоял в просторной и уютной комнате. Растопленный камин дышал теплом…
Когда женщина, приехавшая с Грубером, неожиданно повернулась с запрокинутой головой в сторону библиотеки, он почувствовал, что сходит с ума.
Не опуская головы, женщина прошла вдоль клумбы и остановилась напротив окна библиотеки, за которым, трепеща, стоял он. Через несколько секунд взгляд ее случайно скользнул по окнам второго этажа и на мгновение, так же совершенно случайно, коснулся его глаз. Сотая доля секунды, но словно электрический разряд пронзил обоих.
Дыхание его перехватило, он отпрянул от окна…
Он не мог и боялся пошевелиться. А затем сорвался к выходу, но двери распахнулись перед самым его носом, и на пороге выросла фрау Витгофф. Он отшатнулся: на какой-то миг ему показалось, что в дверях библиотеки стоит другая женщина…
Придерживаясь за подлокотники, доктор сел в высокое, обтянутое кожей кресло у самого камина. Прошло минут десять, когда плечи его дрогнули и он сдавленно прошептал:
– Этого не может быть! Ведь она… она умерла.
А потом закрыл лицо ладонями, и когда отнял их, в глазах его трепетали горечь и страх – больше ничего. Запоздавшим гостям уже, верно, сообщили о предстоящем лечебном сеансе. А что, если выйти сейчас – первому сделать шаг?
Он затряс головой: нет! Это было выше его сил…
В камине треснула головешка. И тут г-н Кит запустил пальцы в густую седеющую шевелюру и хрипло