Когда женщины ругаются, скандалят, ждут объяснений – это значит, что существует минимальный шанс восстановить отношения. Когда они уходят вот так, решительно, по-английски, вероятность все исправить стремится к нулю. Наверное, прошлый я отправил бы какую-нибудь слезливую смс и несколько дней страдал. Но нынешний не собирался мириться с этим глупым недоразумением.
Набрал Юлю, но та нажала отбой после двух гудков. Ожидаемо. Повторил попытку пару раз. Эх, раз так, то пойдем ва-банк.
– Лапоть, можешь что-нибудь срочно сделать с одеждой, чтобы выглядела не такой замызганной?
Короткая череда хлопков и вот уже в ванной течет вода, а домовой со скоростью «Флэша» проходится по наиболее грязным местам моей накидки. Остальная одежда мне досталась обычная – джинсы, от которых уже отвык, футболка и свитер. Забрал чуть мокрый плащ, стряхнул его, накинул сапоги. Надеюсь, не придется срочно перемещаться в другие миры. А то голый парень в сапогах и плаще ассоциируется с чем-то не очень хорошим.
– Лапоть, эти свитер и штаны постирай. Рис, ты дуй в «Харчевню». Я подъеду позже.
– Сергей, это еще не все. Всадники...
– Потом, все потом. Скажи Троугу, чтобы не напивался. Все.
Такси я вызвал еще одеваясь, поэтому машина стояла у подъезда. Плюхнулся на заднее сиденье, наказав по пути заехать в магазин, заодно пообещал дать сверху. То ли все дело в моем Убеждении, то ли я говорил попросту уверенно, но водитель не думал спорить. Ох, время двенадцати нет, я только что приехал черт пойми откуда, а снова все вверх дном. Начинаешь налаживать что-то в одном месте, как рушится в другом.
К дому Юли я подъехал через полчаса. Максимально подготовленный, с бешено стучащим сердцем. А как иначе? Дал таксисту лишних триста рублей и выбрался из машины, стараясь не уронить торт и бутылку в пакете. Немного потоптался у подъезда, по окнам вычисляя квартиру. Ну что, с богом!
Но на домофоне набрал другой номер. Не факт, что меня будут рады видеть. А если я окажусь непосредственно перед дверьми, то может мне не сразу скажут «пошел вон».
– Кто? – спросил женский голос.
– Горгаз. Показания со счетчиков снимаем.
Тут все просто. Никаких «здрасте» или «добрый день». Потому что настоящие газовики так никогда не говорят. А вот мошенники – да. Лишь бы пустили в подъезд, а вот там уже начинается.
– Ой, а я сама хотела звонить. У меня вроде конфорка сифонит.
Навык Вранья повышен до двенадцатого уровня.
Сим-сим, откройся. Жаль, конечно, тетеньку. Наверное, сидит, действительно ждет. Блин, а если и правда там протечка? Достал телефон и набрал сто четыре.
– Аварийная, слушаю.
– Здравствуйте, у меня тут на лестничной площадке у соседки газом пахнет.
– Адрес назовите.
Я продиктовал все, точно школьник на открытом уроке. Квартиру назвал ту, что набрал на домофоне.
– Зовут вас как?
На этом наше общение закончилось, потому что телефон сел окончательно. Надеюсь, что тетеньке не показалось и аварийка не прокатится зря.
Вы помогли нейтрально настроенному Обывателю.
+ 20 единиц Кармы. Текущий уровень 2280. Вы тяготеете к Свету.
Ага, значит не параноила женщина по поводу конфорки. Ну надо же, опять ненароком натворил добрых делов. Я не мужик, а натуральный подарок. Ни дня без подвига. Но теперь пришла пора для действительно важных дел.
Я поднялся на нужный этаж, подошел к стальной двери и глубоко вздохнул. Постарался поднять торт так, чтобы его было видно. После чего нажал на звонок. Раздалось шарканье тапочек, глазок потемнел и женский голос немного тревожно спросил.
– Кто там?
– Здравствуйте, а Юля дома?
Два оборота замка, дверь открылась и вот на меня уже смотрит чуть полноватая симпатичная женщина лет пятидесяти. Фартук измазан в муке, как и правая щека, волосы убраны в платок. Помните, как говорят – хотите узнать, на кого будет похожа ваша жена, смотрите на мать? Это именно тот самый случай.
– Здравствуйте, – сказал я.
– Здравствуйте, – немного растерянно ответила она.
– Вера, кто там? – донеслось из квартиры.
Еще несколько секунд и передо мной появился отец моей пассии. Худой, невысокий, с короткими, седеющими волосами. Он хмуро посмотрел на меня и перевел взгляд на жену.
– К Юле вот.
Создавалось ощущение, что сейчас на их глазах происходило светопреставление. Или как минимум говорящий пес на одной лапе цитировал Ницше.
– Здравствуйте. Меня зовут Сергей. Я друг Юли. Вот, это вам.
Я избавился от торта и пакета, в котором лежала бутылка «Брюта». И сработало, родители отмерли. Отец Юли пригласил меня внутрь, а мама убежала на кухню, относить презенты.
– Юля, к тебе пришли! – крикнул он, не сводя взгляда с меня.
– Кто? – ответили из дальней комнаты.
– Можно я сам? – спросил его и, получив утвердительный ответ, пошел в том направлении, откуда прозвучал голос.
Квартира у них была скромная. Обычная двушка с проходным залом. Стенка с хрусталем и фотографиями, чуть затертый диван, старый, явно от бабушки ковер. Но здесь не чувствовалось нищеты или безысходности, которая часто соседствует с подобной обстановкой. Да, бедно, но чистенько. Я дошел до полуоткрытой двери и постучал костяшками пальцем.
– Привет.
Девушка сидела спиной ко мне, за столом, перед компьютером. Рядом рамочки с фотографиями, канцелярские принадлежности, папки, здоровенный лазерный принтер. Я прямо представил, как сейчас эта бандура летит мне в голову. И, если честно, беспокоиться было с чего.
Клянусь, будь этаж хотя бы вторым, Юлька бы выпрыгнула в окно. Столько разных эмоций было в ее глазах. И все-таки она взяла себя в руки и сказала, почти не разжимая губ.
– Чего тебе?
Я даже вздрогнул от волны холода в ее тоне. Настроена Юлька была решительно. Тут без особого аргумента в Убеждении не обойтись.
– Юля, удели мне, пожалуйста, пять минут. Я все равно пришел и стою тут. Не захочешь общаться больше, не будем. Ведь не так сложно просто поговорить пять минут.
– Хорошо, говори, – повернулась девушка, но стальной блеск в глазах оставила при себе.
И тут я смутился. Моя придуманная история про коллегу с работы, которая зашла проведать и столкнулась с девушкой, посыпалась, как штукатурка через год после сдачи объекта. Не поверит. Да я и сам бы не поверил. Запустит одной из рамок с фотографиями в лучшем случае. Поэтому мой язык пустился во все тяжкие.
– Если ты меня к сестре ревнуешь, что дальше будет? Столбы и заборы?
– Какой сестре? – уже стала понимать Юлька, что разговор уходит в какое-то