Антон удивленно приподнял брови.
- Да, трупами, - отец качнул головой. - Их было много, я насчитал больше десятка. В свете факела особо не рассмотришь подробности. Там произошло настоящее сражение – много веков назад. Это первое, что пришло на ум. Тела практически истлели. Стоило коснуться, и кости рассыпались в прах. А вот одежда нет – целая. Около одного из трупов я и нашел эту странную штуковину. Он сжимал ее в руке. И еще вот это.
Отец протянул Антону небольшую пластину.
Тот взял ее, взвесил на ладони – легкая, почти невесомая. На пластине имелась надпись. Антон провел по ней пальцем – буквы были выдавлены на поверхности ровными строчками и совсем не напоминали обычное письмо.
«Введение полной программной свободы», - гласила надпись. Затем шла вереница цифр – десять знаков. Ниже – еще одна надпись:
«Код подтверждения - «верхний предел».
Антон перевернул пластину. На оборотной стороне тоже имелась надпись.
«Полная деактивация», - и вновь длинный ряд цифр.
«Код подтверждения команды – «окончательный сброс».
- Что это? – Антон бросил на отца полный удивления взгляд. - Я понял только слово «свобода». Что значит «программной»?
- Я не знаю, Антон, - отец покачал головой. – Но есть одна догадка…
Он помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил:
- Я думаю, что это – молитва - обращение к Клео.
Антон с сомнением посмотрел на непонятные строчки на странной пластине. Он никогда не слышал, как Хранители обращались к древней Серебристой Богине, но, по слухам, они говорили вполне ясно и понятно, а не какими-то цифрами и неизвестными словами.
- Почему ты так решил? – Антон вновь посмотрел на отца.
Тот пожал плечами.
- Других мыслей нет. Может, это всеми забытое обращение? Ведь трупам в том помещении было сотни лет. Может, поэтому Клео перестала отвечать людям – мы просто забыли, как надо к ней обращаться.
- Отец – вера в Клео под запретом, - напомнил Антон. – Ты же сам мне об этом говорил. Но не объяснил почему.
Отец сделал глоток из кружки – казалось, разговор дается ему с трудом.
- Запрет на веру в Клео ввел дед нынешнего Правителя. К тому моменту Клео уже много десятков лет не отвечала людям. Правитель собрал Хранителей Святилищ и потребовал объяснить почему. Но что они могли сказать, если сами не понимали, почему молчит Серебряная Богиня? Тогда Правитель потребовал изложить все, что они знали на бумаге – обращения, молитвы и все остальное. Он сам решил опробовать все имеющиеся средства, не доверяя никому. Хранители делать это отказались, считая подобное святотатством. Но не все. Нашлись и те, кто исполнил приказание. Остальных упрямцев Правитель казнил. Лишь немногим удалось бежать. Среди них был и твой дед – тогда еще совсем молодой. Правитель не добился ничего – Клео не ответила и ему. Вот тогда он и издал указ, о запрете веры в древнюю богиню. Теперь полагалось верить в Альциону – в ту, что дает свет и тепло. Приближаться в Святилищам было запрещено под страхом сурового наказания. Поначалу люди не слишком старались выполнять этот указ, но пара человек, казненных за непослушание, быстро прибавили ума остальным. К Святилищам больше никто не ходил. Люди молились тайно по домам, вот на такие статуэтки – это наследство от твоего деда. А на счет скопулистов – откуда взялось это слово, теперь уже не знает никто. Раньше так называли Хранителей, хотя тоже не ясно какой смысл в этом странном выражении. Теперь так называют тех, кто верит в Клео.
Какое-то время Антон молчал, пытаясь осмыслить услышанное.
- Что ты теперь собираешься делать, отец? – наконец, произнес он.
-Знаешь, есть хорошая поговорка, - отец усмехнулся. – «Не знаешь, что делать – делай шаг вперед». Есть только один способ проверить догадку – отправится к Святилищу.
Он взмахнул рукой, не давая сыну возразить.
- Я уже все решил, Антон. То, что может открыться там в одно мгновение, стоит всякого риска. Подумай только, я могу прикоснуться к тому, о чем люди мечтают сотни лет! И увидеть Клео…
- Я пойду с тобой! - выпалил Антон.
- Даже и не думай!
- Так нельзя, отец! Зачем тогда ты мне рассказал обо всем?!
- Чтобы ты сделал это, если у меня не получится, - спокойно возразил отец.
Глава 2
Антон вздрогнул и открыл глаза – он незаметно для себя задремал, усталость взяла свое. Встряхнув головой и отгоняя сонную одурь, он бросил взгляд по сторонам - вокруг лишь шумел лес. Спать сейчас – непозволительная роскошь. Ему удалось оторваться от преследователей, но короткое забытьё могло свести на нет это преимущество.
Достав из сумки флягу, Марков сделал несколько глотков прохладной, слегка горьковатой, но приятной на вкус жидкости. Настойка из фиолетового мха быстро прибавила бодрости.
Оставался последний рывок – Святилище находилось за лесом, на равнине. Пробираясь среди деревьев, Антон никак не мог избавиться от мыслей, навеянных коротким сном. Слова отца еще звучали в сознании; он так и не смог осуществить задуманное. Стража Правителя схватила его, когда он работал в поле. Антон не успел даже сказать слово на прощанье. Он ушел рано утром, забрав лишь дорожную сумку с самым необходимым. На душе было тяжело, но он постарался загнать на дно души горечь утраты. Статуэтку Клео, странную вещицу и пластину с надписями, он спрятал, в надежном и хорошо знакомом месте. Одну из надписей Антон заучил наизусть – ту, в которой говорилось о «программной свободе». Он так и не понял этой фразы, но слово «свобода» невольно импонировало, давало уверенность, что эта надпись более значимая, чем та, что на обороте.
Его никто не преследовал. Или он просто никого не заметил, погруженный в невеселые думы. Путешествуя от селения к селению, он ночевал на постоялых дворах, пока не добрался до Белого города.
Антон был здесь вместе с отцом несколько лет назад. Город поразил его. Выстроенный из белого камня, он казался огромным – бесконечное переплетение улиц и переулков, рыночных площадей и фонтанов с журчавшей водой. Гомон нескончаемой людской толпы не умолкал, в воздухе витали разнообразные запахи – город жил непонятной, ни на миг не