— А вы настойчивы, прекрасная Лилит.
— Я голем. Это моя вечная обязанность.
Что ж… Исповедь тоже приносит облегчение.
…Она никогда не хотела быть моей ученицей. — я говорил, не открывая глаз. — Не желал этой утомительной обязанности и я. Но вы же знаете Никодима… Он не спросил ни меня, своего единокровного сына, ни её, приемную дочь. Просто взял девочку за руку и привел ко мне, в Орден. Тому, чему суждено случиться — случится, сказал он тогда.
Никодима никогда не волновали правила, даже придуманные им самим. Он решил сделать Рыцаря из взбалмошной, своевольной девчонки — и он своего добился. О, она более чем готова! Никодим занимался её воспитанием с детства, с тех самых пор, как Наоми стала сиротой. Потом была школа в Японии.
Искусство синоби передается исключительно по наследству. Никодим отыскал какого-то дальнего родственника её деда, барона Ямады… Хватило двух лет, чтобы сделать из неё гениальную куноити.
— Она очень талантлива. Путь у нее в крови.
— Это не то, что вы думаете, драгоценная Лилит. Она… — я пытался подобрать верное слово, — само воплощение Пути. Она живет и дышит буси-до, её даже не пришлось этому учить. Наоми — не просто воин. У нее необыкновенный талант к войне.
— Именно поэтому вы забрали меч?
Я открыл глаза. Что скрывается за неподвижной маской лица Голема? Какие бурные страсти? Или же… Это просто глина?
— Это была вынужденная мера. Она заигралась. Она меня не слушалась, она… Как самурай, она испытывает непростительное презрение к жизни. И к своей, и к чужой… Считайте, я её спас.
Зная, что Семья Лучано обязательно объявит охоту на вора, она примкнула к стае молодых оборотней, совершенно не думая, что подвергает опасности невинных. Она завела дружка — вервольфа, тем самым подставив его под удар, из-за нее погиб вожак стаи…
— Она прошла незамеченной через охранные системы замка Сангре-де-Диос. Следящие камеры, электронная сигнализация… Вампиры узнали о краже только потому, что она оставила послание. — перебила мои словоизлияния Лилит.
— Ну конечно, у нее всё получилось! — я привстал на локте. — Я же говорю, у неё — талант.
— Так может, это и было, своего рода, заявление? Девочка выросла из короткого платьица и решила об этом напомнить?
Я кивнул.
— Могло показаться именно так, если бы она украла что-то другое. Какую-нибудь дорогую безделку из коллекции Счастливчика. Да хоть бы кинжал, который он держит под подушкой! Но она взяла меч Токугавы.
— И что в нем такого особенного, в этом мече?
— Ха! Прекрасная Лилит, вы утверждали, что знаете абсолютно всё.
— А еще я говорила, что хочу слышать вашу историю.
Я улыбнулся и прикоснулся губами к её гладкому нежному плечу…
Извольте, прекрасная Лилит. Раз вы не отказываетесь слушать, начну издалека.
Семь веков назад в Японии развернулись битвы, в последствии названные Сэнгоку-Дзидай. Агрессивные и амбициозные воины буси вознамерились отобрать власть у изнеженной, полностью утратившей воинские навыки аристократии кугэ.
Самураи-буси, разумеется, победили, и организовали военное правительство. Главой этого правительства, сёгуном, стал Токугава Иэясу.
Новоиспеченный сёгун, как вы знаете, драгоценная Лилит, был членом Тригинты, из самых первых. Носителем Печати Победы, Хараб Серап. Токугава обратил всю верхушку власти: высших военных, даймё, тем самым выстроив систему беспрекословного подчинения. Узы крови не давали никому сопротивляться. Став Мастером, или, как говорят в Японии, Оябуном целого правительства, он обособил острова от всего остального мира, удерживая культуру страны на уровне средних веков.
В эпоху Мэйдзи нам наконец-то удалось свергнуть сёгуна и вернуть власть императорской семье. Реставрацию осуществил один-единственный человек.
Будучи синоби высокого посвящения, барон Ямада проник во дворец Токугавы в Камакуре и отрубил тому голову. Со смертью Сёгуна погибли все самураи и даймё. Простой, и, согласитесь, не лишенный изящества, ход.
Так вот о мече: Ямада обезглавил сёгуна его же мечом. Меч он увез с собой и хранил его много лет. Вито Лучано, исполняя гири, отомстил за смерть Токугавы и вернул меч себе. Будучи наследником сёгуна, он имел на это полное право.
Наоми же считает меч своим. Но вы-то понимаете, драгоценная Лилит, что доверить Длань Господа взбалмошной девчонке — очень рискованно. Кто знает, кем она может стать, пользуясь силой Бога, как обычный человек — мотыгой?
— Значит то, что за голову Наоми вампиры объявили награду — вполне оправдано?
— Разумеется нет! — я сел, набросив на ноги край одеяла. — Кровососы зарвались. Никодим убедил не трогать их после убийства барона Ямада — мы были обескровлены долгой войной, у Ордена попросту не хватало сил, но сейчас…
— Вы воспользуетесь Дланью Господа, как прецедентом. Поводом, чтобы напасть самому.
Коротко вздохнув, я поднялся. Хватит разлеживаться, пора заняться делами.
— Ваша проницательность делает вам честь, прекрасная Лилит. Одно утешение: о нашей с вами беседе вы не сможете поведать ни одной живой душе.
Глава 7
НАОМИ
Тверская область, лес.
— Почему ты хочешь убить Вито Лучано? — спросил сидхе.
— Месть.
— Что ж, месть — дело хорошее.
Мы лежали в ямке, образованной корнями сосны, тесно прижавшись друг к другу, и сидхе иногда принимался лизать мою щеку — там, где была ранка от щепки. Я, было, возмутилась такой фамильярности, но он заявил, что у оборотней слюна полезная, регенеративные маркеры и всё такое. А то инфекция попадет, некрасивый шрам останется… Пришлось терпеть, скрипя сердцем.
Через несколько минут сидхе возобновил допрос:
— Стало быть, залезла в вампирское гнездо на склоне вулкана и сперла артефакт?
— В первую очередь это боевой меч!
— Ну да, ну да… — он хихикнул. — А Яррист, значит, его отобрал и дал тебе ата-та. Нисколько не удивлен.
— Откуда ты знаешь Ярриста? — оттолкнув сидхе, я привстала на локте. Было темно, костер прогорел и я уже засыпала. Но теперь сна, конечно, ни в одном глазу.
— Пхе! — беспечно отмахнулся сидхе. — Кто на нашем шарике не знает Ярриста? Он же звезда! — К тому же, ты сама только что о нем рассказывала.
Я вскочила.
— Нет, ты так говоришь, будто знаешь его лично! То, что мы встретились… Это не совпадение!
— Сам в шоке. — сидхе почесал нос. — Шел по лесу и встретил ученицу Ярриста Барбароссы. Как после этого не поверить в судьбу?
— Скорее небо упадет на землю, чем я когда-нибудь назову Ярриста своим учителем! — запальчиво прошипела я. Разозлил меня этот сидхе.
— О, сколько жара, сколько экспрессии! А кто он тебе тогда? — парень с интересом привстал. — Добрый дядюшка? Любовник?
— Никто! Он мне — никто. А вот ты… Откуда ты можешь его знать? — сузив глаза, я нависла над сидхе.
Внезапно уши его заострились и подтянулись к макушке, глаза зажелтели и прищурились глумливо, а меж зубов выскользнул розовый, мягкий язык и лизнул меня в щеку.
Я подскочила, как ужаленная.
— Если тебя подослал