В доме моего деда было не принято говорить о родителях. Я ничего о них не знала, совсем ничего. Никаких рассказов перед сном, никаких фотографий или памятных вещиц.
Я привыкла жить так, будто их не было вовсе. Моей семьей были дедушка и бабушка. Затем, когда их не стало — Никодим. И, честно говоря, этого было достаточно!
— Что вам от меня нужно?
— Я хотел, чтобы вы знали: у вас есть союзники, Наоми, только и всего… Вот, возьмите. — он протянул визитку. — Барон Ростов, к вашим услугам. — по-военному четкий поклон. — Позвоните, если всё обернется плохо. До встречи. — и он быстро, ни на кого не глядя, удалился.
— Кто это был? — подошел Тристан.
— Какой-то барон Ростов. Слышал когда-нибудь?
— Лицо знакомое. Возможно. Чего хотел?
— Ничего. Просто представился.
Я не рассказала о предупреждении, высказанном новым знакомым. Его слова о том, что всё может обернуться плохо, я приняла исключительно на свой счет.
— Пойдем. Отвезу тебя домой, а потом у меня еще дела.
Я не стала капризничать. И так слишком много впечатлений для одного вечера.
Насторожилась, когда поняла, что лифт едет слишком долго.
— Мы спустились ниже уровня парковки.
Тристан кивнул.
— Знаю. Встань позади меня.
— Еще чего… Ты понимаешь, что происходит?
— Кажется. Извини, что втравил тебя во всё это.
— Это был наш общий план.
— Я рассчитывал, что будет немного проще.
— Расслабься. — я улыбнулась и поцеловала его в щеку. — Никогда не бывает проще.
Двери открылись: просторный, ярко освещенный зал. Малахитовые колонны, багровые ковры, хрустальные люстры, на стенах — картины в золоченых рамах. Кажется, я узнала Левитана, Айвазовского и Гогена. Ну конечно, это же Эрмитаж: чего только нет в запасниках!
В уютных нишах — бильярдные и карточные столы. Сбоку поблескивает витрина с напитками, отгороженная массивной барной стойкой. Какой-то закрытый клуб? Впрочем, это не важно…
— Стой здесь. — бросил Тристан и крадучись вышел в зал.
Ага, сейчас… Буду я стоять, как кукла какая-нибудь. Я шагнула вслед за Тристаном, двери лифта закрылись. Справа от нас, опершись на бильярдный стол и картинно сложив руки на груди, стоял высокий сидхе.
Волна черных завитых волос падает на плечи, оттеняя высокие, как небоскребы, скулы. По тонким, чувственным губам змеится улыбка, в глазах светится торжество.
Не понравился мне этот новый сидхе. Было в нем что-то отталкивающее. Крысиное. Багровые зрачки… Странно. Такие глаза я частенько видела у вампов, только что напившихся крови. Но сидхе?
— Дирг! Какая неожиданная встреча. — хотя мне показалось, что Тристан не очень удивился. — Что, снова не позвали на вечеринку и ты сидишь один-одинешенек и плачешь? Ну, не горюй. Когда-нибудь тебя обязательно пригласят. Главное, будь готов.
По лицу незнакомца пробежала судорога.
— Ты так и не приобрел хороших манер, братец. — голос лениво-снисходительный, чуть визгливый. — И как ты собираешься править?
Вот паззл и сложился. Тристан — тот самый пресловутый принц! Недомолвки, оговорки, пиетет, с которым к нему обращались на выставке… Он — будущий правитель сидхе Эрина, и даже не потрудился мне об этом сказать. Вот паршивец!
— Что тебе нужно, Дирг? Говори быстрее, я тороплюсь.
— Это твоя новая подружка? — не обращая внимания на враждебный тон, брюнет подошел к нам. — Миленькая. — он попытался взять меня пальцами за подбородок.
— Даже не думай. — Тристан перехватил его запястье.
— Да ладно, я не хочу ничего плохого! Так, отведать свежего марципанчика…
— Ты не понял, братец. — принц заговорил снисходительно и насмешливо. — Моя невеста сломает тебе руку, если ей покажется, что ты перешел границы. Она — девушка строгих нравов.
Невеста? Значит, мои шуточки на тему «выйти замуж за принца» были не так уж невинны? Святые Серафимы!
— Ты всегда тяготел к простушкам, брат. Ума не приложу: и что ты в них находишь? — Дирг состроил презрительную гримасу, но отступил.
— Ближе к делу. Почему мы здесь?
— Дуэль. Честный поединок.
— Честный? — Тристан расхохотался, запрокинув голову. — Ты никогда не мог меня победить, даже пользуясь своими подлыми штучками, братец! Где тебе выстоять в честном бою? Разве что… Разве что ты изобрел какой-то новый способ жульничать?
— Приветствую тебя, сын! — голос принадлежал очень властной на вид даме. Она вышла из-за колонны.
Более красивой женщины мне видеть не доводилось. Именно про таких и слагают бессмертные поэмы… Миниатюрная, но пышных форм фигура облита сверкающим, как язык пламени, платьем с щедрым декольте. Острое личико не вмещает огромных глаз, алые губы, соблазнительно припухшие, улыбаются. Волосы, такие же огненные, как и платье, взбиты в высокую прическу.
Женщина приблизилась к нам и Тристан, отвесив ей церемонный поклон, отступил подальше. Лицо его вдруг стало очень сосредоточенным, спина напряглась.
— Не хочешь поцеловать маму? — лукаво спросила женщина.
— Боюсь быть отравленным. Так что спасибо за предложение, но нет. — он повернулся ко мне: — Познакомься, Наоми: моя мать, Маха. Королева в отставке. Когда-то отец женился на этой женщине, плененный её красотой. Но затем развелся, не в силах выдержать склочный нрав.
— Ты забываешься, сын. — слова хлестнули, как бич.
— Но это сущая правда! — Тристан прижал руку к сердцу. — Чего только папа не предпринимал, пытаясь обуздать…
— Замолчи! — лицо Махи пошло красными пятнами. Почти в тон платью. — Мы здесь не за этим. — она схватила Дирга за локоть и толкнула его к Тристану. — Вы должны сразиться!
— Поединок не может состояться без свидетелей, иначе его не засчитают. — предупредил Тристан.
— Свидетели есть. — тетка победно оскалилась. — Твоя мать и твоя… невеста. Мы будем беспристрастны. Правда, детка? — это последнее предназначалось мне. Я сделала вид, что не расслышала.
— Но ты же знаешь, что Дирг проиграет. Он всегда мне проигрывал, сейчас не будет ничего нового.
— Конечно, ты дерешься лучше меня… — встрял Дирг.
— Это потому, что я тренировался, дорогой братец, а не торчал в дамских комнатах, собирая сплетни и плетя интриги за спиной у отца!
— Сейчас это не важно! — отмела возражения Маха. — Вы будете драться в истинном облике. — Тристан вновь рассмеялся.
— Думаешь, я не надеру ему задницу, когда он перекинется? Ты слишком наивна, мама. Ничего не выйдет.
— Посмотрим. — она сложила руки на груди и повелительно кивнула: — Дирг, раздевайся.
Тот улыбнулся, и, рисуясь, рванул полу синего бархатного камзола, брызнули бриллиантовые пуговицы.
Тристан пожал плечами и скинул пиджак. Затем повернулся ко мне и подмигнул.
— Это ненадолго, любовь моя. Скоро пойдем домой.
— Я заставлю тебя сдаться, братец. — Тристан начал расстегивать брюки.
Я не стала смотреть — оборотни не любят перекидываться при посторонних. Но Маха и не думала отворачиваться. Интересно, каково это: стравливать собственных детей?
— Мы будем драться до смерти. — оскалился Дирг. — Королем должен стать я.
— Послушай… Ты же не хочешь умирать? — принц, похоже, был всерьез обеспокоен. — Ведь это мать заставляет тебя драться!
— По старшинству, королем должен стать я. Оберону следовало выбрать меня!
— Если б ты доказал, что сможешь, он