Однако женщины – очень странные существа. То ей и не надо было, все эти прости-прощай, и вдруг – на тебе, сцены ревности. Впрочем, она же почувствовала, что я изменился, вот и потянулась. Потому что стал лакомым кусочком. Но уже поздно! Я не хочу иметь с этой злой женщиной ничего общего!
И теперь я сам выбираю, с кем хочу общаться, а с кем – нет.
– Ушла, – она склонила голову, но в голосе всё ещё слышалась ярость. – Но, может быть, я уходила, чтобы ты меня остановил. Я хотела убедиться, что нужна тебе и ты попытаешься меня вернуть! А ты, подонок, вместо этого со всякими девками…
– Лучше замолчи сейчас, – посерьёзнев, предупредил я. – Ты и так себе наговорила на весёлые приключения в полицейском участке.
Икута закатила глаза, но сделала это весьма театрально. А я всё искал повод, чтобы отпустить её. Просто так этого сделать было нельзя, но разговор шёл в нужном ключе.
– Теперь вижу, что правильно ушла, потому что безразлична тебе, – она закусила губу, и именно от этого, а не от проявления чувств, в её глазах блеснули слёзы, но я сделал вид, что купился. – Ты даже не попробовал со мной поговорить по-человечески! Сразу лицом в пол!
– С этим я действительно переборщил, – у меня отлично получалось отходить на подготовленные позиции. – Но и ты пойми: свет не работает, сзади голос, а у меня – рефлексы.
– Рефлексы, – картинно и очень горько усмехнулась она. – Только одни – кому бы свою пипиську сунуть. А чувств – нет.
