Дама была поистине сногсшибательна, если произведения искусств бывают сногсшибательными. И портной, и родители потрудились на славу.

Белый жакет, который Глория носила безо всякой блузки, обладал глубоким вырезом, пикантно открывая точеную шею и чуток обнажая высокую грудь. Он расширялся книзу, подчеркивая тонкую, почти осиную талию и крутые бедра, а прямая обтягивающая юбка выгодно подчеркивала очертания ног.

Синие глаза, слегка приподнятые скулы, безукоризненно прямой нос. Губы в меру напомажены и при случае, решил я, способны чарующе надуваться. Что ж, богатые тоже капризничают. Почаще нас, грешных.

Глория Коди, в недавнем девичестве Глория Пирс, коротко и небрежно кивнула, отвечая на приветствие Сомерсета.

– Надеюсь, вы уладили юридические сложности? – полюбопытствовала она. – Гадко было бы думать, что даже один-единственный час провела замужем за... за этим существом.

– Успокойтесь, – объявил Сомерсет. – Брачную церемонию признают недействительной, об этом уже позаботились.

Глория фыркнула.

– Еще улыбаться ему пришлось подобающим образом! Хорошо, верю на слово...

И милостиво обратила взор на меня.

– Как зовут этого?

– Подлинное имя вам ни к чему, госпожа... Коди. Женщина удрученно вздохнула.

– Да, придется некоторое время пожить под собачьей кличкой... Пока ваш человек не завершит нужную работу, верно?.. Сходство не ахти какое, признаться.

– Ему не потребуется обманывать никого из близких знакомых мистера Коди.

– Вы поставили агента в известность, что, если он вздумает принимать мнимое супружество всерьез, договору конец?

– Поставил.

– Тогда чего же мы дожидаемся? – Впервые за время беседы женщина обратилась прямо ко мне: – Гораций всегда водит сам, поэтому забирайтесь-ка за баранку.

– Слушаю, сударыня!

Я помахал рукой Сомерсету, в нежную дружбу коего не слишком-то верил, и утопил педаль акселератора. Свадебный ковчег был, разумеется, оснащен автоматической передачей, а я их терпеть не могу; зато и приборами обладал полезными, а не просто россыпью весело мигающих лампочек возле рулевой колонки. Неплохая оказалась машина.

Стоянка скрылась из виду.

– Хелм, – представился я. – Мэттью Хелм. Красавица резко повернула голову.

– Вас так зовут? Я кивнул:

– К чему знать, ни к чему... Старая добрая игра в секретность. Чушь собачья...

– Куда вы правите? – перебила Глория. – В Хуарес нужно вон по той дороге!

– Мы не поедем в Хуарес.

– А гостиничный номер?

– Буфф Коди и секунды не собирался останавливаться в Хуаресе. Ему надо было повстречать кое-кого в мексиканском городке, именующемся Кананеа, это примерно двести миль на запад отсюда. Хотите – верьте, хотите – нет, но встреча назначена в ресторане "У мистера Грина". Славное, чисто испанское название, правда?

– Не понимаю...

– А потом уж Коди собирался провести ночь в гостинице "Гайдара", город Эрмосильо – это еще в ста пятидесяти милях от Кананеа. Если повезет, управимся, и далее ночью особо катить не придется: в Мексике никому не рекомендую разъезжать по ночам.

– Я не одета для долгих странствий в машине, – сказала Глория.

– А Коди учел и это. Кому пришло бы на ум, что намечается длительный обманный маневр, коль скоро капризная молодая жена расфуфырилась в пух и прах?

Дама нахмурилась и недовольно спросила:

– Откуда вы знаете о намерениях Коди?

– Понятия не имею, – осклабился я.

– То есть?!

– Понятия не имею, откуда взялись данные. Должно быть, использовали доносчика из числа близких вашему... господину Коди людей. А мне просто сообщили то, что вы сейчас выслушали, вот и все.

– Мистер Сомерсет сказал, Коди собирался контрабандой переправлять в Мексику армейское оружие... Брр-р-р! Как я ненавижу винтовки, пистолеты и прочую мерзость!

Я мысленно застонал и не отозвался. Мое везение: чуть ли не при каждой операции сталкиваешься с психопаткой, ненавидящей предметы, предназначенные для самозащиты и атаки. В сущности, женщине, созданию хрупкому и, за редким исключением, не способному постоять за себя кулаками, следовало бы глядеть на пистолеты и револьверы гораздо снисходительнее. Поди угадай, когда пригодится в темном переулке маленький пяти– либо шестизарядный друг, когда одно-единственное движение указательного пальца выручит из беды... Но женщины просто не размышляют о подобном.

Вместо этого я сказал:

– Гораций? Так вы его называли?

– Всю жизнь звала дядюшкой Буффом. А перед свадьбой условились: будет Горацием. А он обращался ко мне "Глори".

– Рад познакомиться, Глори.

Дама неохотно улыбнулась.

– Рада познакомиться, Гораций.

Улыбка исчезла.

– Я действительно терпеть не могу винтовок, пистолетов и всяческого насилия. Думаете, предала бы его, будь иначе? Даже невзирая на...

Глория умолкла.

– Невзирая на?..

– Потом. Позже поговорим о причинах... А теперь попробую отдохнуть. Легко, думаете, разыгрывать Далилу?

* * *

Мексиканскую границу мы пересекли без сучка, без задоринки. В южных краях таможенники обычно задерживают лишь две разновидности проезжих американцев: либо скупердяев, у которых пальцы трясутся при мысли о расставании с несколькими долларами, либо юродивых остолопов, считающих, что предлагать иностранному пограничнику маленькое денежное вознаграждение за тяжкие труды – безнравственно, безнравственно, безнравственно!

Скупостью я не отличается – в особенности, на казенный счет, – а юродство у Мака не в чести, посему шлагбаум остался позади во мгновение ока.

– Зачем швыряться деньгами направо и налево? – с негодованием спросила пробудившаяся Глория. – Конечно, вы знаменитый эксперт по мексиканской части; но даже мне, простофиле, было видать, что солдатня помирилась бы на долларе или двух. Неужели в смете ваших расходов предусматривается ливень пятидолларовых купюр?

– Вот истинная блюстительница семейного кошелька! – хмыкнул я. – Продолжайте в том же духе, голубушка. Никто не усомнится: мы – подлинная супружеская пара.

Вознамерившись было парировать ядовитую фразу, Глория внезапно осеклась и произнесла:

– За курсом бы нашим лучше присматривали, господин рулевой! Впереди, похоже, отнюдь не магистральное шоссе. Хоть бы только здешние дороги не сделались еще паскуднее прежнего...

Она была всецело права. Пожалуй, я и впрямь свернул не туда, позабыв, что мексиканские дорожные указатели очень трудно отыскать невооруженным глазом. В тех случаях, разумеется, когда указатели установлены вообще.

Звать меня знаменитым экспертом по Мексике было опрометчиво. Хотя я и провел молодость в пограничном штате Новая Мексика, хотя и совершал с тех пор частые вылазки в сопредельное государство, мой испанский находится чуть ли не в зачаточном состоянии. Последний визит соседям я наносил примерно десять лет назад и позабыл даже то немногое, что помнил о южной стране.

Господи, помилуй! Внезапно я осознал: последняя поездка тоже была связана со служебным поручением... Хороший образ жизни вы себе избрали, мистер Мэттью Хелм... Да, я следовал из Дугласа в Агуа-Приету. По-нашему, Темные Воды...

Мы достигли невзрачной, полунищей городской черты, которую впору было бы именовать околицей. Домишки из адобовых кирпичей, штукатурка