Неподалеку от универсального магазина, возле автомобильной стоянки, сыскался телефон. Торговля уже окончилась, машины разъехались, и я мог вызывать Вашингтон без малейших помех, краешком глаза наблюдая за эволюциями на улице. По улице прокатили три-четыре колымаги. Даже если внутри обретались чересчур любопытные человеческие особи, у них достало скромности либо разума спешить мимо и восвояси.
– Говорит Эрик, – объявил я, услыхав голос Мака. На самом деле покорного слугу именуют Мэттью Хелмом, а теперь я временно звался Давидом Клевенджером – по крайности, предыдущее, прерванное задание выполнял в этом качестве. Но при телефонных переговорах используют кодовые клички. •
За две тысячи миль отсюда, по другую сторону канадской границы, Мак вымолвил единственное слово:
– И..?
Я состроил гримасу терпеливо дожидавшемуся под фонарем Фольксвагену.
– Красный карандаш имеется поблизости, сэр?
– Хм?
– Возьмите и похерьте в списках имя Грегори. Земные труды сей очаровательный молодец окончил.
На противоположном конце провода воцарилось кратчайшее безмолвие, а затем я услышал невозмутимое:
– Понимаю. Подробности, пожалуйста. Я исправно сообщил подробности.
– Опишите перчатку.
– Белая замша, дорогая, тонкая. Безнадежно изгажена. Размера не определю, однако шилась не для хрупкой отроковицы. Между прочим, у дамы – длинные, тонкие, артистические пальцы. Или – длинные, сухие, очень жилистые и крепкие. Трудно сказать... Разумеется, предполагая, что перчатка соответствовала руке.
– Ложный след возможен всегда, – отозвался Мак, – да только здесь он маловероятен.
– Вам виднее, сэр.
– Прежнюю операцию – побоку, – сказал Мак. – Теперь начинайте выслеживать женщину ростом пять футов и семь дюймов. Не амазонка, но достаточно крупна, чтобы служить моделью для перчаточной рекламы. Понимаете?
– Да, сэр.
– Направляется к востоку, в сопровождении дочери, девочки-подростка. Ведет пикап, на буксире тащит прицепной домик. Трейлер.
– Уроженка Запада, – ухмыльнулся я. – Или давняя жительница. Привередливые восточные орхидеи не осрамят себя и за руль паршивого пикапа даже под страхом смерти не сядут.
– Несколько лет провела в штате Вашингтон. Ее муж – известный ученый, работает над секретными затеями в Уайт-Фоллз, на реке Колумбия. Вы, наверное, слыхали об этом проекте...
– Картина слегка проясняется. Будьте любезны, сэр, немного подробнее.
– Грегори надлежало... хм! – свести с нею дружбу в дороге, завоевать расположение и доверие. Но дама держалась начеку и, судя по докладам покойного, далее шапочного знакомства дело не пошло.
– За что же Грегори убили?
– Великолепный вопрос, – ядовито промолвил Мак. – Возможно, сумеете отыскать верный ответ.
– Одна загвоздка, сэр! Мне велели мчаться во весь дух – и только. Скрытность, насколько мог судить, особого значения не имела. Вы приказали выяснить, почему Грегори молчит. Выясняя, был вынужден войти в домик мотеля. Коль скоро за домиком наблюдали, то заметили меня тотчас. И, бесспорно, увязались по пятам. В любом случае, между мной и Гретом протянулась ниточка.
– Досадно, – сказал Мак, – но попробуйте сочинить убедительную легенду... Я, кажется, попросил вас не забыть палатку и прочие походные принадлежности?
– Не забыл, сэр. Те же самые, которыми пользовался в Блэк-Хиллз.
– Отлично. Объект обнаружите в нескольких милях к востоку от Регины, близ Транс-Канадского магистрального шоссе, в кемпинге. Проверьте стоянку двадцать три. Должен обнаружиться голубой вездеходный форд. И серебристый прицепной домик. Диктую номера, они вашингтонские... Записали? Подыщите стоянку для себя, заночуйте, а поутру позвоните. Получите новые распоряжения.
– А если мама с дочкой снимутся и укатят?
– Немедля доложите. А мы сообщим, куда укатили. Кстати, зовут женщину Дрелль. Женевьева Дрелль.
– Дрель? Это не имя, – ответил я. – Это приспособление, проделывающее дырки где надо и не надо.
Безуспешную попытку сострить Мак пропустил мимо ушей и продолжил:
– Дочь: Пенелопа Дрелль, пятнадцати лет. Близорука, носит очки. Также – проволочные скобки на зубах. В Регине мать и дочь задержались на сутки: наведывались к дантисту, скобу поправить и укрепить.
– Ага, – откликнулся я. – Очки, а в придачу – зубные скобки. Поистине Лолита!
Мак то ли Набокова не открывал, то ли не расслышал, то ли просто решил не отвечать на дурацкие шутки подчиненного.
– Муж и отец: Герберт Дрелль, инженер-физик. Миссис Дрелль покинула домашние пределы, равно как и супружеское ложе, дабы соединиться с человеком, довольно привлекательным внешне и весьма сомнительным политически. Некий Ганс Рюйтер. Мы с ним уже знакомились, правда под именами совершенно другими. Не разведывательный гений, однако вполне добросовестен и хорошо подготовлен.
Я вздохнул:
– Минутку, сэр! Дозвольте самому догадаться! Миссис Дрелль, часом, не прихватила на память о замужестве кипу документов, помеченных “совершенно секретно”?
– Весьма сожалею, но вы угодили прямо в яблочко...
– О, Господи, помилуй. Опять все те же старые добрые краденые двадцать пять... Ядерные разработки? Если не слишком ошибаюсь, ими занимаются и на брегах Колумбии.
– Да, – произнес Мак, – но доктор Дрелль занимается исключительно лазерами. Вам известно это слово?
Я невольно присвистнул:
– А-а-а! Новомодные “лучи смерти”? Очень, очень мило. Но ведь мы не служим правительственным бюро находок? Сдается, похищенные бумаги подлежат ведению Дж. Эдгара Гувера. И кой-кого еще... Хорошо, пускай даже уворовали пачку переработанной, нарезанной тонкими прямоугольниками, исписанной целлюлозы. Но зачем вызывать истребительный отряд? Мы же не ищейки, мы волкодавы!
– Излишне с выводами торопитесь, Эрик, – заметил Мак. – Я ведь не документы прошу возвратить.
– О! Простите.
– Операция весьма щекотлива. Крупная, неимоверно сложная затея, нас касающаяся лишь отчасти. Когда осмотрите место и действующих лиц, я изложу подробности – все, что знаю и могу изложить. А сейчас берите ноги – виноват, баранку – в руки да отправляйтесь в кемпинг. Я, со своей стороны, успею кой-куда позвонить и потянуть за нужные международные веревочки. Тело Грегори должен обнаружить разумный, проницательный и очень сдержанный полицейский.
– Да, сэр.
– Присматривайте за женщиной и одновременно проверьте, не следят ли за вами самим. Ежели следят, постарайтесь определить, кто именно. Только без поспешных и слишком решительных мер... К сожалению, в этом случае мы работаем с помощниками. Понимаете?
– Понимаю, – протянул я. – Но поймут ли они?
Терпеть не могу нарываться на бескорыстную, братскую разрывную пулю.
– Придется рискнуть, – наставительно заметил Мак. – Ибо, к еще большемоему сожалению, помощников о нашем участии не уведомили. Их нельзя уведомлять. Понимаете?
– Да, сэр, – ответил я.
Не понимая при этом ни аза.
Глава 3
Я уже битый час караулил, затаившись меж кустов, и преисполнялся терпения, ибо удостоверился: кого-то из обитателей серебристого трейлера терзает бессонница, несварение желудка либо нечистая совесть. В прицепном домике ворочались и копошились, невзирая на два часа пополуночи. Было слишком темно, чтобы разглядеть подробности, но все же двери, наконец, распахнулись, и в освещенном проеме замаячил женский силуэт.
Лицо казалось расплывчатым светлым пятном, а очертания фигуры терялись под