Разумовский дождался, пока Таня придёт в себя, и поспешно откланялся. Объясняться и комментировать случившееся он не стал.

— Вынужден покинуть вас, мне срочно нужно ехать во дворец. Прошу извинить.

Как он ни торопился, но шкатулку с Оракулом взять не забыл. А жаль, жаль, я бы посмотрел на эту старинную вещицу с пристрастием. Впрочем, сейчас надо было заняться Таней, растерявшей всю уверенность и спокойствие.

Я напоил девушку чаем, заставил перекусить и начал рассказывать ей забавные случаи из своей студенческой жизни. Я не бог весть какой рассказчик, но мне удалось отвлечь её от переживаний. Девушка приободрилась, повеселела и начала смеяться. А я поставил себе на память крестик: высказать Разумовскому всё, что я о нём думаю. Пришёл, ошарашил, довёл девушку до обморока и сбежал, гусь лапчатый. И что дальше? Прикажете ждать его ещё пять дней? Или он вообще не вернётся?

— Таня, а не прокатиться ли нам по Петербургу?

План у меня выстроился простой: до вечера займу её прогулкой, утром вернётся Киж, и там уже подумаем, как быть дальше.

— Даже не знаю, — девушка вздохнула.

Слишком много переживаний на неё разом навалилось, так что взгляд её угас, а румянец сменился бледностью.

— А чего дома сидеть? Заодно и пообедаем в какой-нибудь ресторации, для разнообразия.

Не прошло и получаса, как мы сели в дормез и укатили смотреть Петербург. Во время прогулки мы сделали несколько остановок. Во-первых, Таня посетила Троицкую церковь. Без меня, естественно: я даже приближаться к ней не стал, оставшись возле экипажа. Во-вторых, прогулялись по Летнему саду. Императрица некоторое время назад разрешила пускать туда приличную публику по четвергам, чем мы и воспользовались. И уже в конце прогулки заехали поужинать в ресторацию, где подавали французские блюда. В общем, Таня снова улыбалась, а в глазах уже не стояла грусть.

В сумерках мы вернулись к нашему временному жилищу. Но стоило выйти из дормеза, как на нас буквально выпрыгнул Разумовский. Нервный и взволнованный.

— Где вы были? Константин Платонович, я уже час жду! Как так можно⁈

— Алексей Григорьевич, я чего-то не понимаю? Мы ни о чём с вами не договаривались. Вы слова не сказали, выбежали от нас как на пожар.

— Я же говорил, — Разумовский поморщился, — что еду во дворец. Понятно же для чего! Всё, нет времени спорить — садитесь в мою карету и поехали.

Фаворит императрицы низко поклонился Тане.

— Она ждёт вас, сударыня.

* * *

Через минут сорок мы подъехали к Летнему дворцу Елизаветы Петровны. В сумерках он был плохо различим, но я окинул его магическим зрением и еле сдержал удивление. Огромное здание было деревянным! Но на стенах проступали деланные Знаки против пожара, а периметр защищал магический контур. На мой вкус охрану неплохо было бы организовать посерьёзнее. Но могло статься, что императрица больше доверяла гвардии, а не искусству деланных магов.

Карета Разумовского обогнула дворец и остановилась возле неприметного входа.

— «Бумажное крыльцо», — пояснил он, — вход для скороходов и секретарей императрицы. Прошу вас!

Внутри вход охраняла пара гвардейцев, но они узнали фаворита и не проявили к нам никакого интереса.

— Сюда.

Разумовский провёл нас по длинному коридору и распахнул неприметную дверцу.

— Ждите меня здесь, — вполголоса сказал он. — Никуда не выходите, никому не говорите, кто вы. Вы меня поняли?

Он впустил нас внутрь и закрыл дверь. Не знай я, что мы во дворце, принял бы комнатку за обычную гостиную в небогатом дворянском доме. Круглый стол в центре, стулья, диван в углу. Только окон не было, а освещение давали магические свечи в пыльной люстре под потолком.

Таня снова побледнела и нервно кусала губы.

— Константин Платонович, мне страшно.

— Всё будет хорошо, — я подошёл к Тане и взял её за руки. Пальцы девушки были холодны, как лёд, и чуть дрожали. — Никто тебя не обидит, я обещаю.

— А если императрица отправит нас в Сибирь? Вдруг она не поверила?

— Сбежим, — я улыбнулся, — невелика наука. Уедем за границу, куда-нибудь в Италию. Там тепло, не бывает снега, апельсины растут.

— Никогда не пробовала, — девушка слабо улыбнулась в ответ, — наверное, вкусные?

— Не знаю, — шепнул я заговорщицки, — мне они тоже не попадались.

Минуты бежали, а наш проводник не спешил возвращаться. Чтобы хоть чем-то себя занять, мне захотелось немного пошутить. Ну, что ещё делать в такой ситуации? Пялиться в стену и думать об одном и том же?

— Таня, какую мы связку с левитацией нашли?

— Двойная Тильда с Печатями и Седилем.

— Вот и замечательно, сейчас мы их испытаем.

Я сдвинул стол и на полу изобразил магическую связку. Вернул стол на место и прямо на столешнице начертил вторую фигуру из Знаков.

— Ой!

Стол дрогнул и взлетел над полом. Невысоко, на какие-то полдюйма, но резные ножки повисли в воздухе и не собирались опускаться. Я толкнул стол, пытаясь сдвинуть его с места. Но тот лишь закрутился вокруг оси, будто волчок.

— Забавно, да?

Мне стало смешно, когда я представил реакцию прислуги на летающий стол.

— Константин Платонович, а он так и будет висеть?

— Пару дней, не больше. Знаки быстро разрядятся, там совсем чуть-чуть эфира.

За дверью послышался шум, и я хлопнул ладонью по столу, останавливая вращение.

Разумовский заглянул в комнату и поманил рукой.

— Идёмте. Только тихо, никаких разговоров.

Мы снова оказались в коридоре и пошли за фаворитом. Мы путешествовали по дворцу,