Я рассмеялась, когда она открыла их одну за другой, используя край стола и резкий точный удар боковой стороной руки. Она поставила одну только что открытую бутылку перед Ником, а другую — ближе к своей стороне стола.
— Они предложили тебе работу? — спросила я, улыбаясь.
Она широко улыбнулась в ответ.
— Меня пригласили на свидание. На несколько свиданий, вообще-то. Полагаю, горячая чернокожая женщина, жонглирующая большим количеством алкоголя — это тренд сезона.
— А когда было иначе? — фыркнул Ник, салютуя своим новым пивом.
— Что ж, я вежливо отказалась, — сказала Энджел, скользнув на сидение рядом со мной. — И не только потому, что Энтони надерёт мне задницу за одни только мысли об этом. Некоторые мальчики здесь просто… ну, они мальчики, дорогая, — сказала она мне, выгибая бровь.
Я рассмеялась, чокаясь своим бокалом маргариты с её бутылкой пива в знак согласия.
Когда я посмотрела на Ника, выражение его лица сделалось жёстче.
Энджел сделала большой глоток пива, теперь уже глядя на Ника.
— Так что у тебя за большое признание, док? О том, что вы с Блэком — фрики?
Энджел улыбнулась ещё шире, в её голосе все ещё слышалась тягучесть. Я часто замечала, что остатки полученного от матери луизианского акцента становились заметнее, когда она пьянела.
Все ещё выгибая бровь, она взглянула на Ника, затем снова на меня.
Я знала, что она чувствовала напряжение между нами.
Я также знала, что она пытается его рассеять.
— Не то чтобы для нас это новости, правда, Наоко, дорогой? — подмигнув Нику, она усмехнулась мне. — Хочешь удивить нас — тебе надо объяснить, почему вы с Блэком нормальные, док… как любая другая пара, выходящая в воскресенье на милую прогулку в парк, — она расхохоталась, видимо, представив себе. — Блэк прогуливается, док? Мне почему-то сложно это представить. Если только он не носит при этом автоматическую винтовку…
Когда я взглянула на Ника, он не улыбался.
Выдохнув более нервозно, я сделала большой глоток маргариты, которую мне только что принесла Энджел. Достаточно большой, чтобы они оба таращились на меня к тому моменту, когда я опустила бокал. Достаточно большой, чтобы мой бокал наполовину опустел, а я оказалась на грани обморожения мозга.
Не медля, я выпила и свою стопку текилы, запрокинув голову и не потрудившись взять соль или дольку лимона с полупустого блюдечка Ника.
Когда я поставила пустую стопку на стол, они оба посмотрели на меня, а потом друг на друга. Обычно из нас троих я не была заядлой пьянчугой.
Обычно я пила мало.
— Ладно, — сказала я, вытирая рот. — Забудьте о Блэке на минутку. Я расскажу вам кое-что о себе, ладно? Кое-что, что я не говорила ни одному из вас. Кое-что, что я вообще никому никогда не говорила. За исключением членов семьи…
Мой голос оборвался.
Я сглотнула, когда в груди зародилась сильная паника. Этой панике было почти столько же лет, сколько и мне, и она окрашена каждым детским страхом, который отец вдолбил в меня.
Я молилась Богу о том, чтобы не совершить огромную, ужасную ошибку.
Я молилась Богу о том, чтобы Блэк простил меня за это.
Я посмотрела на Ника и Энджел и пожалела, что у меня нет возможности повторить.
Стопку с алкоголем, то есть.
Я подумывала стащить порцию Ника, но потом передумала.
— Я даже не уверена, знала ли моя мама, по правде говоря… — я снова умолкла, взглянув на них обоих. — Ну то есть, она должна была знать, верно? Возможно, она просто отрицала. Или, возможно, у них с папой было какое-то соглашение не признаваться в этом. Я не помню, чтобы папа когда-нибудь говорил скрывать это от неё, не прямым текстом, но посыл определённо присутствовал. Мы с сестрой обе знали, что не надо говорить об этом перед ней…
Теперь Ник и Энджел оба всерьёз наблюдали за мной, их лица выражали интерес, возможно, с легчайшей ноткой опасения. Однако оба слушали внимательно; ни один из них не выглядел готовым меня перебить.
Я снова сглотнула.
— …Моя сестра знала, — добавила я. — Отчасти поэтому мы были так близки. Она была такой, как я. Зои и я… мы были одинаковыми.
Я импульсивно потянулась через стол к стопке Ника.
Стащив её с поцарапанной деревянной столешницы перед ним, я запрокинула голову и разом опустошила порцию, слегка ахнув, когда жидкость обожгла горло. Когда я поставила пустую стопку на стол и подняла взгляд, они оба уставились на меня, разинув рот.
Я изо всех сил старалась это игнорировать, сосредоточившись на своих пальцах, игравших с пустой стеклянной стопкой.
— Мой отец знал, — сказала я, пожав плечами и все ещё глядя в стопку. — … Само собой. Он должен был знать. И тогда я этого не понимала, но пока мы росли, он говорил об этом, на самом деле ничего не говоря. Блэк думает, что папа на самом деле учил меня скрывать это, хотя тогда я не думала об этом в таком плане. Однако он был крайне твёрд с нами… — я подняла взгляд. — Со мной особенно. Он чуть ли не с ума сошёл, пока я была маленькой. Был непреклонен в вопросах моего поведения, в том, чтобы я не была слишком заметной.
Сглотнув, я пожала плечами, все ещё размышляя вслух.
— Он хотел, чтобы я была приземлённой. Так он называл это… «приземлённой». Но он имел в виду, что хочет, чтобы я контролировала себя. Он как будто помешался на этом, честно. У него случалась истерика всякий раз, когда я выходила из себя. Он намного строже относился ко мне, чем к Зои… — я позволила голосу оборваться, затем снова пожала плечами. — Если честно, я не знаю, почему. Даже сейчас. Мы с ней были одинаковыми. Ну, во всяком случае, я всегда так думала… мы казались одинаковыми.
Я снова вытерла рот, затем лоб, внезапно мне стало жарко. Я знала, что это может быть из-за текилы, но не похоже.
— Я знаю, как это, наверное, прозвучит… — умолкнув, я осознала, что это неправда. — Черт. Я не имею ни малейшего понятия, как это, бл*дь, прозвучит для любого из вас. Правда, не знаю. Но наверное это безумие.
Я перевела взгляд между ними, прикусывая губу.
Они оба просто ждали, слегка поджав губы.
Затем я просто сказала это.
— Я экстрасенс, — я сглотнула, стискивая пальцами стопку. — Я могу читать мысли людей. То есть, по-настоящему.
***
После того как я сказала это, воцарилось молчание.
Затем Энджел рассмеялась. Это был нервный смех.
— Что? — спросила она. — Все это нарастание напряжения вело к этому?
Я почувствовала, как напрягается моя челюсть.
Потянувшись к бокалу маргариты, я сделала очередной большой глоток и поморщилась от терпкости, поставив бокал обратно на стол.
Я ей не ответила.
Вместо этого я посмотрела на Ника.
Его лицо выражало больше, чем