Она стиснула его руку, повернув так, чтобы нож не сверкнул в барном освещении и не засветился на камерах видеонаблюдения. Наклонившись к его лицу, она посмотрела ему в глаза.

— Да, я работаю, червяк. Всё ещё хочешь нанять меня?

Паренёк, который, наверное, ещё не повидал и двадцати пяти сезонов — учитывая, что он человек, а они стареют быстрее — побелел как простыня.

— Н-нет, — пролепетал он. — Нет, нет. Простите. Моя ошибка.

— Да, я думаю, что это была ошибка.

Она убрала нож. Быстро перевернув его в руке, она убрала его обратно в ботинок и бегло посмотрела по сторонам, убеждаясь, что никто важный не видел, как она это делала. Не удостоив человеческого мальчишку повторным взглядом, она повернулась спиной к нему, лицом к бару.

Сделав это, она увидела бармена, стоявшего там с весёлой усмешкой на губах.

Он не выглядел разозлившимся; напротив, это веселье добралось до его карих глаз. Слегка улыбнувшись в ответ, она допила остатки своего напитка.

— Можно мне повторить? — будничным тоном сказала Чандрэ, поднимая свой низкий бокал.

— За счёт заведения, — подтвердил бармен, забирая бокал из её пальцев. Наклонившись поближе, он подмигнул ей и тихо пробормотал: — Ты себе не представляешь, как мне хотелось, чтобы кто-нибудь сделал такое с этими мелкими засранцами.

Улыбнувшись в ответ, Чандрэ отсалютовала ему пальцами.

— Очень ценю это, кузен.

— Не стоит благодарности, — он поставил на барную стойку перед ней водку с тоником, но Чандрэ успела заметить, что он налил ей из хорошей бутылки.

Столь необходимое напоминание, что некоторые червяки заслуживали спасения.

Именно для этого пришла Мост — спасти как можно больше перед тем, как Смещение унесёт их всех.

При этой мысли Чандрэ сделала уважительный жест, обращаясь к ней через расстояние, и только потом сделала большой глоток водки и тоника.

— …Высокочтимый Мост, — пробормотала она себе под нос.

«Пожалуй, тебе стоит быть осторожнее с такими жестами в наши дни, сестра, — произнёс голос в её сознании. — Иначе однажды ночью ты сама можешь оказаться с ножом у горла».

Чандрэ осторожно повернулась на барном стуле и увидела суровый взгляд, дополненный дурацкой улыбкой, которая адресовалась человеческому мужчине. Видящая держалась за руку человека, и он болтал поверх неё, не замечая её обмена с Чандрэ. Видящая была одета в платье с открытой спиной, расшитое пайетками, а её спутник был в смокинге, так что они, скорее всего, пришли с официального ужина или собирались в какую-нибудь оперу или на другое мероприятие. У основания её шеи виднелся тоненький ошейник.

Должно быть, он действительно лёгкий, если она может говорить через него.

С другой стороны, это могло быть шоу чистой воды. Многие люди любили держать своих видящих без ошейников, вопреки установленным нормам.

Чандрэ расслабила плечи и убрала руку с пистолета под курткой.

Женщина подразумевала под этим лишь предостережение — и выражение злости.

По правде говоря, она права.

Половина женщин в этой комнате могла оказаться замаскированными видящими. Чандрэ считала, что их здесь скорее треть. В отличие от Азии, где справедлива обратная пропорция, в Соединённых Штатах чаще всего встречались женщины видящие.

В Азии пропорция обычно сохранялась на уровне примерно 90/10, и мужчины преобладали.

Здесь — почти полная противоположность.

В Европе разделение было немного более равным, но всё равно женщины во многом перевешивали. Может, около 70/30 или даже 60/40 в зависимости от страны.

Япония больше походила на Соединённые Штаты.

Южная Америка варьировалась от страны к стране, и тут, похоже, не наблюдалось никакой заметной закономерности. В Африке, как и в Азии, доминировали мужчины. Австралия была ближе к Европе.

Чандрэ никогда особенно не вникала в различия, но ей казалось логичным, что Дигойз предпочёл жить в Лондоне, а не в Новом Свете. Хотя учитывая его предпочтения, это давало бы добавочный сексуальный потенциал доминирующего женского населения.

В конце концов, всем нужен баланс — или хотя бы подобие баланса.

Даже Чандрэ ощущала это чрезмерное изобилие женщин-видящих. И это несмотря на то, что она сама обычно предпочитала женскую компанию.

Отвернувшись от видящей в платье с пайетками, Чандрэ осознала, что её мысли возвращаются к Мосту. Вспомнив, как оставила её в Дели, она нахмурилась.

Мост, или просто «Элли», как Чандрэ всё ещё невольно думала о ней, в эти дни могла питать к ней отнюдь не нежные чувства.

Выбросив эту мысль из головы, она нахмурилась и глотнула ещё водки. Сегодня она должна сосредоточиться на более насущных вопросах. В конце концов, она же работала; она не совсем врала тому человеческому щенку.

Более того, она всё ещё толком не продвинулась в своём нынешнем назначении.

«Эй, — в её голове тихо раздался новый голос. — Ты не уснула, нет?»

Чандрэ резко повернулась на кожаном барном стуле. Увидев стоявшую там видящую, она поначалу расслабилась, затем нахмурилась и сверилась с несуществующими наручными часами.

— Ты опоздала, сестра.

— У меня есть весомые основания, — сказала Талей.

Она взглянула на человеческого мужчину, сидевшего на стуле возле Чандрэ. Её глаза на мгновение расфокусировались, и мужчина встал с недоуменным выражением на лице. Взяв бокал в одну руку, он ушёл от них, растерянно глядя по сторонам.

Талей заняла освободившееся место. Чандрэ невольно усмехнулась.

— Это было не очень вежливо, сестра Талей.

— Когда я подошла, он пялился то на твои сиськи, то на задницу — это вежливо? — парировала Талей. Взгляд её золотых глаз под вскинутой бровью оставался неподвижным. — Или вежливо то, как он подумывал попытаться снять тебя на ночь, чтобы ты пососала его член?

Услышав её, бармен издал сдавленный смешок.

Обе видящие повернулись, уставившись на него. Посмотрев на них, он покраснел и виновато поднял ладонь. Он начал отходить, но Талей помахала рукой, останавливая его.

— Можно мне то же, что и ей?

Он кивнул, и кончики его ушей всё ещё оставались розовыми.

— Водку с тоником? Конечно.

Он отвернулся, чтобы приготовить напиток, а Чандрэ посмотрела на Талей. Она наблюдала за золотыми глазами азиатской видящей, пока та сканировала толпу, глядя в зеркало над баром.

Чандрэ невольно поражалась гладкой бледно-бежевой коже женщины, которая была на четыре-пять оттенков светлее её собственной. Она окинула взглядом гладкие чёрные волосы Талей, которые доходили почти до талии. На кратчайшее мгновение в её воображении Чандрэ показалось, что чёрные кончики этих волос окрашены ярко-красным. Она помнила, как ласкала шрам на другом лице, а его обладательница улыбалась с грустью в светло-карих глазах.

Боль полыхнула в её свете.

Она отбросила это в тот момент, когда бармен вернулся с напитком Талей и поставил его на белую квадратную салфетку. Чандрэ наблюдала, как видящая делает несколько глотков, и постаралась скрыть реакции в своём свете.

Она попыталась выбросить из головы образ Касс и потерпела неудачу.

Вспомнив свой последний разговор с человечкой, она нахмурилась.

Подняв свой бокал, она прокрутила в голове слова Талей, чтобы отвлечься.

— Что за основания ты упоминала? — она фыркнула, глотнув водки.

Увидев вопросительный